Она направилась к кафедре. Ее речь уже была выведена на повернутый к ней монитор. Аннализа перевела взгляд на море лиц. Одни ждали, что она скажет, другие откровенно скучали, развалившись в креслах. Почти все эти люди выглядели очень самодовольными — но почему бы и нет? Ведь они богачи, владельцы вертолетов, самолетов, загородных особняков. И произведений искусства. Этого добра у них навалом. Аннализа с Полом — убедительный пример. Она взглянула на мужа. Он барабанил пальцами по столу, словно считал минуты до завершения приема.

Она сделала глубокий вдох и, отвернувшись от монитора, заявила:

— Этот вечер мне бы хотелось посвятить Билли Личфилду.

Пол резко вскинул голову. Аннализа продолжила:

— Билли отдал всю свою жизнь искусству как антитезе денег, хотя это звучит, возможно, нелепо для тех из вас, кто принадлежит к миру финансов. Но Билли знал истинную цену искусству: она не в том, сколько стоит полотно, а в том, что дает искусство душе. Все ваши сегодняшние пожертвования пойдут детям, жизнь которых лишена искусства. Но благодаря фонду «Царь Давид» мы можем это изменить. — Аннализа улыбнулась, перевела дух и продолжила: — В прошлом году мы собрали больше двадцати миллионов. Сегодня вечером надеемся собрать еще больше. Кто хочет встать и сделать первый взнос?

— Я! — вызвался человек из первого ряда. — Полмиллиона долларов.

— Полмиллиона здесь! — выкрикнул другой.

— Миллион долларов! — объявил третий.

— Два миллиона!

Пол, желая остаться непревзойденным, встал и сказал:

— Пять миллионов.

Аннализа перевела на него невозмутимый взгляд, потом кивнула, ощущая растущее возбуждение. Это был еще не конец.

— Еще пять миллионов! — крикнул кто-то.

На все ушло десять минут. Она собрала тридцать миллионов долларов. Что ж, подумала она грустно, план выполнен.

Потом, когда она вернулась на свое место за столом, Инид потянулась к ней и взяла за руку. Аннализа наклонилась, чтобы расслышать ее шепот:

— Отлично, дорогая! У самой миссис Хотон не вышло бы лучше. — Взглянув на Пола, она привлекла Аннализу еще ближе. — Вы на нее очень похожи, моя милая. Только помните: не надо заходить слишком далеко.

Через полтора месяца Аннализа Райс, стоявшая у перил суперъяхты, наблюдала, как Пол и инструктор по подводному плаванию скрываются в океанской пучине Большого Барьерного рифа. Стоило ей повернуться — и молодая женщина, входившая в команду яхты, оказывалась рядом.

— Могу я что-нибудь вам предложить, миссис Райс? Чаю со льдом?

— Чай со льдом — именно то, что нужно.

— Когда подавать обед?

— Когда вернется мистер Райс. Примерно в час дня.

— А он будет погружаться во второй половине дня?

— Надеюсь, нет, — ответила Аннализа. — Как будто не собирался.

— Будет исполнено, мэм. — И девушка отправилась в кубрик за чаем.

Аннализа поднялась по лестнице на верхнюю палубу, где вокруг маленького бассейна были расставлены восемь шезлонгов. На другом краю верхней палубы было устроено нечто вроде крытой хижины с шезлонгами, на другом — бар. Аннализа улеглась на солнышке и забарабанила пальцами по тиковой раме шезлонга. Ей было скучно. Какая ужасная мысль, тем более что она появилась во время путешествия на суперъяхте длиной двести пятьдесят футов! У Аннализы над головой, на самой верхней площадке, стоял наготове вертолет, рядом был подвешен скоростной катер, здесь же красовались водные лыжи и прочие игрушки, приспособления для получения удовольствия на море. Но ее все это не прельщало. После двух недель на яхте в обществе Пола ей не терпелось вернуться к себе на Пятую авеню — там она по крайней мере проводила дневное время без Пола. Но ему не было дела до ее настроения. Муж был без ума от своего нового увлечения — погружения с аквалангом — и отказывался прервать отпуск. Он напоминал, что истратил на аренду яхты два миллиона долларов, чтобы обставить другого претендента на нее на приеме фонда «Царь Давид», предлагавшего на сто тысяч меньше. И теперь Пол собирался отдохнуть и развлечься именно на эту сумму. Аннализа, конечно, не могла спорить с ним. Один из самых сильных его доводов заключался в том, что соседка снизу — как там ее, Инид, кажется? — сразу посоветовала ему поторговаться за эту яхту.

Аннализа находила это странным, как и замечание Инид о том, что ей не следует заходить слишком далеко. Ей было невдомек, что Инид хотела этим сказать, но одно было несомненно: та была полна решимости изгнать Пола из дома номер один. Вероятно, она рассудила, что месяц без Пола Райса — это лучше, чем ничего. Но волновалась она зря — Пол в последнее время только и твердил о своем желании продать триплекс в доме номер один сразу после возвращения.

— Там нам слишком тесно, — жаловался он.

— Нас всего двое, — возражала Аннализа. — Сколько места тебе хочется занять в мире?

— Много, — отвечал Пол, не замечая ее иронии.

Она улыбалась, но, по появившейся с недавних пор привычке, разговор не продолжала. С тех пор как Пол поведал ей про организованное им крушение Сэнди Брюэра, за которым последовала гибель Билли Личфилда, Аннализа жила день за днем словно на автопилоте, беспрерывно размышляя о том, как ей дальше быть. Она больше не понимала, кто рядом с ней находится, знала только, что это непонятное существо представляет опасность. Когда она заводила речь о разводе, Пол ничего не желал слышать.

— Если ты действительно хочешь переехать, — сказала она однажды вечером, когда он кормил рыбок, — то поступай как решил. Я могла бы остаться здесь…

— Ты про развод? — негромко спросил Пол.

— В общем, да, Пол. В наши дни такое случается.

— С чего ты взяла, что я отдам тебе квартиру? — осведомился он.

— Это я все здесь сделала.

— На мои деньги, — хмуро напомнил он.

— Ради тебя я пожертвовала карьерой, переехала в Нью-Йорк.

— Кажется, ты не слишком перенапряглась, — заметил Пол. — Я думал, тебе здесь нравится. Думал, тебе по вкусу этот дом. Хотя никогда не понимал почему.

— Дело не в этом.

— Ты права. — Пол отвернулся от аквариума и перешел к своему рабочему столу. — Не в этом дело. Дело в другом: учти, о разводе не может идти речи. У меня прошли переговоры с правительством Индии. Их может заинтересовать сделка вроде китайской. Развод сейчас создал бы проблемы.

— Когда тебе будет удобно развестись?

— Не знаю. — Он нажал клавишу на компьютере. — Кстати, как стало понятно на примере Билли Личфилда, гораздо более практичным выходом может оказаться смерть. Если бы Билли не умер, он точно оказался бы в тюрьме. Это было бы ужасно. Представляешь, что происходит в тюрьме с такими, как он?

Вот она и получила ответ. С того дня Аннализа жила в страхе, что рано или поздно Пол и с ней расправится. Что заставит его перейти от угроз к делу? Если она останется с ним, это будет для нее как жизнь в тюрьме: все время за ним наблюдать, угадывать его настроение, трястись, что близится день, когда она уже не сумеет его разжалобить.