В книге «Танковые операции»(1961) он написал следующее: «..дивизии 5-го армейского корпуса сразу же после перехода границы натолкнулись восточнее города Сейны на окопавшееся охранение противника, которое, несмотря на отсутствие артиллерийской поддержки (выходит, что у этих батальонов даже легендарных «сорокапяток» и то не было? — А. М.), удерживало свои позиции до последнего… наши войска все время встречали упорное сопротивление русских»[364].

Практически, аналогичная, за редчайшими исключениями, картина царила буквально по всей линии вторжения агрессоров, т. е. на всем протяжении 3375 км.

Дело в том, что, как указывалось выше, вместо положенных 77 дивизий было выставлено всего 38, из которых лишь некоторые успели сразу занять свои позиции и организовать немедленный отпор.

Но будем считать, что 38. На 3375 км первоначальной линии вторжения в 4.00 утра 22 июня 1941 г. всего 38 дивизий, т. е. по 88,8 км на дивизию — это в 10 — 11 раз больше, чем полагалось по Уставу! Гитлер же одномоментно двинул в авангарде наступления 103 дивизии. Остальные втянулись чуть позже. Непосредственно из воздуха сразу же возникло соотношение 1:1030—1133 в пользу гитлерюг!

Гитлеровские супостаты наступали со средней плотностью в 4,2 чел. на 1м линии прорыва в среднем, значит, на каждые 0,09 бойца на 1 м линии обороны, что в 4.00 утра 22 июня 1941 г. «встречал» фашистов гадов, выпадало превосходство противника свыше 46 раз, а в пересчете на одного бойца из плоти и крови — 516 раз! С учетом же огневой мощи, также применявшейся с исключительной линейной плотностью, как минимум вдвое больше — т. е. 1032!

Вся система так называемой «жесткой обороны» по Тимошенко — Жукову, т. е. система дырок от бубликов, не только была потрясена до основания по всей линии вторжения — она практически мгновенно рассыпалась!

И какое бы яростно ожесточенные сопротивление не оказывали ваши войска с 22 нюня 1941 г., в той ситуации РККА было не под силу сразу погасить порожденные воздухом из дырок от бубликов чудовищные ударные мощь и силу вермахта, особенно же фантастическую скорость их проявления на всем пространстве вторжения.

Это оказалось под силу только главному защитнику России при таких тотальных нашествиях — гигантским пространствам ее необозримых территорий[365].

Однако, к глубокому сожалению, мгновенно набранная шквальная скорость чудовищно мощного таранно-штурмового пролома всей системы обороны из дырок от бубликов была столь велика, что погасить ее удалось едва ли не в прямом смысле слова под стенами Кремля!

Вот что такое «самые решительные прорывы самыми максимальными силами»… через дырки от бубликов! Потому что Гитлер задолго до нападения на СССР отдавал себе отчет в том, какой беспрецедентно мощнейший союзник у Красной Армии — фактор громадных пространств России. Именно поэтому он беспрестанно обращал внимание своих генералов на необходимость максимально возможной нейтрализации этого союзника РККА!

На совещании 30 марта 1941 г. Гитлер вновь заявил своим генералам, что «…бескрайние просторы территории (России.— А. М.) делают необходимой концентрацию сил на решающих участках. Массированное использование авиации и танков на основных направлениях. Авиация не сможет одновременно обработать этот гигантский район; в начале войны она сможет установить свое господство лишь на отдельных участках этого колоссального фронта. Поэтому ее использование должны проводится в теснейшей связи с операциями сухопутных войск. Русские не выдержат массированного удара танков и авиации»[366].

Обладать всего лишь одним, да и то в размере 2,386 раза, преимуществом в линейной плотности своих войск на 1 км линии вторжения, но почти в 4 раза уступать по количеству танков и штурмовых орудий, более чем вдвое уступать в боевой авиации, почти в полтора раза уступать в артиллерии — и устроить такое?!

Ежели с нашей стороны все было бы по уму, без фокусов и неадекватных обстановке помыслов ринуться в немедленный встречно-лобовой контрблицкриг, то сколько бы Гитлер и его генералы не концентрировали свои кратно уступавшие РККА силы в авиации, танках и артиллерии, максимум, чего они смогли бы достичь, — только нивелирования, т. е. уравнивания потенциала обеих сторон в ударной (огневой) мощи, да и то только на определенных направлениях!

Проявление же якобы сконцентрированной мощи, тем более на многосоткратном и даже тысячекратном уровнях, было возможно только через дырки от бубликов, коими они, к глубокому прискорбию, воспользовались, что называется, по полной программе!

Подчеркиваю, что такая трагедия могла произойти, к глубочайшему прискорбию, только в результате прямой подставы наших войск. Естественно, что не автору судить, умышленная подстава была или нет, хотя чуть ниже придется вернуться к этому вопросу.

На мгновенно разверзнувшуюся и как бы по законам ядерной цепной реакции разворачивавшуюся трагедию в мгновение ока всей, немедленно же вышедшей в закритический уровень массой навалился и весь комплекс острейших недостатков, абсолютное большинство которых корнями уходят в подмену основополагающего принципа обороны и самого замысла обороны. Хуже того. Весь этот комплекс предвоенного негатива не просто навалился, резко усугубляя и без того разверзнувшуюся трагедию. К глубочайшему сожалению, он сфокусировался на том, что главный военный историк современной России М. А. Гареев по-научному изящно точно, без обиняков называет следующим образом: «Невыгодное положение советских войск усугублялось тем, что войска пограничных военных округов имели задачи не на оборонительные операции, а лишь на прикрытие развертывания войск»[367].

Но что могли прикрыть в основной своей массе своевременно не добежавшие до предназначенных им рубежей обороны 38 дивизий на мгновенно открывшемся 3375-километровом фронте, если их способность к прикрытию — даже к прикрытию! — в первые мгновения агрессии уступала обрушившейся на них ударной мощи вермахта в среднем в 1030 — 1133 раза?! Они и себя-то толком не могли прикрыть, не то что развертывание основных войск — трагедия в коллапсовых формах стала фактом!