случайно, через знакомых, с ней смогла связаться ее племянница, юная девушка по имени Химена, которой несколько лет назад повезло устроиться во Флориде на сезонные сельскохозяйственные работы. Химена быстро научилась бойко и весьма сносно говорить по-английски, прошлой осенью устроившись на постоянную работу горничной в престижной отельной сети здесь же, в Джексонвилле. Буквально на днях благодаря рекомендации работодателя она уже получила грин-карту, устроив целую шумную вечеринку в своем многоквартирном доме по этому поводу. Именно она уговорила Марию Лурдес попытать счастья в банке, как это уже успешно сделали за последний год тысячи других представителей национальных меньшинств их города.

Прежде чем попасть на прием к ипотечному менеджеру, они прождали больше часа в очереди, которая состояла в основном из такой же простой испаноязычной публики, а также двух или трех афроамериканцев и белой пожилой, очень бедно одетой пары. Мария Лурдес чувствовала себя стесненно, словно ей приходится делать то, что потом может закончиться для нее не слишком хорошо. По совету племянницы утром она купила простое, но хорошо севшее на нее плотное коричневое платье, которое стоило недорого благодаря большим сезонным скидкам.

Менеджер ипотечного бюро — довольно молодая, веселая, милая девушка с рыжеватыми волосами, стройная, в очках с тонкой оправой, — приветствовала их так дружелюбно, что Мария наконец немного расслабилась.

— Вам нужен переводчик с испанского? Нам важно, чтобы вы уловили все детали.

— Спасибо. Я говорю по-английски, а если что-то не пойму, племянница мне объяснит.

— Отлично! Тогда начнем. О каком американском доме вы мечтаете? Я могу показать вам проспекты некоторых строящихся домов в районе Атлантик-сити, в двадцати километрах отсюда, это третий ряд береговой линии у океана. Они будут готовы для вселения уже через месяц.

Она показала красочный проспект небольшого, но вполне уютного строения с тремя спальнями и даже небольшим бассейном. Мария Лурдес смущенно опустила глаза:

— Ну что вы… О таком доме я даже и мечтать не могу. Я — простая уборщица.

— Не волнуйтесь. Мы можем предоставить вам гибкий график ипотечных платежей. Учитывая рост рыночной цены вашего дома, благодаря которому вы получите дополнительный кредит от нашего бюро, график платежей для вас будет вполне посильным. Каков ваш годовой доход?

— Ну, если честно, то я почти все получаю наличными. Думаю, в хороший месяц выходит тысячи полторы, в плохой — бывает, что и меньше тысячи.

Менеджер что-то быстро отщелкнула на калькуляторе.

— Так, получается тысяч пятнадцать в год? Немного, конечно. Но это не страшно. Вам повезло, сейчас очень правильное время для инвестиций в недвижимость. Цена этого дома — триста двадцать тысяч долларов. Совсем недорого для такого прелестного места! Если вы будете выплачивать двенадцать тысяч в год, то рассчитаетесь с банком за тридцать пять лет. Ну, это примерно, конечно. Вообще, мы стараемся, чтобы человек, исходя из своего уровня дохода, мог уложиться не больше чем в двадцать пять лет. Но делаются исключения. Вы знаете, что у вас очень располагающая к себе внешность? Я уверена, что я смогу одобрить ваш личный кредит на этот дом.

— Я должна буду платить тысячу долларов в месяц? Нет, это невозможно. А на что мне тогда жить? У меня ведь нет ни медицинской страховки, ни детей, которые могли бы мне помочь, если что. Простите, кажется, я зря трачу ваше время. Извините нас еще раз.

— Не торопитесь. Я могу вам предложить план, по которому в первый год вы не платите вообще ничего. Во второй год — лишь девятьсот долларов в месяц. Основная нагрузка платежей наступит только через пятнадцать лет. К тому времени дом, скорее всего, вырастет в цене в несколько раз, и, если у вас не будет достаточно денег, вы сможете его продать с большой прибылью для себя.

Менеджер снова улыбнулась Марии той же веселой задорной улыбкой:

— Ну же, решайтесь. Другого такого шанса резко изменить свою жизнь к лучшему, о чем вы наверняка всегда мечтали, может больше и не представиться.

— Хорошо. Тем более и моя племянница меня вчера весь день уговаривала.

— Тогда давайте сразу же подписывать документы. Вы соответствуете всем нашим требованиям. Химена, то есть мадемуазель Родригес, а у вас уже есть собственное жилье? Мы можем предложить вам уютную, чистую квартирку в новом кондоминиуме, буквально в трех кварталах отсюда. Если вы работаете в центре, то это место — просто идеально. Рассрочка платежа на двадцать лет…

Через час Мария Лурдес и Химена вышли из здания ипотечного бюро с пухлыми папками документов в руках. Почти нежданно-негаданно они стали владелицами объектов недвижимости премиум-класса. Девушка буквально танцевала от счастья. Но пожилая Мария Лурдес, повидавшая так много на своем нелегком веку, была ошарашена и задумчива. По пути она лишь тихо произнесла:

— Ничто в жизни не возникает ниоткуда. Уж это я точно знаю. Все это меня очень тревожит.

Нью-Йорк, главное здание, банка «Голдман Сакс»,

Финансовый квартал, Вест-стрит,

30 декабря 2006 года

Во все времена и во всех поколениях в Америке были особенные компании, которые можно назвать «работой мечты». Попасть туда в нужное время, стать их частью было немыслимым счастьем даже для самых талантливых выпускников университетов. Когда-то, в пятидесятых, такими местами «работы мечты» были закрытые ведущие научные лаборатории, связанные с военным комплексом. Позже невероятно престижной и денежной стала работа юриста в крупной преуспевающей фирме или консультанта по стратегическому управлению. После финансового кризиса 2008 года компаниями, где молодежь больше всего мечтает работать, стали Google и Apple. Но в начале двухтысячных вне всякой конкуренции были нью-йоркские отделения пяти ведущих инвестиционных банков мира. Казалось, что внутри и вокруг них в прямом смысле крутились все деньги мира. Правда, зарплаты там хоть и были высокими, но не поражали воображение. Все дело было в бонусах — порой космических, сказочных, запредельных. В случае заключения хотя бы нескольких удачных сделок за год менеджер даже среднего звена мог получить все, о чем он мечтал. Высокопоставленные руководители же просто купались в деньгах.

Представительное, примерно шестидесятиэтажное здание главного офиса банка выходило окнами прямо на площадку, на которой когда-то стояли великие башни Всемирного торгового центра, а теперь находилась не очень привлекательная перекрытая и замусоренная строительная площадка для будущей Башни Свободы. Окна с другой стороны здания выходили на просторный Гудзонов залив. Несмотря на позднее время, новогодний «корпоратив», шумный, яркий, с участием нескольких тысяч сотрудников банка, «гулявших» сразу на нескольких обширных этажах, был в самом разгаре. Поводов для бурного веселья в этом году оказалось более чем достаточно: утром этого же дня сотрудникам вручили конверты с бумагами,