Капитан провел ладонью вдоль борта. «Корабль целиком из стали – и не тонет, – поразился он, оглядывая необычные светильники. – И свет без огня…» Все это действительно могло показаться чудом, но на самом деле никаких чудес в этих вещах не было. Всему этому непременно должно было найтись объяснение. Ведь эти мужчины и женщины вокруг – просто люди, а не грешные души на пути к спасению и не ангелы, хотя их город, конечно, чудесен, и корабль восхитителен. «Нет, определенно, не ангелы», – подумал Капитан, увидев, как лысеющий мужчина с вислыми щеками и угреватой кожей, шарахнувшись от него, споткнулся о ступеньки узкого трапа, ведущего на верхнюю палубу, и полетел кувырком.

Когда они поднялись на борт, носовой салон был полон. Но, едва приглядевшись к толпе выловленных из залива оборванцев, пассажиры поспешили сбежать на корму и верхнюю палубу. Вот и сейчас несколько испуганных, но любопытных взглядов были устремлены на Капитана из-за углов и сверху, из люков. Только одна пассажирка, старая женщина, укутанная в пушистую желтую шаль, не покинула своего места. Казалось, она не столько испугана, сколько возмущена.

Капитан подошел к ней.

– Вы позволите, мэм? – спросил он, указывая на свободное сиденье рядом с ней.

Старушка ничего не ответила, лишь подняла на него раздраженный взгляд, и Капитан решил, что лучше постоять. В конце концов, снова почувствовать под ногами палубу корабля было так приятно…

– Прошу прощения, мэм, – начал он. – Не могли бы вы…

– Не могли бы вы сказать этим идиотам, чтоб не держали двери нараспашку? – брюзгливо перебила его старушка, еще плотнее кутаясь в шаль.

Проследив за ее взглядом, Капитан увидел Преподобного и остальных, сгрудившихся на баке так тесно, что широкие двойные двери распахнулись под их напором, впуская в салон холодный пронизывающий ветер.

– Можно подумать, они никогда раньше не были на пароме, – раздраженно сказала старушка.

Подавшись вперед, она прищурилась сквозь очки в черепаховой оправе. Толстые линзы искажали ее глаза так, будто они занимают все лицо, что придавало пассажирке сильное сходство с каким-то злым насекомым.

– Что за дикая компания?

С этим Капитан не мог не согласиться. Все они действительно выглядели сущими дикарями. Одни тыкали пальцами в сторону города, воркуя, как стая голубей, другие бродили с разинутыми ртами, изумленно таращась на светильники, пробуя пальцами сиденья, ощупывая окна и вообще любые блестящие поверхности.

– Мэм, если вас не затруднит, не могли бы вы просветить меня, который теперь год?

Старушка громко фыркнула и сморщила нос.

– Бог мой, это от вас? – она отодвинулась подальше от Капитана. – От вас воняет хуже, чем от мешка сардин!

Это заставило Капитана улыбнуться.

– Так который же теперь год, мэм?

– Вы спрашиваете, какой сейчас год? Боже милостивый, вы что, в берлоге до этого жили, или где?

– Вроде того.

– Две тысячи пятый. Нет, погодите, две тысячи шестой. Да, сейчас две тысячи шестой.

Капитан вздрогнул.

– От рождества Господа нашего?

– Да, конечно. И знаете, сколько мне, получается, лет? Девяносто два! А с виду и не подумаешь, правда? А хотите знать, почему я такая энергичная и до сих пор сохранила стройность? Потому что гуляю – каждый день, будь он проклят. Пока все эти старые развалины холят свои жирные туши, я прохожу свои две мили. Хоть в жару, хоть в дождь. Двух мужей пережила. И знаете, что еще?

Старушка продолжала болтать, но Капитан уже не слышал ее. «Больше трехсот лет!» После такой новости требовалось сесть. Куда ускользнули эти три сотни лет? Он часто думал, что время в этом чистилище может идти по-другому, но изо всех сил цеплялся за веру в то, что тут, в реальном мире, оно остановилось. Но время не ждало. Его дети, внуки и даже прапраправнуки давно сошли в могилу. Ему не к кому было возвращаться. Приюта для него не было нигде. Что же ему остается?

Капитана толкнули в бок.

– Что за чушь он там несет? – спросила старушка в шали.

Капитан моргнул. Погруженный в собственные мысли, он не сразу понял, что она имеет в виду Преподобного.

Преподобный стоял на носу с широко раскинутыми руками, будто готовясь обнять весь город. Его широкий черный плащ величественно развевался на ветру. Стараясь перекричать шум двигателей, он снова и снова вопил, что Господь приветствует своих детей, вернувшихся домой.

– Хотел бы я знать, – ответил Капитан.

– Лично мне кажется, у этого клоуна тараканы уже выели весь мозг.

Лицо Капитана затвердело.

– Да, – рассеянно согласился он. – Не иначе.

Карвер вспомнил о Дэнни, о мальчишке, которого едва знал, и понял, что, кроме этого мальчика, у него в жизни не осталось ничего, и в этот самый момент мальчик находится во власти кровожадного безумца.

Капитан встал и поспешил к дверям. Ему нужно было увидеть мальчика. Дэнни стоял перед Преподобным. Капитан попытался поймать его взгляд и хоть как-то ободрить его, но глаза Дэнни были устремлены к палубе.

Взглянув вперед, мимо Преподобного, Капитан понял, что судно вот-вот подойдет к причалу. Жизнь Дэнни подходила к концу.

Ник крепко вцепился в леер. Паром быстро, слишком быстро приближался к терминалу.

Питер, Дьяволы, эльфы, ведьма с дочерьми и баргестами – все они вскарабкались на крышу парома и глазели вниз, навалившись на леера. Большинство пассажиров столпились на верхней палубе, а Преподобный с Пожирателями плоти стояли на нижней.

Ник оглянулся на рулевую рубку. Рулевой за стеклом отчаянно, будто спасая собственную жизнь, вцепился одной рукой в штурвал, а другой прижимал к губам рацию и что-то быстро говорил, не сводя глаз со стаи баргестов, качавшихся на леерах за окном перед самым его носом. «Уж лучше бы вперед смотрел как следует», – подумал Ник. Ему казалось, что паром идет прямо на сваи швартовых пальцев.

Питер сидел на самом краю крыши, нависшем над нижней палубой, с обнаженным мечом в руке, готовый в любой момент прыгнуть на Преподобного. Взгляд его был дик и беспощаден, будто взгляд хищной птицы.

Владычица с Дэнни были связаны одной веревкой, а середину веревки сжимал в руке огромный Пожиратель плоти по кличке Вол. Ник видел, что Питер сдерживается из последних сил, но Пожирателей плоти было так много, что неверный выбор момента атаки мог стоить Владычице жизни.

Дьяволы следили за Питером, готовые броситься вперед по его сигналу. Любой из них был готов отдать жизнь – правда, вовсе не за Владычицу, а за Питера, их необузданного мессию. «Сколько еще, Питер? – подумал Ник. – Сколько еще ребят погибнет из-за нее?»

Почувствовав его взгляд, Питер оглянулся и тут же отвел глаза.

– Ну?! Чего ждем?! – воскликнул Гек.