– Кость девственницы, кровь младенца? – с сарказмом предположил Геррер.

– Угадал, – улыбнулся Арциус. – Не зря я спас тебе жизнь. А ещё я хочу глаз горного тролля. Сможете достать?

– Ты в своём уме? – разозлился Бэйрон. – Не требуется ли для твоего ритуала кровь сумасшедшего старика?

– Разве что уши полуэльфа, – непоколебимо возразил Арциус.

Бэйрон сделал ещё более разозленный вид, и уже было потянулся за клинком, чтобы испугать Арциуса, но Клай движением руки его остановил:

– Успокойся, Бэйрон. Не думаю, что кому-то из нас по силам совладать с герром Арциусом.

– Молодец, – обратился Арциус к Клаю. – Всё, что нужно, у меня есть.

Бэйрон убрал левую руку с рукояти меча. Солон и не ожидал, что Слепые Охотники вообще могут выходить из себя.

– Ринк Милиэр, – сказал Клай. – Этого полуэльфа зовут Ринк Милиэр. Он наш бывший соратник…

– Что вы хотите от него узнать? – спросил Арциус.

– Я думал, что ты дашь нам с ним пообщаться, – возразил такому предложению Бэйрон. – И мы сами сможем сказать ему, всё, что должны.

– Хорошо, – перебил полуэльфа Арциус. – Я итак знаю, что вы хотите узнать. Ринк Милиэр был казнен вами. Мне удавалось с ним встречаться.

– Что? Как такое могло произойти?

– Неважно как. И я знаю, что именно вы хотите от него узнать. Я участвовал в битве, и я знаю, что Сокровище оказалось поддельным. Более того, я заранее об этом знал.

– Знал, но ничего не сказал? – возмутился Геррер. – Разве это справедливо?

– Я стараюсь по возможности не вмешиваться в ваши дела, и впредь буду стараться придерживаться той же стороны. Сокровище было перепрятано несколько лет назад моим старшим братом. Алькором.

– Алькор? – спросил Бэйрон. – Кто это?

– Я же сказал, что это мой старший брат. Более я ничего не раскрою, потому что кроме меня никто не знает его. Я скажу то, что никогда не собирался говорить вам – Сокровище в Новом Латьене, в усыпальнице Лицаира.

– Лицаир? – воскликнул Клай. – Легендарный Слепой Охотник, основатель нашего Ордена! Именно он начал эту войну с нараками, которая до сих пор не закончена!

– Именно он, – кивнул Арциус, словно пожалел о сказанном. – Арсикс Троерукий узнает об этом, и будет ещё одна битва.

– Ты мог предотвратить первую битву, – сказал Клай, – но не стал этого делать. Ты утаил от всех, что Сокровище ненастояще, и допустил столько смертей.

– Я не вмешиваюсь в ваши события. Я не нарушаю естественный ход вещей и ход истории. Я сторонний наблюдатель,  я не раз говорил это Энтоэну.

– Тогда почему сейчас ты рассказал нам всё, что знаешь? – грозно спросил Бэйрон.

– Потому что вы обещали мне четвертую часть, – ответил Арциус и громко рассмеялся.

Глава 17. Усыпальница Лицаира

I

"Но до Лицаира две недели пути!" – кричал Бэйрон.

"У нараков есть перемещающие порталы" – вторил Клай.

"Нам не успеть" – поддакивал ещё какой-то полуэльф.

Но Солон не слушал их тогда, и не собирался слушать сейчас. Он снова и снова вспоминал о той силе, которую заметил в себе, когда выбирался из подземных темниц Акрского дворца. Он смог ослепить стражника солнечным светом, смог разглядеть какие-то светящиеся письмена на стене в камере. И теперь нити и загадки сводились в одно – всё это было связано со Сферой Вечности. И тем, что именно он, Солон, является Хранителем Лазурной Юдоли, как называли его полуэльфы.

В дороге Клай очень много рассказывал Солону о его истинном предназначении, но Солон не уделял этому большого внимания, так как устал от всего этого. И теперь что-то снова наклевывалось и, похоже, что это было куда страшнее прежнего.

Солон может управлять любой стихией, может управлять погодой, молнией, солнцем, ночью, луной, ему по силам даже остановить время. Только всему этому надо научиться, и Клай обещал, что поможет ему.

А если Солон будет убит, то его убийца унаследует все эти силы от него и сам станет Хранителем.

Хранитель Лазурной Юдоли – это властитель мира. И всех остальных миров, как дополнил тогда Бэйрон. В умелых руках Сокровище являлось бы короной, и даже жезлом Бога. Солон не знал, в каких богов верят полуэльфы, но, судя по всему, самый главный из них было очень грозен, и всегда носил при себе убийственный жезл. И именно с этим божеством Слепые Охотники сравнивали Хранителя. И его боялись больше всего.

Солон оставил Хайгли Рейхель регентом Акры, но девушку это, судя по всему, не интересовало нисколько. Неизвестно, чья кончина удручала её больше – Хигеля или Райва, но что-то не давало ей покоя. Понять её было можно, но и Акру было нельзя оставлять на произвол. Тем более после такого.

А в Латьен отправились пять тысяч воинов Аглун Хед, около пятиста полуэльфов (столь большое число получилось, так как из Семансора и Лармансиона прибыли на подмогу новые) и некоторые люди Стархоста, Радерхоста и Акры, но их было уже не столь много.

Солон сидел на Южном Ветре и ехал в авангарде, а подле него находились Бэйрон, Геррер, Клай, Фрэй и Гельфида. Так они рассекали весь север королевства. Акра была самым северным герцогством Эо Карнар, и на западе граничило именно с Новым Латьеном.

На самом западе Акрского герцогства находилась Солнечная Академия герра Сёгмунда, но никто не обращал на это внимания, лишь только Геррер сказал:

– А вот здесь, Гельфида, мы с тобой и познакомились.

Гельфида весело засмеялась в ответ на это, потому что она, похоже, всё поняла. В отличие от Солона, но Солон догадывался, что это знакомство представляло из себя нечто большее, чем просто знакомство.

– До сих пор жалею, что не заколола тебя там, – ответила девушка, только вот на этом месте Геррер смеяться не стал.

Они вообще всё время проводили вместе, а на привалах и вовсе Геррер не отпускал её из своих объятий. Поначалу Солон думал, что они муж и жена, но потом узнал, что знакомы они всего несколько недель.

А ведь выглядят они гораздо милее, чем Солон и Милена. Однозначно. И счастливей.

А ещё за Гельфидой без перерыва следовал какой-то снежно-белый сокол с красными глазами. Жуть какая-то, но Гельфида его, похоже, очень любила. Почти так, как свою лошадь.

Геррер вообще сказал ей твёрдое "нет", насчет этого похода, но та противопоставила ему не менее твёрдое "да" и в итоге всё закончилось победой Гельфиды. Она не слушала ни единого слова о риске, которым её так пугал Геррер, ставя в качестве контраргументов то, что за шаг до конца пути она остановиться не может. И что бросить