костер. — С вашими выдающимися дарованиями… С вашим опытом… И до сих пор лишь командир подводной лодки… Хотя это не обычная подводная лодка! Я думаю, единственная в своем роде!

— Курт называет ее подводным лайнером. Да! Я издавна связывал свои надежды с нашими пассажирами. Всмотритесь в них внимательнее, доктор.

— Но их уже нет.

— Ну, хотя бы взгляните на них со спины! Почти все они были иностранцами, заметьте! Или, по крайней мере, выдавали себя за таковых. За проезд, понятно, господа не платили. Зато каждый из них оставлял на борту лодки нечто более ценное, чем деньги, — клочок тайны… Нет, так нельзя, доктор. Хоть пригубьте бокал! Вы обязаны выпить за наших пассажиров, пока я рассказываю о них. За помин или за здоровье, значения не имеет. Они были такие разнообразные. Социальное положение — от официанта до короля или Великого Муфтия. Цвет кожи — самый пестрый. Помните трех очень вежливых «желтеньких» — это были наши «желтенькие», — которыми Рудольф «выстрелил» в море вблизи Венесуэлы?

— Они напоминали официантов.

— Но что они должны были делать в Венесуэле?

— Не знаю.

— Проникнуть в находившийся там японский диверсионный центр и парализовать его.

— Зачем?

— Готовился взрыв шлюзов на Панамском канале. Японцы в случае своего нападения на США хотели отсечь американский Атлантический флот от Тихого океана. Но нам, немцам, разрушение канала было ни к чему.

— Слишком возросла бы мощь японцев?

— Не только это. Что стали бы мы делать, если бы Гитлер утвердил южный план вторжения в США? Порядок вторжения, к вашему сведению, был таков. Высадка наших ударных эсэсовских частей в Бразилии. Создание стотысячной армии бразильцев, аргентинцев и так далее — с прочной основой из фольксдойче (многое было уже подготовлено). Потом триумфальный марш на север под флагом свастики. А дальше? Канал преграждал путь. Вместе со шлюзами были бы взорваны и мосты.

— Навести переправы!

— Но это намного замедлило бы наше наступление. Фюрер предполагал покончить с США в течение двух недель. Вот почему я доставил этих «желтеньких» в Венесуэлу.

— И они выполнили задачу?

— Вы же видите. Канал цел.

— И все-таки я не смог бы заставить себя есть с «желтыми» за одним столом.

— По званию каждый из них был старше вас. Ну хорошо! А возьмите белого пассажира — майора Видкуна. Какая выправка! Был лишь норвежцем, но издали, особенно со спины, его можно было принять за настоящего немца, офицера прусской школы.

— Да, майор держался с достоинством.

— Говорят, когда его волокли на казнь, он порастерял это достоинство. Ну, черт с ним! Вернее, мир праху его! В тот рейс он был мрачноват. Возможно, его одолевали предчувствия. А вас никогда не одолевают предчувствия?.. Хотя что это я? С чего бы им одолевать вас? Так вот о пассажирах. Майор был, конечно, не лучшим из них. Кем был он, в конце концов? Главой маленького окраинного государства, вдобавок доставленный туда на борту «Летучего Голландца»! Нашим пассажиром, доктор, могла быть особа поважнее, августейшая особа! — Он многозначительно помахал указательным пальцем. — Да, настоящий, высококачественный, официально миропомазанный король! Угадайте: кто?

Я задумался.

— В наше время выбор королей невелик, — сказал я.

— Бывший король. За неравный брак разжалованный в герцоги.

— А! Я знаю! Жена — американка, трижды разведенная?

— Правильно. Эдуард Восьмой! Перед ним поставили выбор: жена или трон. Он выбрал жену. Но потом, надо полагать, стало жаль трона. И жена, вероятно, пилила его день и ночь. Она миллионерша. А какой американской миллионерше не хочется, хотя бы недолго, побыть королевой? Я должен был прихватить эту парочку в Кадиксе.

— Кто же помешал их прихватить?

— Россия. Все та же Россия. Не будь России, американская миллионерша короновалась бы в Вестминстерском аббатстве.

— Англичане, пожалуй, удивились бы этому.

— Они удивились бы не только этому. В одно пасмурное утро проснулись бы в новом, отлично оборудованном для них рейхскомиссариате. Титул, впрочем, Эдуарду оставили бы. Но план сорвался из-за России.

— Из за России? Почему?

— Дюнкерк. Англичане воспевают Дюнкерк, как чудо своей организованности. Конечно, их флот поработал на совесть. Но они не унесли бы ноги из Дюнкерка, если бы не было русских.

— Позвольте, в сороковом году мы еще не воевали с русскими!

— И тем не менее они помогли англичанам в Дюнкерке. Россия существовала, вот что важно! Штандартенфюрер Зикс подробно рассказывал мне об этом. А он осведомленный человек. В кармане у него было назначение на должность коменданта Лондона. Вы помните, что у Дюнкерка английский экспедиционный корпус столкнули в воду? Путь на Англию был открыт. И вдруг движение танковых колонн к Ламаншу приостановлено! Отчего? Зикс в отчаянии. Фюрер будто бы сказал при нем: «Я в положении стрелка, у которого в винтовке только один патрон». И, конечно, патрон полагалось приберечь для России.

Я сделал вид, что очень удивлен.

— Нет, доктор, вы безнадежны. Даже под конец… под конец войны, хотел я сказать, вы не научитесь мыслить глобальными категориями. Учтите: поражение Англии и развал ее империи были бы на руку США, а также Японии. За нашей спиной они подобрали бы осколки. А нам после Англии пришлось бы еще возиться с Россией. Другое дело, если бы сначала пала Россия. Кстати, через год беднягу Зикса назначили комендантом Москвы. Наверно, хотели компенсировать за Лондон. Но и с Москвой не получилось. Смешная репутация, а? Дважды несостоявшийся комендант!

Командир усмехнулся.

— Но и нам не повезло. Мы лишились общества экс-короля. Он повеселил бы нас. Говорят: пошел в деда. Такой же кутила и балагур.

— Нас достаточно веселил американец — игрок в покер. Тот, кого мы возили в шхеры. Его приказано было именовать господином советником.

— Вы злопамятны. Советник обыгрывал вас в покер?

— Не только меня. Был какой-то двужильный. Днем без роздыха играл в карты, по ночам совещался с этими озабоченными финнами. Чем они были озабочены?

— Доктор, от вас у меня нет больше тайн. Советнику не удалось обыграть финнов! Они совещались насчет так называемого долларового нажима.

— Нажима?

— Ну, вы же помните весеннюю ситуацию тысяча девятьсот сорок четвертого года. Англичане и американцы готовили вторжение в Северную Францию. Понятно, им хотелось подольше не пускать в Европу русских, попридержать у Карельского вала, пока сами они будут перелезать через Атлантический. Система разновеса, понимаете? Атлантический и Карельский валы — на разных концах рычага. Поднялся один конец, опустился другой.

— Но при чем здесь доллары?

— А, это давняя история. В тысяча девятьсот тридцать девятом году американские военные фирмы снабжали финнов оружием. В кредит. Сумма долга в конце концов составила что-то около десяти миллионов