Морейн потягивала воду и, судя по всему, воспринимала услышанное спокойно. Эгвейн же едва сдерживалась. Ну и обычаи у них, подумала она, это же чистое безумие. Хуже, чем безумие.

— Некоторые гай'шайн держатся чересчур униженно, — неодобрительно заметила Мелэйн, — они думают, что, доводя смирение до абсурда, заслужат честь. Такое появилось недавно и к джи'и'тох отношения не имеет.

Бэйр рассмеялась — смех ее был удивительно сочным и звонким в сравнении со скрипучим голосом.

— Дураки попадались и в прежние времена. Помнится, когда я была еще девчонкой, Шаарад и Томанелле то и дело угоняли друг у друга скот. Во время одного из таких набегов молодой Ищущий Воду из Хайдо оттолкнул в сторону некую хозяйку крова из септа Дженда по имени Ченда. И представьте себе, эта самая Ченда явилась в Долину Бент и потребовала, чтобы он сделал ее своей гай'шайн на том основании, что, когда он коснулся ее, она держала в руке кухонный нож. Кухонный нож! Она настаивала на том, что это оружие, как будто была Девой. И парню ничего не оставалось, кроме как уступить, хоть его и подняли на смех. Никто не может отослать хозяйку крова домой босиком. Но дальше — больше. Септы Хайдо и Дженда обменялись копьями, и парень оказался женат на старшей дочери Ченды. Но год и день еще не прошли, и вторая мать оставалась его гай'шайн. Он попытался отдать ее жене в качестве свадебного подарка, но куда там — обе подняли крик, заявляя, что он задумал лишить их джи. Бедняге чуть не пришлось взять в гай'шайн собственную жену, да и Хайдо с Дженда чуть снова не перессорились, прежде чем был исполнен тох.

Хранительницы покатывались со смеху, Эмис и Мелэйн утирали слезы. Эгвейн мало что поняла из этой истории и уж всяко не уразумела, что в ней забавного, но из вежливости посмеялась тоже.

Морейн отставила в сторону чашу с водой, взяла маленькую серебряную чарку и промолвила:

— Мне доводилось говорить с людьми, сражавшимися с айильцами, но ни о чем подобном я не слышала. Чтобы айилец сдался в плен, если до него дотронулись…

— Речь не идет о сдаче в плен, — возразила Эмис, — все дело в джи'и'тох.

— Никто не станет проситься в гай'шайн к мокроземцу, — пояснила Мелэйн, — ведь чужаки не имеют представления о джи'и'тох.

Хранительницы Мудрости обменялись взглядами — что-то их беспокоило. Но что? Почему? — размышляла Эгвейн. Возможно, для них все не знающие джи'и'тох — невежды, не заслуживающие уважения.

— Среди нас есть весьма почтенные люди, — промолвила Эгвейн. — Таких большинство. Мы умеем отличать хорошее от дурного.

— Разумеется, — пробормотала Бэйр тоном, говорившим, что речь шла совсем о другом.

— Вы прислали мне в Тир письмо, — сменила тему Морейн. — Многое в нем было предсказано заранее, включая и то, что мы встретимся — должны встретиться — с вами сегодня. Вы чуть ли не велели мне явиться сюда. Однако из ваших слов я поняла: уверенности в том, что я приду, у вас не было. Значит ли это, что вы не знали точно, все ли написанное в письме сбудется?

Эмис со вздохом отставила в сторону чарку, но заговорила на сей раз Бэйр:

— В будущем многое остается неясным даже для ходящей по снам. Эмис и Мелэйн — лучшие из нас, однако и они не способны увидеть всего, что должно или может случиться.

— Настоящее даже в Тел'аран'риоде гораздо отчетливее, чем будущее, — продолжила златокудрая Мелэйн. — То, что происходит сейчас или только начинает происходить, увидеть и понять проще, чем то, что произойдет или может произойти в будущем. Мы, например, не видели ни Эгвейн, ни Мэта Коутона. Этот юноша, Ранд ал'Тор, мог прийти сюда, а мог и не прийти, но если бы он не пришел, и его, и айильцев ждала бы гибель. Но он явился, и если вернется из Руидина, то будут спасены и некоторые айильцы. Это мы знаем точно. Если бы ты, Морейн, не пришла к нам, Ранд бы погиб. Если бы не пришел Аан'аллейн, погибла бы ты. Если ты не пройдешь испытания кольцами… — Мелэйн осеклась, словно прикусила язык.

Эгвейн насторожилась. Выходит, Морейн придется идти в Руидин. Но Айз Седай сделала вид, будто ничего не заметила. Стремясь загладить промах Мелэйн, в разговор поспешно вступила Сеана:

— Никому не дано увидеть прямую дорогу в будущее. Тончайшее кружево Узора представляется груботканым холстом или спутанным клубком нитей. В Тел'аран'риоде мы можем увидеть лишь некоторые возможные сплетения Узора, но не более того.

Морейн отпила глоток вина и сказала:

— Древний Язык зачастую труден для точного перевода.

Эгвейн с удивлением уставилась на Айз Седай. С чего это она заговорила о Древнем Языке? Не о кольцах, не о тер'ангриале? Но Морейн с беззаботным видом продолжала:

— Тел'аран'риод, например, может обозначать Мир Снов или Незримый Мир, но и то и другое не совсем точно. Истинное понятие гораздо сложнее. Аан'аллейн может означать «Единственный» или «Человек, представляющий весь народ». Возможны и другие толкования. Многие слова, позаимствованные из Древнего Наречия, мы употребляем постоянно, даже не задумываясь об их истинном значении. Страж называется «Гайдин», то есть буквально «брат битвам». Айз Седай — «слуга всего сущего». Вы именуетесь Айил, но «Айил» на Древнем Наречии — «посвященный» или «преданный». Пожалуй, даже сильнее. Я часто задумывалась о том, чему же так преданы айильцы? — Лица Хранительниц Мудрости окаменели, но Морейн продолжала:

— Или вот «Дженн Айил». Можно понять как «истинно преданный». Или даже еще точнее — «единственно преданный», то есть «единственно истинные Айил». — Она вопросительно посмотрела на Хранительниц, словно не замечая их оцепенения. Айильские женщины молчали.

Что же она, в конце концов, делает? — подумала Эгвейн. Девушка не собиралась позволить Айз Седай разрушить ее планы и помешать ее обучению — чему бы ее ни учили Айил, а потому вступила в разговор:

— Эмис, а может, нам стоит поговорить о Сновидений?

— На это хватит времени вечером, — отозвалась Хранительница.

— Но…

— Вечером, Эгвейн, поговорим вечером. Может, ты и Айз Седай, но здесь тебе снова придется стать ученицей. Пока ты не можешь даже погрузиться в сон по собственному желанию и не в силах вспомнить то, что видела незадолго до пробуждения. Приступим к учению, когда солнце склонится к закату.

Пригнувшись, Эгвейн выглянула из палатки. Солнце успело пройти лишь полпути к вершинам гор.

Неожиданно Морейн привстала на колени и принялась расстегивать платье.

— Очевидно, я должна идти так же, как и Авиенда, — промолвила она. Это было скорее утверждение, чем вопрос.

Бэйр с укором посмотрела на Мелэйн, и молодая женщина опустила глаза. Сеана промолвила:

— Мы не должны были тебе говорить. Жаль, что так получилось. Но ничего не поделаешь. Один чужак по крови уже ушел в Руидин, теперь за ним последуешь ты.

Помолчав, Морейн спросила: