— Теперь, ребята, нужно незаметно подойти к этому парню и задержать его, — тихо сказал Кудрин. — Сделаем так, — продолжал он, — чтобы для этого геолога все было неожиданным и быстрым: я пойду прямо на него, Алексей зайдет слева, а Игорь Николаевич — справа.

Они быстрым шагом направились к человеку с металлоискателем. Когда уже подходили, тот, увидев перед собой Кудрина, сорвал наушники и спросил:

— Чего надо, дядя?

— Я тебе не дядя, а полковник милиции, — ответил Евгений Сергеевич.

Парень, увидев подходивших к нему двоих людей, бросил металлоискатель и пустился бежать в сторону реки, но Морозов в три прыжка достал беглеца, повалил его на землю и скрутил руки.

— За что взяли? — сиплым голосом спросил задержанный.

— Что ты тут делаешь с металлоискателем? — спросил подошедший Кудрин.

— Гуляю я, — с иронией в голосе ответил тот.

В это время на одной из дорожек парка показалась милицейская легковая машина.

— Вот сейчас приедем в отделение милиции, — сказал Евгений Сергеевич, — там ты и расскажешь о своих геологических изысканиях.

Через пятнадцать минут они входили в небольшое отдельно стоящее здание отделения милиции. Первым вышел из машины Кудрин, затем Морозов с задержанным, а следом — Абрамов, на ходу разглядывая металлоискатель.

В отделении милиции им выделили отдельный кабинет, и они друг за другом вошли туда.

Морозов обыскал задержанного и в кармане нашел повестку в отделение милиции на имя Штырева Олега Владимировича.

— Так, стало быть, ты Штырев Олег? — спросил Кудрин.

— Ну, — ответил задержанный.

— Что ты нукаешь? — грозно спросил Морозов, играя бицепсами. — Говори, когда спрашивают.

— Ну, Штырев Олег Владимирович, — ответил задержанный, — за что взяли, буду говорить только с адвокатом.

— С адвокатом, — протяжно проговорил Кудрин, — умные все стали, адвоката ему подавай. А вот объясни, что ты делал на территории музея-заповедника с металлоискателем и есть ли у тебя разрешение на проведение там геологический изысканий?

Штырев замолчал и опустил голову.

— Какие люди у нас в гостях, — сказал вошедший в кабинет Колесников, — Штырь собственной персоной.

— Пал Ваныч, за что взяли? — пробормотал, съежившись, Штырев, — ну гулял по берегу реки, никого не трогал…

— Ага, с металлоискателем в обнимку, — перебил его Колесников.

— Евгений Сергеевич, — сказал Колесников, обращаясь к Кудрину, — видимо, тут Штырь пургу нес, пока меня не было.

— Да еще какую, — ответил Кудрин, — и адвоката требует.

— Штырь, слушай меня внимательно, — резко сказал Колесников, — во-первых, мы с тобой еще год назад перетерли о делах твоих скорбных. Припомни-ка, когда Никифора с его братками мы повязали на ограблении ювелирного магазина, ты шел лишь свидетелем, а не обвиняемым, и в зону не пошел. Продолжать не буду, и так все понятно. Мне как-то странно, что ты поменял профессию; из мелкого карманника стал вдруг геологом, неужели таежная романтика потянула, так мы завсегда можем помочь отправиться и за туманом, и за запахом тайги. Что ты разнюхивал с металлоискателем в Коломенском? Во-вторых, — продолжал Колесников, — кто дал тебе этот металлоискатель, как мне тут сказали товарищи, это импортный прибор, и у нас он не продается? И в-третьих — что ты там фиксировал в тетрадке, что за схемы рисовал? Вот на эти три вопроса ты и ответишь через пять минут. В противном случае можешь ничего не говорить, и я тебя отпущу на все четыре стороны. Но завтра по вашему телеграфу мы пустим информацию, кто Никифора сдал. Ну а дальше думай сам, время пошло.

Воцарилась тишина, Колесников снял с руки часы и положил их на стол перед Штыревым.

— Я все скажу, — хмыкая носом пробурчал Штырев, — где-то с месяц назад я случайно встретил Никифора на Черемушкинском рынке.

— Никифора? — удивленно спросил Колесников. — Он же в федеральном розыске, два месяца назад свинтил из зоны. Давай-ка с этого места подробнее…

— Ну надо же, объявился, гад, — продолжал Колесников, — Никифоров Вячеслав Павлович по кличке Никифор год назад был осужден за грабеж на десять лет лишения свободы. Где залег Никифор?

— Да не знаю, где он залег, — ответил Штырь, — он мне два дня назад позвонил по мобильному и приказал прийти в кафе «Шоколадница» у метро «Октябрьская».

— Опасный тип, — произнес Кудрин, обращаясь к Колесникову, — подготовьте мне справку на Никифора.

— Слушаюсь, товарищ полковник, — ответил капитан.

— Так вот, — продолжал Штырь, — в этом кафе Никифор меня познакомил с каким-то мужиком из Америки, которого называл Майклом, и сказал, что нужно сделать все, что тот скажет. Потом мы с этим Майклом, который хорошо по-нашему говорит, поехали к нему в гостиницу «Националь», где он мне и показал металлоискатель и объяснил, как с ним работать. И еще он мне нарисовал схему места в Коломенском на берегу реки, где я должен был ходить с ним. А когда на приборе загорится лампочка с надписью «аргентум» и в наушниках зазвенит непрерывный зуммер, это место надо зафиксировать в тетрадке с точностью до одного метра.

— А для чего это надо, он не сказал? — спросил Колесников.

— Нет, не сказал, — ответил Штырев.

— И ты такой дурень, что так просто согласился погулять с металлоискателем и даже не догадался, для чего нужно было бродить с ним на берегу реки, — язвительно сказал Кудрин.

— Ну, наверное, не мины они хотели отыскать, — промямлил Штырь и, посмотрев в сторону Кудрина, вдруг выпалил, — да золотишко спрятанное ищут. Когда я сегодня утром брал у Майкла металлоискатель, с ним был один из бугаев Никифора, который мне сказал, чтобы я искал тщательнее, и что там какие-то ценности…

— Молодец, Олег, когда они тебя ждут с результатами твоих геологических изысканий? — спросил Колесников.

— Да я сейчас и хотел поехать в гостиницу к Майклу, он ждет меня там, — гнусавым голосом проговорил Штырев, — Пал Ваныч, больше ничего не знаю, все сказал, как на духу.

«Молодец Колесников! — подумал про себя Кудрин. — Достойная смена растет».

— Так вот, — продолжал капитан, — сейчас ты пойдешь к этому Майклу, отдашь ему тетрадку с твоими схемами и постарайся узнать — когда по времени они придут на раскопки, а также попытайся выведать лежбище Никифора. А потом позвонишь мне на мобильный телефон.

С этими словами Колесников вырвал из блокнота листок бумаги и, написав номер телефона, протянул его Штыреву.

— И еще, — проговорил капитан, — как только передашь прибор и записи Майклу и что-то узнаешь, делай оттуда быстрее ноги, и если тебя попросят приехать к Никифору, знай: свидетели им не нужны.

— Я все понял, — ответил Штырь, — и сделаю, как вы сказали.