духа, захватившего тело. А Го Хэн — к нему не было вопросов. Поэтому можно было догадаться, кого учитель без страха оставит у ворот.

— Где Чжу Баи? — спросил Го Хэн, поднимаясь, чтобы идти с учителем.

— Именно об этом он и хочет рассказать.

Снаружи был дождь, довольно сильный. Почти проливной. За воротами на каменных плитах ступеней на коленях стоял другой Го Хэн. При виде своей копии из этого мира он поспешно поклонился, спрятав лицо. Заклинатель стоял и некоторое время смотрел на него. Сейчас особенно хорошо было заметно, как сильно они различаются. Один из благополучного мира, переживший смерть родителей, но выращенный в достатке и любви. И другой в самых дешевых, насквозь промокших тряпках, униженно пришедший сказать, что не справился.

Го Хэн заклинатель держал зонт над учителем. Бэй Чан смотрел на другого Го Хэна с грустью и тоской, но не просил его подняться. Он растерялся, когда ученик быстро всучил ему зонт и выбежал под дождь, на ступени. Была надежда, что он хотел скорее помочь другому себе подняться с мокрого камня. Но нет, Го Хэн заклинатель ударил со всей силы так, что его отражение отбросило на две ступни ниже. Он закашлялся. Заклинатель собирался продолжить, но учитель отбросил зонт, схватил его за руку и держал.

— Что ты делаешь?! — прокричал Бэй Чан. — Он просто человек! Ты убить его хочешь?!

— Да пусть сдохнет! Он не уберег его! Второй раз уже! С единственной задачей справиться не может! Бесполезный!

Бэй Чан резко отвел руку и отвесил ученику пощечину, после чего подождал немного и спросил:

— А ты? Передоверил его охрану другому, а теперь злишься, что он не справился. Хорош… Он хотя бы попытался.

Го Хэн заклинатель перестал вырываться, молча и пристыженно слушал. В это время другой он поднялся и снова встал на колени, низко опустив голову.

— Он прав, — произнес Го Хэн на коленях. — Я не справился.

— Вы жили вдвоем в глуши. Я уверен — с чем мог, ты справлялся, — мягко успокоил учитель.

— Но не с главным. Я буду стоять так, пока он не простит меня.

— Пошел ты! — выкрикнул Го Хэн заклинатель и снова получил удар от учителя — обидный, словно подзатыльник. И замолчал, отвернувшись.

— Я не могу заставить тебя простить, — заговорил учитель. — Как и не могу заставить его прекратить просить. Но вы ничего не решите. Можно выгнать этого человека, но как отнесется к этому Чжу Баи? Что он сам думает о своем похищении? Хотел бы он, чтобы кто-то умер, его спасая?.. Я понимаю, вам обоим плохо, мне тоже очень горестно, что почти что мой ученик опять похищен. Но драться или просить — не выход. И этим конфликтом ничего не решится. Эти Чжу Баи и Го Хэн — кусочки одной разбитой чашки. Похититель забрал Чжу Баи, но как только он вырастет до прежнего уровня — он вернется за одним из вас. И ему будет сложнее, если оба будут под защитой ордена. Так что быстро обнялись и Го Хэн, который не мой ученик, можешь войти. Я приглашаю тебя в школу. Под мою ответственность.

Оба Го Хэна не сдвинулись с места. Учитель потер переносицу и спросил:

— Что вы делаете? Вы же ближе братьев. У вас случилась общая беда. Самое время сплотиться… И не смей говорить, что в беде виноват лишь этот несчастный мальчик. Он пришел сюда за помощью, а в ответ получил лишь боль. Тебе не кажется, что это несправедливо?

Го Хэн заклинатель успокаивался по мере того, как говорил учитель. Перестав сверлить свою копию гневным взглядом, он проворчал:

— Ему ничего сказать не желаете?

— Да, конечно, — согласился Бэй Чан. — Я прощаю тебя. Надеюсь, моего прощения тебе хватит, чтобы подняться с колен и войти в школу.

 ***

На небольшом персональном столике для Чжу Баи стояли рис, рыба, чай, жидкий суп с водорослями. Было похоже на ту еду, что была у них в здешней школе. Негромко стучали палочки для еды об посуду.

— Ешь, я не собираюсь тебя травить, — раздалось с другой стороны комнаты. Сун Линь сидел далеко от Чжу Баи, чтобы не нервировать его. — А в лечении главное здоровое питание и физическая активность. Не волнуйся, я знаю, что с тобой и как с этим справиться. Поэтому слушайся меня и ешь.

Чжу Баи, сидевший на подушке около стола, повернул голову к окну. Несмотря на то, что за окном был высокий забор, за забором кипела жизнь. Там был крупный город и, судя по шуму, они находились недалеко от оживленного места. Чжу Баи был одет более прилично, чем когда они скрывались. Потертую временем и местами зашитую темно-синюю одежду теперь заменяло белое ханьфу, расшитое серебристыми узорами драконов. Это ханьфу было теплее.

Чжу Баи был рад хотя бы тому, что переодеться ему позволили самому. Да и вообще его не трогали тут, стараясь создать комфортные условия. Даже в прошлый раз в замке его держали на привязи и если и выпускали куда-то, к примеру так же к обеду, то постоянно сопровождали марионетки.

В первый день здесь Сун Линь объяснил правила. Во-первых, если Чжу Баи попытается сказать кому-то вне дома, что его похитили и держат тут насильно — этот человек умрет. Во-вторых, если Чжу Баи попытается сбежать, то его найдут марионетки и уберут всех свидетелей, которые видели, что Чжу Баи поймали. В-третьих, Чжу Баи никогда не отличит нормального человека от марионеток, так что лучше не рисковать. Попытки попросить помощи или передать письмо так же ведут к смерти всех замешанных. Так что Чжу Баи просто восстанавливает силы, лечится, потом снова встречается с Го Хэном и становится тем, что от него хотят — ключом.

То есть самому Чжу Баи не угрожали ничем. Но за время он уже успел убедиться, что любая попытка сбежать, любое место, которое кажется ему безопасным — иллюзия, и его достанут везде.

Но Чжу Баи все еще мог сбежать в другой мир. Это глава клана тоже предусмотрел. На шее Чжу Баи был закреплен черный ремешок, в который вшили что-то твердое, похожее на мелкие камни. Снять это не получалось, а сам ремешок должен был защитить Чжу Баи от его попыток бежать в другой мир, ведь новый побег мог стоить ему жизни.

Живот заурчал, выдавая его, но есть Чжу Баи все еще не спешил.

— Хорошо провели время? — спросил Сун Линь. — Я заметил, что он тебя немного повредил, — он указал на запястье. — К счастью, физические ранения не влияют. Ешь, остывает же.

— Это не он, я сам, — хмурясь, ответил Чжу Баи. Сун Линь перестал есть и отложил тарелку и палочки, серьезно заговорил:

— Еще одно правило. Если ты попытаешься что-то сделать с собой, то я убью следом и Го Хэна. Обоих. То есть первая рана — одного. Если ты доведешь это до конца, то я убью обоих. Знаю, ты этого уже не увидишь, но мне будет, на ком сорвать зло.

Чжу Баи ничего не хотелось объяснять, он взял палочки и покопался в еде.

— Скажи, чего ты хочешь, и я попрошу приготовить, — предложил Сун Линь, снова откладывая тарелку, на этот раз пустую.

Чжу Баи не хотел расти. Потому что это был путь к смерти, потому что как только ему исполнится достаточно лет для того, чтобы у Го Хэна на него встало — его убьют. Так что все убеждения в том, что он тут гость, не работали. Целью этого всего была его смерть. Он ощущал себя курицей, которую кормили и поили для того, чтобы в один день убить.

Том 2. Глава 15. У молодого господина уже есть невеста

— У молодого господина очень хорошенький сын. Мне кажется или он подрос? — старик-продавец перегнулся через прилавок и подслеповато рассматривал Чжу Баи. Вместе с мальчиком была женщина-марионетка, игравшая роль его мачехи. За дверью — еще двое на охране. В лавке было сумрачно и прохладно, очень не хотелось сейчас раздеваться, чтобы что-то примерять.

Ему сложно было понять, вырос ли он, но одежда, купленная для него две недели назад, уже стала ему мала и, несмотря на свободный крой, немного жала в подмышках. Это скоро заметили. Радости не было предела, Чжу Баи же только больше замкнулся. Он считал, что не зря была выбрана именно эта лавка с подслеповатым продавцом, и надеялся, что его ужасное зрение спасет старика если что.

— Да, растет не по дням, — согласилась «мачеха», пододвинув Чжу Баи к лавочнику. — Давайте выберем что-то схожее. И можно на вырост, чуть-чуть велико.

— Сколько ему?

— Двенадцать.

— Тот самый возраст. Да, не успеете опомниться, он вымахает в красавца.

— Надеюсь, — согласилась «мачеха» и бросила на Чжу Баи хищный взгляд, словно съесть его собиралась, как только он вырастет. Чжу Баи отвернулся.

— Зачем же готовое? Давайте снимем мерки, вы выберете ткань и можете отправить сына домой, чтобы он тут не скучал. Это ведь тот возраст, когда все интересно. У вас же есть слуги его возраста? Хотите, я отправлю к вам свою дочь поиграть? Ей как раз одиннадцать.

— Нет. Девочки только испортят его, он и так мягкий, будто сам девочка, — отказалась мачеха. — Все в порядке, у нас есть дети слуг. Ему не одиноко.

«Конечно, не одиноко. Я в аду», — подумал Чжу Баи. Дети в доме и правда были. Марионетки. То есть фактически им было много больше того возраста, на который они выглядели. Для Чжу Баи они еще и не притворялись, они вообще в доме были мало похожи на живых. Просто ходили за Чжу Баи хвостом. Он не мог никогда рассчитывать на то, что один. Всегда можно было увидеть, как из-за угла наблюдает один из детей и от этого пробегал мороз по коже.

Он вставал среди ночи в туалет, и страшнее темноты были эти зомби, что провожали его туда и обратно. Он соблюдал