Взгляд сам собой уткнулся в тропинку, где за зарослями лохматых кустарников несколько минут назад скрылся Аллигатор:

«Зато про Олега узнаю все больше и больше! И все это удивительно приходится в тему, отзывается в душе близкими и понятными образами: детские проказы, экстремальные увлечения, профессиональные термины и приколы, любовь к аналитике и самокопанию и даже «трамвайная» ностальгия…Только холодный он – точно что аллигатор. И циник. Невозможный».

Галина вдруг почувствовала, что сидеть некомфортно. Навалившийся ворох мыслей требовал деятельной нагрузки. Она встала и быстрым шагом отправилась обходить пруд: продралась сквозь заросли осоки, наступила на брошенный кем-то пластиковый стаканчик и поднялась на мост.

Доски под ногами скрипнули и зашатались, заставляя двумя руками ухватиться за перила.

- Как же достал весь этот бардак! – прошипела Галина.

В груди кипела злость – на Олега, Ваську, ситуацию в целом… Хотя нет – на себя. Исключительно и безапелляционно.

– Реально достал! – сквозь зубы повторила она. - И внешний, и внутренний! Но внешний, он как раз и есть отражение внутреннего! Проекция, ешкин кот, Олег прав. Но хватит. Пора с этим заканчивать.

- Кхе-кхе… - отозвалась жаба из-под моста.

Но Галина не обратила на это никакого внимания. Вглядываясь в зеленую жижу пруда, словно в глубины собственного я, она задала вопрос:

«Быстро отвечай, дурища, зачем придумала, что у Васьки жена и двое детей?!»

«Потому что у Дениса все именно так! - ехидно ответил внутренний голос. – А ты боишься повторения той истории. Она тебе слишком дорого обошлась».

«В смысле?! – Галина переступила с ноги на ногу и поправила съезжающую с плеча сумочку. – Что я между Денисом и универом выбрала универ? А сейчас между чем выбор – между семьей и карьерой что ли? И мне, получается, дороже карьера? Я – долбанная эгоистка и карьеристка, которой вообще никто не нужен? Так, да?!»

Но внутреннее «я» ответить не успело. Потому что во внешнем мире внезапно что-то плюхнулось на ногу – липкое, холодное, мерзкое. На туфлю уселась огромная пучеглазая жаба и изумленно вытаращилась на Галину.

Галина жаб и лягушек не боялась, и в детстве ловила с мальчишками головастиков, но сейчас…

- А-а-а! – вырвался у нее то ли испуг, то ли возмущение грубым и неожиданным вторжением реальности в виртуальные умопостроения.

Галина дернулась, взмахнув руками, и сбросила с туфли непрошенную гостью обратно в воду. Хендмейдовская сумочка из светло-коричневой кожи слетела с плеча и плюхнулась вслед за земноводной – аккуратно в центр пруда, между торчащей над поверхностью железякой и заиленной веткой дерева.

«Мамочки! – похолодело все внутри. – Там же паспорт!!»

Галина перегнулась через перила и посмотрела вниз:

«Нет, отсюда не достать – высоко!»

Она сбежала с мостика и подошла к краю воды. Сумочка безмятежно качалась на зеленой глади, как суровый фрегат на просторах океана. Галина оглянулась в поисках длинной палки-шеста, но ничего подходящего рядом не наблюдалось.

«Придется лезть в воду, - поняла она. – Пруд обмелевший, заиленный, скорее всего, его можно пройти вброд».

Галина задрала сарафанчик как можно выше, так, что его нижний край еле-еле прикрывал трусики, и осторожно попробовала воду ногой. Та оказалась теплой, почти горячей и какой-то липкой.

- Купаться надумала что ли? – раздался прямо за спиной задумчивый голос. – Не советую. Здесь глубина в мой рост, если не больше, на дне острые железки и битое стекло.

Галина резко обернулась. Аллигатор стоял совсем близко и бесцеремонно разглядывал ее ноги.

«А у меня они белые, словно у утопленницы, - с ужасом подумала она. – Разгар лета, а я еще ни разу не загорала! И на бедрах целлюлит. Жуткий!»

И, покраснев, немного опустила подол сарафана.

- У меня сумка в пруд упала, - не решаясь со стыда встретиться взглядом с Аллигатором, жалобным голосом призналась она. – С паспортом.

- Оригинальничаешь? – хмыкнул он, еще на миг задерживая взгляд на ее коленях. – По традиции его перед ЗАГСом жевать нужно, а ты утопить решила.

- Олег, не смешно!! Сейчас сумка намокнет, и документ вместе с ней. Пока еще восстановишь! А мне он по работе каждый день нужен.

Галина наконец-то посмотрела ему в глаза и пробормотала:

- Отвернись, пожалуйста, я сплаваю.

- Сама? – Аллигатор наклонил голову, оценивающе окидывая ее взглядом с головы до ног. – Неужели и впрямь – феминистка? А меня попросить – не?

- А оно тебе надо?! – натурально удивилась Галина. – Сама протупила, самой и разгребать. К тому же, ты коммерсант, везде выгоду ищешь. Сразу начнешь свое: «А что мне за это будет?» Нет уж, самой оно проще.

- Вот блин… - пробормотал Аллигатор и шагнул навстречу. Его ладони коснулись ее плечей, но он тут же отдернул их, словно от горячей сковородки. – Ничего мне от тебя не надо. Совсем. Понятно?

- Правда?

- Да, - уверенно согласился он. Потом вдруг мотнул головой и отступил назад: - Нет. Галка, не доставай, а? Просто отвернись и помолчи пять минут.

Галина почувствовала к нему искреннюю благодарность и действительно хотела послушаться, но вдруг утро вспомнилось во всей красе.

- Олег! Ты же у нас без комплексов! - само собой вырвалось у нее, да еще таким ехидным тоном, будто кто-то намазал губы змеиным ядом: - И без тормозов. Неужели стесняешься?

И осознав, что именно она ляпнула, кому, и в какой обстановке, испуганно захлопнула рот.

Но Аллигатор почему-то не подхватил подачу, не съязвил, не…

- Да, - спокойно согласился он. – Стесняюсь. С тобой особенно. И больше слушай меня на такие-всякие темы, я тебе еще и не то расскажу.

Галина смотрела на него во все глаза. Эта проекция была непохожей ни на что:

- Ты же вроде не врешь?

- Не вру. Но иногда можно так сказать правду, что соврать было бы в сто раз честнее.

Аллигатор повернул голову и встретился взглядом с Галиной. И что-то было в его глазах, что пробрало до самой глубины.

- Обычный я, - осторожно улыбнулся он. – Скучный, как ты сказала. И такого дурацкого дня у меня еще не было. Галка, будь человеком! Дай спокойно достать твою долбанную сумку.

Галина, не говоря больше ни слова, повернулась к Аллигатору спиной.

Солнце уже село, и последние лучи царапали опять набежавшие неведомо откуда светло-серые облака. Немедленно проснувшийся ветер пробрал холодом босые ноги и принес от пруда запах промозглой