как и другие, не мог представить доказательств ее правоты, и большинство котхов продолжало считать ее лишь красивой сказкой..

Во все стороны от Котха лежали города народов гура — от Кольца до Страны льда. В северном полушарии не было ни морей, ни океанов. Здесь по бескрайним равнинам текли реки, собираясь в неглубокие озера. Кое-где росли дремучие леса, вздымались невысокие, иссеченные ветрами горные гряды и холмы. Самые большие реки текли на юг, где исчезали в проломах Кольца.

Города народов гура были построены только на равнинах и на большом расстоянии друг от друга. Их архитектура являлась закономерным следствием эволюции строителей. В первую очередь города служили крепостями для защиты от врагов. Отражая характер и облик строителей, города были грубыми, массивными, Лишенными каких бы то ни было украшений; искусство словно не существовало на этой планете.

В чем-то гура были очень похожи на землян, а в чем-то — разительно отличались. Что касается котхов — а значит, и всех племен гура, — то они были сильны в умении вести войну, охотиться и создавать оружие. Последнее ремесло передается от отца к сыну, но пользуются его секретами не так уж часто. Дело в том, что оружие сделано так хорошо, что служит очень долго и не требует замены. Его передают по наследству, иногда пополняя запасы за счет трофеев.

Вообще, металл используется только в оружейном деле, иногда в строительстве, а также для изготовления пряжек и застежек на одежде и снаряжении. Ни мужчины, ни женщины не носят украшений. Монеты, да и деньги вообще здесь неизвестны. У гура нет символа единицы обмена. Между городами торговля не ведется, а внутри города все как-то ухитряются обойтись взаимовыгодным обменом. Единственная ткань для одежды изготавливается из волокна, полученного из одного странного растения, которое растет даже внутри городских стен. Другие растения обеспечивают гура фруктами и вином. Свежее мясо, их основная пища, добывается на охоте — любимом занятии гура, работе и отдыхе одновременно.

Племя котхов, как и все остальные, ковало мечи, ткало шелкоподобную ткань, охотилось и вело некое подобие сельского хозяйства. У котхов есть письменность — что-то вроде примитивных иероглифов, которые рисуют на листьях, похожих на папирус, острым, как кинжал, металлическим стержнем, опускаемым в бордовый сок какого-то растения. Но кроме вождей, мало кто умеет читать и писать. Литературы у них нет. Ничего не знают котхи и о живописи, скульптуре или «высокой науке». Вся их культура сугубо утилитарна, приспособлена к выполнению каких-то повседневных задач и никак не развивается дальше.

Правда, как у большинства первобытных племен, у них существует нечто вроде народной поэзии, повествующей в основном о битвах, сражениях и героях. Среди котхов нет бардов или менестрелей. Каждый взрослый мужчина знает свои родовые песни и после нескольких кружек доброго эля готов исполнить их голосом, идеально подходящим для разрывания барабанных перепонок.

Эти песни никто не записывает. Письменная история тоже не ведется. Вот почему события прошлого перемешиваются друг с другом и с явным вымыслом.

Никто не знает, сколько лет городу Котх. Его гигантские блоки прочны, как сама вечность, и могли появиться здесь как десять лет назад, так и десять тысяч. Но мне кажется, что этому городу не меньше пятнадцати тысячелетий. Гура — древняя раса, несмотря на то что дикость придает ей вид молодого, полного сил народа. Об эволюции этой расы, о ее появлении мне ничего не известно. У самих гура нет понятия об эволюции, о развитии, прогрессе. Они считают, что то, что их окружает, существовало всегда, вечно и будет существовать так же вечно в будущем. У них нет легенд, объясняющих их происхождение.

Большинство своих замечаний я посвятил мужчинам племени котхов. Но надо сказать, что и женщины достойны отдельного рассказа. После всего, что я увидел и узнал, различия между полами у этого народа уже не казались такими необъяснимыми. Это всего лишь результат эволюции, корни которого лежат в особом отношении мужчин гура к своим женам и сестрам. Я уверен, что в первую очередь ради женщин были построены крепости-города, в которых скрепя сердце поселились бесшабашные воины и охотники — мужчины гура, кочевники в душе.

Женщины, оберегаемые от всех опасностей, равно как и от тяжелой работы, превратились в те утонченные создания, которые я уже описал. Мужчины же, наоборот, вели невероятно активную, требующую постоянных усилий жизнь. Эта жизнь — сплошная борьба за выживание — началась с того момента, когда первая обезьяна на Альмарике встала на задние лапы. И естественно, что выжившие в этой войне приспособились к такой жизни: их дикие, обезьяноподобные черты лица и могучее, почти звериное тело — не результат вырождения или деградации, это есть плод своеобразного отбора. Мужчины расы гура прекрасно приспособлены к той жизни, которую они ведут.

Так как мужчины берут на себя весь риск и всю ответственность, власть и авторитет тоже принадлежат им. Женщины не имеют права голоса ни в управлении делами города, ни всего племени. Власть мужа над женой абсолютна. Хотя в случае угнетения или издевательств женщина может пожаловаться на мужа в совет. В основном женщины очень ограниченны, мало знают и мало чем интересуются. Это неудивительно — ведь большинство из них за всю жизнь и шагу не ступили за городскую стену, если только не были захвачены другим племенем во время набега.

Но женщины вовсе не так несчастны, как можно подумать. Дело в том, что, как я уже говорил, забота и нежное отношение к женщине — одна из отличительных черт гура. Любое проявление жестокости или злобности к ним, встречающееся чрезвычайно редко, сурово и единогласно осуждается племенем.

Гура моногамны. Конечно, они не сильны в искусстве ухаживания, взаимных комплиментов и намеков. Скорее нежность и забота, проявляемые мужчинами и женщинами по отношению друг к другу, напоминают традиции американских переселенцев.

Обязанностей у женщин гура не много: в основном они связаны с воспитанием и заботой о детях. Самая тяжелая работа, выпадающая на их долю, — это прядение нитей и изготовление ткани из волокон растений. Женщины музыкальны, почти все умеют играть на небольшом струнном инструменте, похожем на лютню. Любят они и петь. Кроме того, их ум, несомненно, более остр и гибок, чем у мужчин. Женщины сами себя развлекают, шутят, и, похоже, время проходит для них весело. Ни одной из них и в голову не приходит сунуться за городскую стену: они прекрасно знают об опасностях, грозящих им там, и предпочитают оставаться под защитой своих суровых и сильных мужей, отцов и братьев.