— Отлично выглядите, мэм!

В голосе Голдинга звучало восхищение, и Кейт вздохнула с облегчением, решив, что не зря потратила почти две тысячи фунтов на свой внешний вид. Ее надежды оправдались. Она выглядела потрясающе и знала об этом даже и без одобрения Голдинга, хотя оно добавило ей уверенности.

— Я не рассчитывал застать вас сегодня в офисе. Думал, вы взяли двухнедельный отпуск.

Кейт улыбнулась:

— Так и есть. Я собираюсь на свадьбу. Но сначала мне нужно повидаться с одним человеком.

Голдинг усмехнулся:

— Видя, как вы выглядите, могу я спросить вас кое о чем?

— Разумеется.

— Это, случаем, не ваша ли свадьба?

Кейт покачала головой:

— Нет, не моя.

Зазвонил ее телефон, и она сняла трубку.

— Моя гостья уже здесь, — послушав с полминуты, сообщила она Голдингу. — Будь добр, встреть ее и проводи ко мне, а потом сделай нам кофе, хорошо?

Он кивнул, а потом с чувством произнес:

— Вы божественны сегодня! У меня слов нет описать, как вы хороши!

Голдинг совершенно искренне восторгался ее красотой. Кейт смущенно улыбнулась, но на самом деле слова молодого инспектора ее очень порадовали.

— Я ухожу, чтобы встретить вашу гостью, мэм, и хочу заранее от всей души пожелать вам удачного отпуска.

Кейт еще раз взглянула на себя в маленькое ручное зеркальце, которое извлекла из сумочки. Оставшись довольна своим внешним видом, она приготовилась встретить Джулию Кармайкл, которая вот-вот должна была войти в сопровождении Голдинга.

Наконец Джулия появилась на пороге ее офиса. Оказанный ей теплый прием и блистательная внешность Кейт привели ее в полное замешательство. Джулия во все глаза рассматривала Кейт, силясь определить, живая это женщина или картинка из модного журнала.

— Господи, вы так хороши!

Кейт лишь лукаво усмехнулась и показала на стул:

— Присаживайтесь. Сейчас нам принесут кофе. Или, может быть, чаю?

— Кофе, пожалуй, будет лучше всего.

Они успели обменяться несколькими ничего не значащими фразами, прежде чем Голдинг принес им кофе. Кейт отдала должное его хозяйственности, увидев на подносе с кофе заботливо приготовленный кувшинчик с горячим молоком и сахарницу. Инспектор и тут оказался на высоте.

Когда наконец они остались одни, Джулия Кармайкл поднялась со стула и подошла к окну. Некоторое время она молча наблюдала за машинами, которые то и дело подъезжали к зданию. Кейт не стала ей мешать. Она понимала: Джулии необходимо настроиться на разговор.

— Я хочу поблагодарить вас за то, что вам удалось докопаться до истины в деле моей дочери. Справедливость восторжествовала, и я безмерно этому рада, хотя, конечно, Лесли уже не вернешь. Но все равно теперь, когда все закончено, я могу вздохнуть с облегчением. С тех пор как Лесли погибла, я перестала спать. Я постоянно перебирала в памяти события ее последнего дня и не могла простить себя за то, что позволила ей тогда уйти. Я до конца своих дней буду проклинать этого человека, Баркера, который погубил нашу девочку. Но сейчас сердце говорит мне: душа Лесли наконец-то обрела покой.

Джулия отвернулась от окна. Кейт обратила внимание на то, что ее лицо разгладилось и на нем явно поубавилось морщин. Все ее поведение заметно изменилось, она держалась гораздо увереннее. Кейт была счастлива: ведь ей удалось хоть немного облегчить страдания несчастной женщины.

— Я читала о смерти Баркера, но не ощутила жалости. Я знаю, Бейтман страшный человек и преступления его ужасны, но я даже благодарна ему за то, что он избавил нас от Баркера. Я наконец-то могу спать спокойно. Теперь этот подонок никому уже не сможет навредить. Никто из них не сможет. Я хочу поблагодарить вас прежде всего за вашу заботу и внимание в тот страшный момент моей жизни, когда мне казалось, будто никого, кроме меня, на всем белом свете не волнует смерть моей дочери.

Кейт обняла ее:

— Все позади, Джулия, все позади.

Они пили кофе и разговаривали о всяких пустяках. Слова о самом главном уже были сказаны.

Прямо из офиса Кейт отправилась к Морин, чтобы отвезти ее в церковь в Эссексе. По дороге Кейт заехала в офис к своему новому шефу Линде Чизли. Та вышла Кейт навстречу и произнесла с нескрываемым удовольствием:

— Ты просто фантастически выглядишь!

Кейт зарделась:

— Спасибо, мэм.

— Желаю тебе, милая, отдохнуть хорошенько, ну а когда ты вернешься, мы с тобой вместе пообедаем и обсудим все наши дела, хорошо?

Кейт кивнула в ответ.

— Кстати, у меня для тебя есть новости. Только за одну неделю мы получили пять предложений о работе на твое имя. Ты становишься популярной. Правда, я взяла на себя смелость ответить отрицательно на каждое из них. Ты позволишь мне впредь действовать так же?

— Разумеется, мэм. Но мне кажется, я заслужила повышение по службе.

— Скажу по секрету: в министерстве уже решено тебя повысить. — Линда радостно улыбнулась, глядя на Кейт. — Я так рада! Я ведь уже решила, что ты собираешься нас покинуть.

— Честно говоря, такая мысль приходила мне в голову. У меня здесь не все идеально складывалось, насколько вам известно.

— Да уж, я знаю, — горько усмехнулась Линда. — Но теперь здесь я.

Линда нравилась Кейт. Уже один тот факт, что больше не придется работать с Ретчетом, радовал несказанно.

— В любом случае постарайся расслабиться и хорошенько отдохнуть, — продолжала Линда. — Уверена: тебе просто необходимо оторваться от работы, сделать небольшой перерыв. Кстати, это адресовано тебе.

Линда протянула Кейт письмо. По конверту, который был распечатан, Кейт поняла, что письмо из тюрьмы. Она узнала почерк Роберта Бейтмана.

— Он явно увлечен тобой.

Кейт молча пожала плечами и положила письмо в сумочку.

— Кстати, ты слышала новость? — спросила Линда. — Ретчет идет на выборы как кандидат от консервативной партии.

— Да, я слышала.

Они дружно рассмеялись, после чего Кейт попрощалась и поехала дальше по своим делам.

Ретчет, оказывается, уже имел наглость обратиться к Патрику с просьбой частично профинансировать его избирательную кампанию. Это было так похоже на Ретчета! Полное отсутствие совести всегда являлось его отличительной чертой. Если кого Кейт и не любила по-настоящему, так это своего бывшего шефа. Теперь она вернулась в дом Патрика на правах полноценной хозяйки и не собиралась пускать Ретчета даже на порог.

Эвелин почти закончила подготовку к свадебному пиршеству. Все выглядело великолепно. Она как раз колдовала над пирогом, когда услышала за спиной голос внучки: