Боялся сорваться? Идиот… Потерпел бы, зато Стешу порадовал. И она бы сразу носила, что ей нравится, а не то, что навязали.

Борис вспомнил, как потел и скрипел зубами, рассматривая очередной соблазнительный образ. И тихо радовался, что Стеша, выбирая нижнее бельё, решила обойтись без его демонстрации.

«Посмотри, как на мне сидит? Хорошо? Или лучше вон те, жёлтенькие?»

Такого он бы точно не перенёс…

А в ювелирных?

Оказалось, что его паре категорически не понравились выбранные Кирой украшения. Массивному антиквариату и дорогому, усыпанному камнями новоделу, девушка предпочитала лёгкость, нежность и утончённый изыск. Серебро — золоту, изумруды и аквамарины — бриллиантам.

А от модных чокеров — предмета особенной любви Киры — и вовсе шарахнулась. Увидев выражение лица Стеши, он тогда в полной мере осознал, насколько ошибся, поручив сестре подбирать для Стефании не только одежду, но и украшения.

Оказывается, вкусы двух женщин могут быть диаметрально противоположными, и что шик для одной, для другой будет оскорблением или безвкусицей.

Что ж, этот урок он запомнил на всю жизнь, больше так не опростоволосится!

А вот в букинистическом магазине Стеша буквально сияла. Жаль, что туда тоже лишний раз не вырвешься, далеко ехать. Да и не свидание это, когда девушка по брови закопалась в груду книг и шуршит страницами, почти не обращая на спутника внимания. Он и сам любит читать, но не тогда, когда рядом желанная женщина.

В общем, днём у него не было никакой возможности продолжать ухаживания. Хорошо, что вечерами их никто не беспокоил. Но что романтичного в кухонных посиделках и совместных ужинах?

Борис переживал, что не умеет, как молодые волки, гоголем ходить вокруг волчицы, боялся, что сильно проигрывает на их фоне. Раз Стешу не прельщает его статус, не впечатляют дорогие подарки и почти неограниченные возможности волка, то чем ещё он может её впечатлить? Ещё и время года неподходящее для романтики на свежем воздухе.

Борис ждал каждого вечера с замиранием сердца и неким предвкушением.

Странно, но за две недели ежевечерних кухонных посиделок они со Стефанией сблизились сильнее и узнали друг друга лучше, чем за три предыдущих месяца. Что удивительно, Соло притих и уже не требовал немедленно подчинить самку, не выкручивал жилы, провоцируя на близость. Нет, Борис по-прежнему сходил по Стеше с ума, но теперь эта тяга стала иной. Более мягкой и с другим оттенком — не похоти, а нежности.

Как и раньше, он мечтал обнять её и укрыть от всех, горел от желания поставить свою печать и залюбить до звёздочек в глазах. Но отличие было в том, что теперь он ждал, когда этого же захочет и Стеша. Сама, а не под влиянием инстинкта.

Борис желал видеть, как она ему улыбается. Брать её за руку и чувствовать ответное пожатие пальцев, слышать смех Стефании и знать, что ей спокойно и хорошо. А ещё ему ужасно понравилось сидеть на кухне, смотреть, как она ловко управляется с готовкой, и говорить обо всём и ни о чём. Просто болтать, любуясь своей Луной и наслаждаться теплом и уютом почти семейного логова.

Приближался конец декабря, а вместе с ним очередная сессия. И Ардарский заранее грустил — ведь из-за зачётной недели их вечерние посиделки придётся поставить на паузу.

Стеша будет уставать, мотаясь каждый день в Уфу и обратно. С учёбой-то проще — у его Луны, как идущей на красный диплом, свободное посещение. Но сессия есть сессия — её заочно сдать не получится!

Луна с ними, с посиделками, но что же придумать, чтобы облегчить его девочке жизнь?! Раньше она жила ближе к Уфе, дорога занимала меньше времени. А тут ещё и обязанности Луны клана…

И решение нашлось!

— В городе у меня есть квартиры, — однажды вечером предложил он Стеше. — Может быть, на время, пока идут зачёты и экзамены, тебе переехать в Уфу?

— О, это было бы замечательно! — оживилась девушка. — А то сначала три-четыре пары, лабораторные, потом надо в библиотеку или читальный — не все книги дают на руки. Оглянуться не успеешь — уже десять вечера, до дома ехать два часа, а утром в восемь зачёт. Спать придётся в машине. Но как же стая, волчицы?

«И ты?» — ему показалось или он на самом деле услышал произнесённые мыслеречью слова?

Но Стефания отвела взгляд и ничего не добавила.

Померещилось, принял желаемое за действительное.

А жаль…

— Ничего с ними за две недели не случится! — произнёс в ответ. — Тамара присмотрит, да и я на месте. Потом, если вдруг что-то произойдёт, ты всегда сможешь приехать. В твоём распоряжении круглосуточно будет машина. Я выделю троих волков — возить тебя и охранять. У нас в доме на 40 лет Октября как раз на одной площадке две двушки. В первой будешь жить ты, а во второй остановится твоя охрана. Согласна?

— Да! Спасибо! — и Стеша в радостном порыве обняла Бориса.

У него даже сердце стучать перестало.

Сама! Обняла! Пусть на короткое время, но прижалась к его груди!

— Тогда завтра же я отправлю туда волков и пару волчиц, чтобы привели квартиры в порядок и завезли продукты, — боясь дышать, чтобы не разрушить момент, он осторожно приобнял девушку.

— Как ты хорошо придумал! Пойду, соберу вещи, — Стефания ловко вывернулась из объятий, невесомо чмокнула его в щёку, и умчалась на второй этаж.

А Борис несколько минут не мог стереть с лица счастливой улыбки…

Замечательная идея пришла ему в голову!

Конечно, ему её будет недоставать, но так для Стеши удобнее. Больше поспит, меньше устанет. А вечера вернутся, как только пройдёт сессия.

Да и конкуренты в Уфе до его пары не доберутся.

Наверное.

В любом случае, его девочка там будет с охраной.

Мысли перепрыгнули на другую тему, и альфа нахмурился, ощущая, как снова портится настроение.

«Ну, Андрей Антонович, рано или поздно мы всё равно встретимся! Отблагодарю от души…».

Поступок Волкова не давал покоя — не только из-за появления в посёлке молодых свободных самцов и самок, но и своей странной нелогичностью. Зачем, спрашивается, было пригонять в посёлок вереницу волчиц?

Верховный не может не понимать, что другие женщины для него, Бориса, больше не существуют. Что ни он сам, ни его зверь не воспринимают их, как сексуальные объекты. Лишь одна волчица его интересует, лишь одна заставляет замирать сердце и совершать глупости — Стефания.

Но хуже, чем нашествие самок, оказалось нашествие самцов.

Неужели Верховный захотел предоставить Стефании выбор, раз уж она сняла