Ноздри Логана заполнил смрад.

Смрад плотной толпы людей, их тепла, пота и страха, которые смешивались с ужасом охваченных паникой лошадей. Клоака, ибо напуганные и мертвые теряли контроль, опорожняя кишечники. Желудочные соки из вспоротых животов, разрезанные кишки. Умирающие лошади, которые дико ржали и судорожно брыкались на земле. Кровь, столь обильная, что вместе с дождем собиралась в лужи. Сладковатый запах женского пота. Их ряды таяли, но они не ведали страха, пока Логан был бесстрашен.

Куда бы он ни шел, сенарийские ряды дрались сплоченней. И боевой дух поднимало не только его присутствие. Скорее, те замечательные женщины. Все в крови, ругаясь не хуже матросов, они одним только видом смущали халидорцев.

Если бы не орден, Логан погиб бы в первой атаке. Чтобы оставаться рядом с ним, женщины бились неистово, почти самоубийственно, и заплатили за это высокую цену. Из тридцати осталось только десять. С таким малочисленным отрядом телохранителей Логана наверняка сразили бы насмерть, если бы не более сотни мужчин, примкнувших к ним сразу после первой атаки — Псы Агона. Он дал им слово, и теперь они отдавали ему свою жизнь.

Логан уже потерял счет времени с начала битвы, когда вдруг учуял новый запах. Какая-то тухлятина? Непонятно. Сегодня армии оставят гнить на поле мяса в избытке, однако пока еще разлагаться нечему. Он услышал и почувствовал, как сенарийцы реагируют, задолго до того, как увидел причину их нового страха. Сидя на лошади, он заметил нечто похожее на быка, который, пробиваясь сквозь шеренги, утаскивал за собой людей. Бык исчез из виду.

Затем вернулся совсем другим существом. Это был тролль с четырьмя руками, двумя парами глаз, бугристой сероватой кожей и торчащими из спины клинками. Не испытав ни малейшего страха, Логан удивился. А ведь должен был испугаться! Видно, страх давно исчез.

Стало ясно: теперь битва сводится к одному. Все просто. Эта тварь убивает его людей. Он обязан ее остановить.

Генерал Агон повел воинов в новую атаку. Его люди ударили в ряды халидорской кавалерии, словно огромный кузнечный молот по наковальне. Только так мог избавиться Агон от алитэрских мундиров, алитэрских лошадей и проклятого офицера кавалерии с кожей ладешца.

Логан бросился на зверя. Тот, казалось, еще добавил в размерах. Одна из рук целиком превратилась в косу, и тролль махал ею по полю футах в трех над землей, пожиная богатый урожай. Увернуться было практически невозможно. Кто-то прыгал, иные приникали к земле, но большинство людей резало надвое. Тролль шел вперед, поднимая руками мертвых и накалывая их на мечи и копья по всему телу.

Когда сенарийцы отпрянули от тролля как можно дальше, Логан двинулся вперед. Белая строевая лошадь нервно танцевала под ним.

Тролль остановился, разглядывая Логана. Затем издал невнятный рев, от которого лошадь едва не вырвала поводья из рук Логана, и встряхнулся. Из чрева тролля вылезла человеческая голова.

— Логан, — с легким халидорским акцентом проговорила голова и высунулась из брюха еще дальше.

— Урсуул! — зарычал Логан.

— Тебе следует знать кое-что о Дженин.

К началу битвы Логан был слаб. Месяцы в жестокой нужде лишили его сил, истощили. Сегодня он выжил благодаря удаче и дикой ярости, с которой дрались орден Подвязки и Псы Агона, а не собственной силе и мастерству. Однако когда с мерзкого и вонючего языка этого зверя сорвалось имя Дженин, Логан ощутил в себе силу праведного гнева.

— Твоя прелестная красавица-жена жи…

Блеснул меч, и Логан отрубил голову. Она разлетелась по земле клочками гниющей плоти.

Зверь на мгновение застыл. Не шевельнул и мускулом. Еще мгновение, и сенарийцы вдруг возликовали, решив, что Логан все-таки его убил.

Затем тролль поднял руки к небу и взревел так, что дрогнула сама земля. Не спуская с Логана глаз, он отвел назад огромную костяную косу.

Нежными пальцами Ви гладила волосы Кайлара. Она почти не замечала, как ферали перед ними превратился в тролля, как безнаказанно бродил он по рядам сенарийцев. Ее взгляд был прикован к мертвому лицу Кайлара. Молодому, спокойному. Ви его убила. Отдала бессмертие королю-богу.

Что-то капнуло на щеку Кайлара. Ви моргнула.

«Что за черт?»

Капля по щеке скатилась к уху. Она снова моргнула, быстрее, отказываясь верить, что плачет. Как там про нее говорила сестра Ариэль? Эмоциональная калека? Ви посмотрела на слезу, блестевшую на ухе Кайлара, и смахнула ее.

«Эта сука обозвала меня дурой».

Так и есть! Палец замер.

Точно боевой конь на полном скаку врезался в Ви. Никуда она от Ариэль не делась.

Внезапно стало трудно дышать. Только сейчас Ви увидела ловушку, расставленную для нее сестрой. В каждом слове. Вот приманка, вот последствия. Не выход, но спасение от короля-бога.

Нужно сделать кое-что с Кайларом. Она нетвердой рукой залезла в сумку и нашла коробочку именно там, куда и положила. Открыла ее и взглянула на обручальные кольца из Уэддрина.

Это ведь все равно что изнасилование.

Тем не менее другого выхода нет. Сестра Ариэль заставила Найлов внушить Ви все необходимые знания. Они же говорили: чтобы разбить принуждение, Ви должна показать «внешний признак внутренних перемен». Передать свою верность другому человеку. Говорили и о сильной магии в некоторых старых кольцах, о том, как они держали чары принуждения. А сука-ведьма поманила морковкой: быстрое продвижение, частное обучение. В общем, важная персона.

Наплевать. Она сделает это не для себя. Просто если не сделает, король-бог обретет бессмертие. Ви станет его любимой ручной убийцей, единственной женщиной-чумой, умерщвляющей тех, кто посмеет бросить ему вызов. Она сделает это для тех несчастных, кого сейчас живьем поедают на поле боя. Сделает, потому что иначе Кайлар умрет, и теперь уже навечно.

Только он ее не простит. Никогда.

Ви пробежала пальцами по волосам Кайлара. Посмотрела в его лицо, холодное и спокойное. Словно осуждающее. Она-то спасется, изменит себя, но заплатят за это Кайлар и Элена.

Сережка пронзила левое ухо Ви, и кольцо спаялось в единое целое. От боли заслезились глаза. С мокрым от слез лицом она другой сережкой пронзила ухо Кайлара.

Волна тепла окатила Ви с головы до пят. Она почувствовала, как принуждение вдруг съежилось и лопнуло. Ничто не могло сравниться с внезапно охватившей ее тоской. Она едва не задохнулась. Каждой клеточкой кожи, позвоночником и сердцем Ви ощущала Кайлара. Шло излечение, но Кайлар страдал так жестоко, что ей стало больно. Когда Ви коснулась его лица, пальцы покалывало. Кайлар был красив как никогда. Она хотела, чтобы он узнал ее, хотела рассказать всю правду и быть прощенной. Хотела вернуть его любовь. Чтобы он обнял, тронул щеку, пробежался пальцами по волосам и…

Невыносимо! Ви грубо спихнула Кайлара с коленей и, шатаясь, встала на ноги. Всплеск эмоций оказался слишком сильным, чересчур широким, чтобы их понять, но не казался чуждым. И притворным. Словно кто-то очищал ее любовь, подул на тлеющие угли, и они вспыхнули ярким пламенем. Ви не хватало воздуха. Но теперь она была свободна. Принуждение исчезло.