Здесь Египтянке отдал Рим

Своё владычество и славу.

Здесь сотни воинов лежат

На дне лазурного залива.

Здесь был венок героя смят

В угоду женщине красивой...

(Перевод Т. Гнедич.)

Своеобразную квинтэссенцию иронического отношения к представлениям носителей массовой культуры о Клеопатре мы находим в рассказе американского писателя О’Генри (1862-1910) «Негодное правило». Дочь провинциального ресторатора Айлин и её кавалеры ведут «умный» разговор:

— Во все века, мисс Хинкл, — сказал я, — несмотря на то, что у каждого из них была своя поэзия, своя романтика, люди всегда преклонялись перед умом женщины больше, чем перед красотой. Даже, если взять Клеопатру, то мы увидим, что мужчины находили больше очарования в её государственном уме, чем в её наружности.

— Ещё бы, — сказала Айлин. — Я видела её изображение — ну и ничего особенного. У неё был ужасно длинный нос.

— Разрешите мне сказать вам, мисс Айлин, — продолжал я, — что вы напоминаете мне Клеопатру.

— Ну что вы, у меня нос вовсе не такой длинный, — оказала она, широко раскрыв глаза, и изящно коснулась своего точёного носика пухленьким пальчиком.

— То есть, я... я имел в виду, — сказал я, — её умственное превосходство!

— Ах, вот что! — оказала она, и затем я тоже получил свою улыбку, как Бэд и Джекс».

Ближе к концу девятнадцатого столетия назревает необходимость пересмотра «романтического» отношения к египетской царице, почти уже преобразившейся из реального исторического персонажа в легенду, в мифологическую героиню. Немецкий египтолог Георг Эбере (1837-1898), автор исторических романов, выдержанных в так называемом «профессорском» стиле, пытается в своей «Клеопатре» создать образ женщины, матери четверых детей, занимающейся политической деятельностью в условиях конкретной исторической эпохи. Представить Клеопатру конкретным историческим персонажем желает и английский писатель Райдер Хаггард (1856-1925) в романе, который, конечно, также называется по имени царицы — «Клеопатра» — это название уже становится классическим. И наконец, в 1898 году появляется пьеса Бернарда Шоу «Цезарь и Клеопатра», казалось бы, напрочь опрокидывающая все романтические обветшалые штампы. «Роковая авантюристка» Клеопатра оказывается своенравным подростком, а «страстный» Юлий Цезарь — усталым болезненным пожилым человеком...

Тема Клеопатры, превращённой в объект массовой культуры, униженной, оклеветанной, проявлена с особой остротой в стихотворении А. Блока, написанном в 1907 году. Непосредственным поводом для написания стихотворения стало посещение Блоком музея восковых фигур в Петербурге, где в числе прочих экспонатов была выставлена и фигура лежащей Клеопатры, снабжённая специальным механизмом, благодаря действию которого фигура как бы дышала...

Открыт паноптикум печальный

Один, другой и третий год.

Толпою пьяной и нахальной

Спешим: в гробу царица ждёт.

Она лежит в гробу стеклянном,

И не мертва и не жива,

А люди шепчут неустанно

О ней бесстыдные слова.

Она раскинулась лениво –

Навек забыть, навек уснуть:

Змея легко, неторопливо

Ей жалит восковую грудь:

Я сам, позорный и продажный,

С кругами синими у глаз,

Пришёл взглянуть на профиль важный,

На воск, открытый напоказ:

Тебя рассматривает каждый,

Но, если б гроб твой не был пуст,

Я услыхал бы не однажды

Надменный вздох истлевших уст:

«Кадите мне. Цветы рассыпьте.

Я в незапамятных веках

Была царицею в Египте.

Теперь — я воск. Я тлен. Я прах». -

«Царица! Я пленён тобою!

Я был в Египте лишь рабом,

А ныне суждено судьбою

Мне быть поэтом и царём!

Ты видишь ли теперь из гроба,

Что Русь, как Рим, пьяна тобой?

Что я и Цезарь — будем оба

В веках равны перед судьбой? »

Замолк. Смотрю. Она не слышит.

Но грудь колышется едва

И за прозрачной тканью дышит...

И слышу тихие слова:

«Тогда я исторгала грозы,

Теперь исторгну жгучей всех

У пьяного поэта — слёзы,

У пьяной проститутки — смех».

Говоря об образе Клеопатры в литературе, нельзя позабыть и о стихотворениях Константиноса Кавафиса (1863-1933), уроженца Александрии, фактически последнего певца «греческой Александрии», трагически ощущавшего крах эллинистической цивилизации. В 1894 году французский писатель Пьер Луис пишет своеобразный роман в стихах «Песни Билитис», а два года спустя выходит в свет роман Луиса «Афродита». Эти произведения оказали значительное влияние на творчество русских «александрийцев», Константина Вагинова (1899-1934) и Михаила Кузмина (1875-1936), авторов прекрасной тонкой лирики. Волнует воображение литераторов и незавершённая повесть Пушкина «Египетские ночи». В начале двадцатого столетия фантазию Пушкина попытался завершить Валерий Брюсов, а в конце — английский прозаик Д.М. Томас в романе «Арарат».

Достоверные изображения Клеопатры не дошли до нас, позднеантичный историк Плутарх и вовсе не полагал её красавицей, а современная французская писательница, доктор филологических наук Ирэн Фрэн назвала свою книгу о Клеопатре «Неподражаемая», имея в виду скорее интеллектуальные способности и драматические перипетии жизни египетской царицы. Изданная в 1998 году в Париже, книга Ирэн Фрэн, пожалуй, последнее по времени произведение о Клеопатре. Для французской писательницы Клеопатра прежде всего — опытный политик, а также сильная натура, в некотором роде предтеча современных феминисток. Но главное то, что Ирэн Фрэн влюблена в свою героиню так же безоглядно, как были влюблены Шекспир, Шоу, Блок, Пушкин...

Нельзя не сказать и об образе Клеопатры в музыке. Оперное искусство восемнадцатого века, рассчитанное на «бельканто» — «прекрасное пение», постоянно обращалось к античным сюжетам, интерпретируя их, впрочем, достаточно вольно. Клеопатра стала героиней трёх итальянских опер. Композитор Джеминиано Джакомелли (1692-1740) написал оперу «Цезарь в Египте», его соотечественник Анфосси стал автором оперы «Клеопатра». И наконец, Себастьяно Пазолини (1768-1798) создал оперу «Смерть Клеопатры». Но если Клеопатра поёт по-итальянски, то пляшет она... по-русски. В 1900 году А.С. Аренский пишет балет «Ночь в Египте», по мотивам пушкинских «Египетских ночей», а 24 декабря 1965 года в Кишинёве состоялась премьера балета Э.Л. Лазарева «Антоний и Клеопатра», посвящённого четырёхсотлетию со дня рождения Шекспира.