— Подожди меня секундочку, я отойду в сторону… у меня камешек в туфлю попал, — неловко оправдалась я. Морвин лишь кивнул, по-прежнему удивленно глядя на семечко у ног моей сестры.

Торопливо, как преступник, я сделала несколько шагов в сторону. Ругая себя по чем свет, сходя с ума от раздирающих на части противоречивых эмоций, вытащила из сумочки конверт и его вскрыла.

Небрежно-изящным почерком Сол на сложенном вдвое листке бумаги было написано несколько строк:

«Он тебе снова наврал. Опять ложь, маленькая наивная Эмма! Сколько еще ты готова ее съесть? Ты ему не нужна, он тебя просто использует, чтобы получить Замок. Он хочет забрать семечко в свой мир. Я подслушала разговор, я знаю — Морвин хочет вырастить его там».

Я затрясла головой, не веря глазам. Она точно не так поняла! Не так услышала, или просто наврала… вот сейчас пойду, и просто спрошу! Надо поговорить, надо выслушать… больше я не совершу такой ошибки, как в прошлый раз!..

На бумаге письма вспыхнул призрачно-сиреневый огонек. Перелетел на тыльную сторону моего запястья. Там осел, принял форму паучка с восемью лапками. Сиреневый свет мигнул бликом и пропал прежде, чем я сообразила, как реагировать. Призрачный паучок впитался под кожу — там, где заполошно, испуганно бился мой пульс.

Мысли начали мешаться.

Окружающее пространство смазывалась, звуки терялись… во всем мире остался только дождь. И один-единственный человек — что подходил уже ко мне с выражением тревоги на смертельно усталом лице. Любимый человек…

Запястье обожгло холодом. Мысли снова меня предали, разбежались кто куда. О чем я сейчас думала?..

Ах да. Предатель. Подлый предатель. Который меня использовал. Да. И я… что я собиралась сказать ему? Прогнать. Пусть уйдет. Пусть никогда больше не приближается ко мне. Я больше не позволю делать мне больно. Только не снова. Один раз он уже чуть не разрушил меня изнутри своим предательством… но не в этот раз.

Вместо слов я сунула Морвину в руки листок и отступила назад.

Он бегло пробежался глазами по строкам — и переменился в лице.

— И ты поверила? Только не говори, что ты снова поверила кому-то, а не мне, Маэлин!

Я? Нет, я ему верю! Как же иначе…

Холод на запястье снова сбивает с мысли, и я вновь теряю нить. Остается только обида — до сих пор не прошедшая обида за тот его прошлый обман. Обида, которую я, оказывается, не выговорила, не выжила из себя, не излечила. И теперь выясняется, что эхо той обиды до сих пор гуляет у меня в груди.

— Не подходи ко мне! Я тебе больше не верю. Ты снова меня обманул. Как тогда. Со своей невестой. С Иланной.

С моих распахнутых рук срывается синий ледяной огонь, оборачивается коконом, смыкает ледяную Сферу — такую мощную и прочную, с такими острыми гранями и шипами, как никогда прежде.

— Ты все же выслушаешь меня! — рычит Морвин, идет ко мне напролом… и врезается в лед. Сфера его не пускает. В этот раз не пускает — потому что я ей запрещаю.

— Я не хочу ничего слушать. Достаточно наслушалась лжи. Тебе нужен был Замок? У тебя не получилось. Семечко почувствовало, что мы недостойны. Оно почувствовало неискренность.

— Я хотел тебе сказать! Но только после того, как мы получим семечко. Ты же знаешь, что я не люблю загадывать наперед! В первый же день, как вернулся к тебе из своего мира, я предупредил, что у меня будет к тебе серьезный разговор. Так вот…

— Не надо… просто уйди. Оставь меня одну, слышишь?! — по моим щекам катились слезы. Воздушный купол над нами давно уже треснул. Дождь с яростью обрушился на Морвина, и только до меня не смог добраться. Сфера защитила меня. Снова. Она всегда защищала. В Сфере мне снова будет безопасно.

Морвин подался вперед, ударил обеими ладонями лед. Поморщился… от боли? Сфера… его обжигает, как чужого человека? Наверное, ей просто передалась та боль, что терзает и скручивает мою душу.

А Морвин почему-то не убирал рук. Терпел боль и торопливо, зло все пытался мне что-то объяснить.

— Прости, что не сказал, что мне нужна магия твоего мира! Я доверял тебе! Но не знал, могу ли доверять другим людям вокруг. Ты помнишь, я сказал — у нас есть подозрения насчет причин, откуда берутся Проплешины и Цветы зла, что вырастают на них. Так вот мы подозреваем, что эту магию наводят колдуны из твоего мира! Не мертвые, как эта ваша Иридея. Живые! Они делают это каждый год, до сих пор! На протяжении долгих лет — и это точно началось еще до того, как Роки получили свою силу. Я должен был убедиться… что это не твои родители! И не твоя портальщица-тетка! Или кто-то еще, кого ты считаешь хорошим и добрым, но кто…

Холод, холод там, где бьется пульс. Это было уже слишком. Он что, пытается оправдать себя, очерняя тех, кто мне дорог?

Из-под моих ног пронеслись во все стороны дорожки инея, заморозили ледяным кружевом пепелище вокруг. Краем глаза вижу, как подхватывает Дженни семечко с земли. Как остолбенело пялятся на нас все остальные, что замерли поодаль и пытаются понять, что вообще происходит.

Морвин в злости бьет кулаком Сферу.

— Пр-роклятье, Маэлин… да пусти же меня! Да, я не сказал. Но мне был нужен не только Замок — и ты, ты тоже нужна! Я хотел просить тебя уйти со мной. Чтобы Замок усилил твою ледяную магию. И ты помогла мне…

— Значит, я для тебя лишь средство. Тебе просто нужна была моя магия. Такой… живой артефакт… — неживым голосом откликнулась я.

Дождь обернулся мелким градом. Ледяное крошево рухнуло вниз, я услышала испуганные вскрики. Петтифи спешно колдовала, укрепляло прорехи в куполе, но это слабо помогало, поэтому все бросились под защиту скал. Все, кроме одного упрямого огненного мага, который отчего-то никак не хотел оставить меня в покое — я мне так хотелось всего лишь свернуться клубком и выплакать свою боль.

Он ожесточенно ругался сквозь зубы по-иномирному и прожигал меня взглядом, пока потоки дождя заливали его лицо. Кажется, если б у него осталось больше сил, прожег бы Сферу насквозь только этим сумасшедшим взглядом.

— Да нет же, Маэлин! Неужели ты не понимаешь? Я должен был быть осторожным… Мой мир гибнет!

Что?..

— Погибает. Он уже на грани сползания в полный хаос. Я пришел в этот в надежде найти лекарство. Найти магические силы, способные не допустить этого. С каждым годом все жарче, посевы сгорают на корню, крупных животных почти не осталось. От голода вымирают целые поселения — твой прожорливый Тушкан едва не стоил жизни деревне! Мы из последних запасов Храма Огня кормили людей. Вулканы, землетрясения… реки испаряются, и мы давно уже не видели нормальных дождей. Да, я хотел забрать тебя в свой мир вместе с этим семечком! Чтобы мы попробовали хоть что-то сделать. Вместе, понимаешь?

Это было слишком сложно. На запястье снова мелькнул паучок — и пропал. Снова затуманенное сознание не могло уловить смысл — он терялся, размывался, как образ этого мужчины за пеленой дождя.