На основании директивы Главного политического управления РККА от 19 августа в политуправлениях фронтов были организованы 10-е отделы, а в политотделах армий – 10-е отделения для координации совместных действий частей армии, партизанского движения и подполья. Как удачное исключение можно привести пример Северо-Западного фронта, где начальником 10-го отдела ПУ назначили заместителя начальника разведотдела штаба фронта, в прошлом чекиста А. Н. Асмолова. Он же руководил и фронтовой Оперативной спецгруппой фронта.

И на Западном, и на Северо-Западном фронтах подготовка и заброска разведывательно-диверсионных групп строились в основном на личном опыте, а часто и просто на импровизации руководства оперативных спецгрупп. Особенно плохо дело обстояло с качеством профессиональной подготовки личного состава РДГ.

Командиры разведывательно-диверсионных групп в 95 процентах случаев вообще не имели предварительной специальной подготовки. Отбор личного состава, как правило, осуществлялся без учета профессиональных и моральных качеств бойцов, их психологической совместимости, степени физической тренированности. Многие группы формировались как можно быстрее, чтобы просто выполнить приказ и отрапортовать об исполнении. Часто просто не было времени и возможности более детально проработать кандидатуры людей. Военная горячка и отсутствие должных кадровых резервов сказывались на каждом шагу. На обучение (минно-взрывное дело, методы маскировки, стрелковая подготовка, боевое взаимодействие) затрачивалось всего от трех до десяти суток. Оперативную обстановку во вражеском тылу армейские диверсанты совершенно не знали, а противодействовать хорошо подготовленным немецким спецслужбам просто не умели. И хотя за полтора месяца Оперативная спецгруппа Западного фронта сформировала и отправила в тыл противника 52 РДГ, их боевые возможности были крайне невелики, а потери личного состава составили больше половины.

Жестокая практика войны показала явную слабость партийных и военных органов по подготовке и переброске партизанских отрядов в тыл противника. Руководить боевыми действиями партизан из городов, находящихся под жестким контролем германских спецслужб, и при отсутствии надежных каналов связи партийное подполье практически не могло. Не имея соответствующих структур, партийные органы были не в состоянии организовать снабжение партизанских отрядов оружием, боеприпасами, минно-взрывными средствами и т. п.

А некоторые конкретные действия, осуществляемые партийными дилетантами в области разведки, диверсий и оперативной работы, не только не оказывали существенного влияния на организацию партизанских и диверсионных действий в тылу немецких войск, но и вели к чудовищным провалам и как следствие – к непоправимым потерям. Так, один из секретарей Николаевского обкома КП (б) У. Яров, имевший при себе списки ряда подпольных организаций юга Украины, был захвачен абверовцами. В результате значительная часть партийного актива и подпольщиков еще до начала работы оказались в руках гитлеровцев.

Примерно такая же тяжелая ситуация складывалась и при организации партизанского движения в странах Восточной Европы. Руководители Советского Союза и Коминтерна были вынуждены вновь пользоваться методом проб и ошибок, расплачиваясь за «разрушение до основания» ранее отлаженной системы сотнями тысяч человеческих жизней. Подготовленных организаторов в военно-конспиративной области катастрофически не хватало. Поэтому в июле 1941 г. в ускоренном порядке началось восстановление специальных школ ИККИ по подготовке военных кадров: разведчиков, подрывников, снайперов, радистов и т. п. В дачных поселках под Москвой, в том числе и на старых «точках» Орготдела ИККИ, с участием немногих уцелевших преподавателей и инструкторов спешно создавались спецшколы. Перед заброской в тыл противника в них проходили подготовку одиночки и небольшие группы болгар, немцев, поляков, итальянцев, французов, словаков, чехов и бойцов других национальностей.

Партизанская война в Югославии – убедительный пример того, что даже после оккупации страны захватчикам не удалось установить полный контроль над территорией. Наличие подготовленных и решительных кадров, владевших тактикой партизанских действий, позволило руководству КП Югославии в течение 1941–1942 гг. сковать на территории Югославии в обшей сложности 32 итальянские, болгарские и немецкие дивизии, не считая войск правительства А. Павелича. Те самые дивизии, в которых так остро нуждалось германское командование на Восточном фронте!

Приведем несколько конкретных фактов организации партизанского движения на примере далекой от Югославии Курской области, руководство которой располагало более чем двумя месяцами для подготовки.

Еще 26 июня 1941 г. в области началось формирование истребительных батальонов под руководством специальной оперативной группы областного управления НКВД. К середине августа истребительные батальоны действовали уже в 68 районах Курской области и насчитывали 10 650 человек личного состава, из которых более 6600 человек были членами ВКП (б) и ВЛКСМ. Однако в шести северо-западных и западных районах области, в том числе Дмитриевском, Крупецком, Михайловском, Рыльском, Хомутовском, где закладывалась основная база партизанского движения, насчитывалось всего 1768 штыков, что составляло менее 20 процентов общего количества партизанских сил. На вооружении истребительных батальонов было 28 станковых и ручных пулеметов, 2167 самозарядных винтовок и пистолетов-пулеметов, 6668 винтовок Мосина, 1177 охотничьих ружей и 10 000 ручных гранат.

В соответствии с постановлением ЦК ВКП (б) от 18 июля работу по формированию партизанских отрядов возглавил Курский обком. Непосредственное выполнение задач, связанных с организацией партизанского движения, было возложено на начальника управления УНКВД по Курской области капитана госбезопасности П. М. Аксенова.

За редким исключением, о теории и практике партизанской войны и диверсионных операций даже большинство сотрудников управления не имели реального представления. Поэтому 22 августа 1941 г. бюро Курского обкома ВКП (б) приняло секретное постановление «Об организации специальной школы по подготовке диверсионно-террористических групп для деятельности в тылу врага». Начальником школы стал второй секретарь обкома Я. А. Серов. В целях конспирации спецшкола получила наименование «Первые межобластные курсы пожарных инспекторов».

В конце августа 1941 г. для организации вооруженной борьбы в тылу немецких войск в УНКВД создается 4-й отдел, подчиненный Особой группе П. А. Судоплатова. Отдел курировал заместитель начальника управления капитан госбезопасности В. Т. Аленцев, фактическим его руководителем был бывший начальник КРО УНКВД В. Ф. Кремлев, в штат 4-го отдела вошли 28 сотрудников управления.

Их задачи заключались в координации действий районных органов власти по формированию партизанских отрядов, подготовке мест их базирования, созданию агентурной сети для работы в тылу противника.

1 сентября 1941 г. начала работу областная диверсионная спецшкола. В первую очередь подготовку в ней проходили сотрудники органов внутренних дел. На занятиях курсанты изучали методы разведывательно-диверсионной деятельности, минно-подрывное дело, систему организации партизанских и диверсионных групп и подразделений; совершенствовались практические навыки владения различным оружием. Всего в этом учебном заведении прошли обучение 514 человек, из которых были сформированы 104 разведывательно-диверсионные организаторские группы.