тут еще много тех, кто может также возникнуть рядом и добить его, а потому высвободил силу всех своих рун и заготовок, коих он напитывал все эти сотни лет. Да, ему потом придется годами восстанавливаться, но в данной ситуации такие вещи казались ему несущественной мелочью.

— Уничтожить все! Весь остров будет стерт!

Магия начала формироваться над его головой, чтобы обрушиться на этот остров и избавиться от всего, а сам лич в этот момент уйдет к своей филактерии.

«Тяжело…»

Удар клинком едва моментально не убил его и сейчас сильно вредит, из-за чего эта оболочка едва удерживает его душу. Не будь у него запасной филактерии, то можно было окончательно развоплотиться, а так еще есть шанс. Потому от всех врагов лучше избавиться наверняка.

Его уже не волновал Парадокс.

Главное сейчас было выжить и обезопасить себя, а потому все остальное просто исчезло из его сознания.

— Теперь все исче… А?!

Лич замер, когда неожиданно все прекратилось.

Текущая из его тела энергия прервалась, и заклятье развеялась, а сам он на миг просто потерял ориентацию.

Следом он почувствовал, как что-то ударило его в спину и обернулся.

— Ор… Орландо? — удивленно произнес Архейн, не понимающий что происходит.

Он увидел Рыцаря Парадокса рядом с собой. Потрепанного, уставшего и едва держащегося на ногах, но сжимающего в руке что-то… новенькое… Это клок серого тумана, переливающегося гнилостными оттенками зеленого, что пытался принять форму толи меча, толи кинжала. В обычной ситуации Красный бы даже не обратил внимание на такие жалкие потуги, но сейчас это… воткнулось в него и…

— Что ты…

Лич поднял руку и только сейчас увидел… как его кисть рассыпается пылью…

— Что…? Что?! — голос колдуна дрогнул, и он ощутил, как силы стремительно покидаю его.

Он рухнул на землю и стал с шоком смотреть, как его кости испытанные рунами просто осыпаются. Он тут же попытался уйти к филактерии, но почувствовал, как и она пропадает, как и истлевает его собственная душа.

— Что… ты… сделал… со мной…? — произнес он.

Буревестник же развеял это оружие, и устало вздохнул:

— Парадокс — это нарушение законов мироздания. Я могу заставить две силы слиться и образовать Хаос, что разрушает все на своем пути. Однако от него все же можно спастись, если есть пути отхода для души. Ты явно знаешь о том, что случилось в моем бою с Нарциссой, хотя бы часть и точно имеешь похожие способы выкарапкаться. Однако я и сам понял свой недостаток и стал думать, как его нивелировать. Вот и пришел к такому.

Он пожал плечами, словно говорил о какой-то мелочи, а не о разрушении фундаментальных вещей в законах магии коим Архейн посвятил всю свою жизнь.

— Я просто заставил Свет и Тьму не сливаться, а работать сообща, — продолжил рыцарь. — Если Свет — Дарует, а Тьма — Отбирает, то почему бы им и не поступить, как всегда.

Легкая усмешка:

— Я не маг, и не способен создать сложное заклятие за жалкие дни… Все, что я смог — использовать собственные Сродства, как в древние времена, когда человечество не знало рун. Заставить Тьму — Отнять все, что может считаться проблеском Жизни в тебе, а Свет — Даровать тебе окончательную Смерть.

Эти слова отдались эхом в голове Данталиона и он просто замер не в силах поверить в услышанное.

— Это… невозможно… — прошептал лич. — Это… какой-то…

— …парадокс… — закончил за него фразу Орландо.

Сознание уплывало из головы лича и он сам уже не мог сопротивляться этому. Его кости осыпались, а сам он лишь ощущал полное разочарование и сожаление.

— Я… почти стал богом…

С этими словами Узурпатор мудрости Данталион… окончательно исчез…

Глава 65. Падшая

Падаю на землю и просто валяюсь в пыли и грязи, не желая даже шевелиться.

Последний рывок выпил из меня все соки и сейчас я едва не отрубаюсь. Хочется спать и вообще не дергаться.

— Какой кошмарный день… — произнес я.

Та штука, которой я даже название еще не придумал, потребовала от меня слишком много сил и тотальной концентрации. Я даже не уверен, что смогу это все повторить, и сделал ли все правильно. Моих знаний просто не хватило, чтобы сделать все до конца, вот и получился такой не эффективный и бестолковый обрубок.

Неожиданно я ощутил в себе приток сил и энергия в теле забурлила!

Я подскочил на ноги и понял, что слабость пропала, а только замет я заметил черный обруч, загоревшийся над моей головой.

— Темная Корона…

Теперь она витала надо мной, и её мерная холодная пульсация заставляла что-то внутри меня меняться.

Не было никаких взрывов или вспышек. Просто вот я есть, а затем делаю вздох, который ощущается совершенно иначе, чем раньше. Воздух сам собой приобрел прохладу и вкус.

Поддавшись порыву, я сложил руки лодочкой и создал между ними немного воды, которую тут же выпил…

Вкус холодной жидкости проник в меня и принес сладостную прохладу моему телу и этот вкус показался мне самый лучшим во всем мире.

«Мой первый глоток воды за столько лет…»

Я ведь так и не насладился толком своей новообретенной жизнью. Подавлял функции своего ожившего организма еще с той поездки к Ведьмам. А вот сейчас несколько потерял контроль… Нет, скорее, подсознательно я перестал ощущать необходимость что-то сдерживать. Я был свободен, свободнее чем кто-либо в этом мире.

«Я достиг этого…»

Начинал как хрупкий скелетик и прошел весь этот долгий путь к этому мигу. А потому я имею право на один глоток воды, о котором так давно мечтал…

«Я скоро буду дома…»

Ибо больше никто не сможет встать на моем пути.

Открываю глаза и смотрю на себя заново.

На свое новое имя…

Форкалор, Рыцарь Парадокса. (VII) Уровень — 26. Раса — Аберрация. Дьявол.

— Форкалор? — хмыкнул я. — О таком Дьяволе мне ничего не известно.

Может и был когда-то такой, но мне о нем неизвестно. Теперь это мое новое имя? Хотя я не обязан им называться.

Жаль только что теперь такое скрыть будет сложно, а значит, нужно подумать, как это припрятать, но думать о таком буду позже.

— Ух, это было тяжко, — сказал Бьонд, встав рядом со мной. Он кое-как собрался, но отдохнуть нам всем не помешает. — Тебе идет.

— Спасибо, — кивнул я. — Эй, Ризус, ты как там?

Подхожу к пирату, что валялся у одного из валунов. Выглядел адмирал паршиво. Руки нет, кости сломаны, и главное бороды нет.

— Тебе идет бритье.

— Ой, да пошел