Наследный принц Куозо Урнит был плотный мужчина лет тридцати. Нос с горбинкой. Надменный взор. Поверх одежды — легкая броня. Когда подозрительная стража наконец допустила Гвин и Булриона до его персоны, оказалось, что принц даже не слез с коня и Гвин предлагается разговаривать с засунутым в стремя глянцевым сапогом.

— Я еду на переговоры с его величеством Вунг Таном, королем Нурца, — высокомерно сказал принц.

— Старик... его величество, несомненно, будет рад принять тебя с подобающими почестями.

— Несомненно. — Он окинул Гвин презрительным взглядом и небрежно спросил: — Так ты — новая Председательница Академии? Лабранца Ламит по крайней мере дама представительная.

— Да уж, баба та еще, — неосторожно пошутила Гвин. Она чувствовала, что Булрион весь напрягся рядом с ней, но предполагала, что он скорей расхохочется, чем станет защищать ее достоинство от подковырок принца.

А тому ее дерзость явно не понравилась.

— Вот как? Что ж, ценю твои усилия по созданию коалиции, хотя мы, несомненно, обошлись бы и без них.

— Несомненно. В Ом-Балке ходят слухи, что Гексцион Гараб мертв.

Принц устремил взор к горизонту, переваривая это сообщение. У Гвин затекла шея — сколько можно стоять запрокинув голову?

— Любопытно, — изрек принц. — Если, конечно, это правда.

— У меня есть подтверждение достоверности этого сообщения.

— Чье же?

—Шуулграта.

— Шуулграты не предсказывают будущее.

— Мне предсказывают, — не удержалась от мелкой мести Гвин. — Ваше высочество, мы ехали к твоему почтенному отцу. Твой приезд делает эту поездку ненужной. Если ты не возражаешь, мы вернемся с тобой в Чан-Сан.

Принц пожал плечами:

— Как вам угодно.

— Нам угодно.

Гвин повернулась к Булриону и поняла, что совершила непоправимую ошибку.

Собственно говоря, все упиралось в Сип Нунга. Если бы он не стоял рядом, может быть, ей удалось бы все поправить.

Делегация Мокта двинулась дальше, а нурцийцы остались стоять на дороге на своих разукрашенных лошадях. Корнет получил приказ проводить Тарнов через Петушью Арену. Эта миссия привлекала его уже тем, что позволяла спастись от скучной рутины бараков. Возможно, ему впервые поручили командовать отрядом, хотя Гвин не была настолько бестактна, чтобы его об этом спросить. Он хотел ехать дальше. Его люди хотели ехать дальше.

Булрион хотел ехать дальше. Гвин отняла у него повод Грома и сунула ближайшему кавалеристу. Потом взяла мужа за руку и отвела на обочину дороги. Впереди до горизонта тянулись пастбища. Где-то там, за этой равниной, его дом — место, где живет его душа.

— Булл-Бык, у нас все получилось, — сказала она. — Мокт не послал бы кронпринца, если бы не понимал, что находится в отчаянном положении. Тибал подтвердил, что Гексцион мертв. Это означает, что Зорг готов возглавить объединенные войска. Остались сущие пустяки — наша коалиция практически создана.

Седой грустный человек ласково смотрел на нее.

— Твоя коалиция, а не наша. Твое имя, может, еще не вошло в историю, потому что историки любят писать о суровых необузданных мужчинах. Но эта коалиция — твоих рук Дело. Если оно закончено — поедем домой.

— Ну конечно! Но мне нужно еще несколько дней. Ты можешь подождать четыре дня? Три? Пока не станет ясно, что Зорг согласен возглавить войско, а другие согласны ему его доверить.

Гвин жалобно смотрела на мужа. Она видела, что проиграла бой. Слабый человек не становится патриархом. Булрион долго ей уступал, но больше он не поддастся. Железный прут не согнешь.

— Поехали сейчас! — сказал он. — Отряд проводит нас через Петушью Арену. Я еду домой сейчас, а не через три дня. Поехали со мной. Сейчас!

— Ну что такое несколько дней? Разве ты уехал бы, не доведя дело до конца?

Булрион был крупный мужчина. Сейчас он показался ей огромным. Или она сама съежилась? Он едет домой, к своей семье, к делу своей жизни.

— Ниен, это дело ты никогда не доведешь до конца. Не сможешь ты соскочить с тигра.

— Клянусь! Я прошу только несколько дней — до подписания договора.

Булрион вздохнул:

— Тогда приезжай потом, когда закончишь дела. Принц проводит тебя до Флугосса. Я буду рад тебя видеть, Ниен. И всегда буду тебя любить.

«Голос! Помоги мне!»

«Ты его переросла. Он был нужен тебе в самом начале. А теперь нужда в нем отпала».

«Нет! Нет».

— Булл-Бык, я без тебя не могу! Булрион покачал головой:

— Теперь уже можешь. Я люблю тебя, я всегда буду тебя любить. Но боюсь, что твое Проклятие идет дальше этого тигра, родная.

— Как это?

— Судьба ударяет в голову, как вино. Человек превращается в игрушку в ее руках. Ты уже не та женщина, на которой я женился месяц назад.

— Ну что ты говоришь! Какая чушь! Конечно, я та же самая женщина.

— Гексцион Гараб мертв. Как он умер? Гвин прижалась к его груди, пряча глаза.

— Я не знаю.

— Ты удивлена?

Кавалеристы начали садиться на лошадей.

— Нет, — сказала Гвин. — Ты прав, может быть, я помогла ему умереть. Я даже не знаю, так ли это. Но я готова признаться, что пыталась. Ты меня осуждаешь? По крайней мере я отомстила за Полиона.

— Ты сделала это не ради Полиона, — тихо сказал Булрион. — К тому же я не уверен, что Полиону так уж не повезло. Все равно мальчикам скоро придется отправляться в бой. У Полиона больше шансов выжить в этой войне, чем у других. И он продолжает традицию. Я вовсе не жалею, что у нас в семье опять есть зарданский воин.

Гвин отшатнулась:

— Что ты говоришь, Булрион?

— Если бы я его сейчас увидел, то, наверное, гордился бы им.

— Какой ужас!

— Что в этом ужасного? Он так небось не считает. Наверняка ходит гоголем. Дня два назад ты грозилась пойти войной на Гамдиш, если они откажутся тебе подчиниться.

— Какой вздор! Это же пустая угроза. Они и внимания на нее не обратят.

— Вунг Тан ее не забудет. Если понадобится, он заставит тебя эту угрозу выполнить.

— К тому времени меня там не будет. Мне надоело вершить судьбы. Я подтолкнула их к союзу и сейчас прошу тебя только подождать, пока будет подписан договор.

Булрион улыбнулся и покачал головой:

— Выполняй свое предназначение, Ниен, спасай мир. Имя Тарнов прославится в веках, и я горжусь этим. Судьбы призвали тебя вершить великие дела, но теперь твой путь — с королями и войсками, а не с простыми земледельцами. Я рад, что мы помогли тебе начать, но больше мы тебе не нужны.