На собачьей площадке он не реагировал ни на мелких собак, ни на людей.

Я, посмеиваясь, говорила Геше:

– Тут ко мне подходят всякие с площадки, спрашивают: «Ну как? Как там твои монстры? Никого не порвали?» А мне и рассказать нечего… У меня на все один ответ: «Да чего вы, нормальная собака…» Ну правда, Геша, вспомни – вот Джерри был, черныш, – нормальный? Нормальный. А Фарух, кавказец, уж про него хозяин рассказывал и то, и это, и с лопаты кормит… И что?

– Да малáя, забей на этих всех, оно тебе надо? Людям же не интересно по правде, они любят всякое пострашнее… Сами себя, блин, накрутят, а потом не знают, куда от себя сховаться… Забей. Делай себе свое….

За Цезарем Олег Юрьевич приехал в джинсах и черной футболке – готовился снова сидеть на земле, наверное.

Цезарь прыгал вокруг него как заяц, повизгивал и лез целоваться.

– Не ругайте, – предупредила я, но в моих советах никто не нуждался.

Олег Юрьевич и сам растроганно обнимал пса, приговаривая:

– Мой маленький… А соскучился…

– Прогуляемся? – предложила я.

Мы шли по парковой дорожке, собаки рыскали кругами, время от времени подбегая и показываясь.

У самого пляжа хозяин Цезаря, покосившись на меня, тоже снял мокасины. Мы брели по горячему песку босиком и беседовали.

– Концепция изменилась, – сказала я, и Олег Юрьевич скупо улыбнулся, давая понять, что тоже слышал этот анекдот. – Вы с Цезарем больше не нуждаетесь в моих услугах, вам нужен другой дрессировщик. Деньги за последние десять дней я верну.

– Почему? Что случилось?

– Да ничего такого не случилось. Цезарь успокоился, и знаете, он более чем послушный пес, общий курс вы можете хоть сейчас сдавать, если хотите. Но характер его изменился. Я не знаю, в чем причина. Может быть, это ваш адский цирк так на него повлиял, а может быть, пес просто заматерел и стал проявлять рабочие качества, свойственные породе… Мы тут позанимались немножко с фигурантом… И Цезарю понравилось. Понимаете… Вот Ричард, – я указала на немца, который, высоко задирая голову, тащил из воды палку в бороде водорослей, – он пес не агрессивный. Ему очень хороший повод надо дать, чтобы он напал… То есть он наблюдает и не допускает. А Цезарь пресекает безобразие. Превентивно. Он – педант.

– Педант? Ну, вы скажете… – Олег Юрьевич рассмеялся.

– Педант. Ему нравится, чтобы везде порядочек был, чтоб никто не шумел, руками не махал, ничего такого… А ведь вряд ли весь окружающий мир согласится ходить строем по капризу пусть даже и такого симпатичного пса, так? Вот вам и нужно сейчас направить его способности в нужное русло… У меня есть одна знакомая, Катя, которая могла бы обучить Цезаря защите, охране немножко шире, чем предлагает стандартный курс ЗКС. Может быть, вам это покажется лишним…

– Нет-нет, это очень интересно, продолжайте…

– Так вот, главное – правильно выбрать дрессировщика. Если пса начнут злить, то охранник-то у вас будет хороший, но как друг семьи, извините, собака будет потеряна. А Катя, она все мягко и аккуратно сделает, так, что Цезарь будет работать «с холодным носом», и в свободное от работы время вам не придется держать собаку на расстоянии от детей, знакомых… Цезарь будет работать только по команде, понимаете? Одна беда – к Кате ездить далеко, за город…

– Это пустяки, у меня машина…

– Хорошо. Я вам телефончик сейчас запишу, вы отзанимаетесь интенсивно, сколько она там скажет, а потом будете ездить раз в неделю, чтобы собаку повеселить и в форме держать… И не позволяйте больше никому его дразнить. Может плохо кончиться. И еще – у вас дети какого возраста?

– Пять и восемь лет.

– Надо научить их относиться к Цезарю с уважением, не донимать… А Цезаря надо научить их слушаться. Нельзя, чтобы дети боялись его, но и собака не должна давать для этого повод. Проконсультируетесь с Катей, как лучше все это устроить, хорошо? Не забудьте, это очень важно…

– Хорошо. Спасибо вам… тебе… Я все сделаю.

– Ну и все тогда. Вот сдача. – Я достала из кармана конверт с деньгами и протянула Олегу Юрьевичу.

– Сдачу можешь оставить себе, – пошутил он.

– Да спасибо. Мы не бедствуем. Сейчас следующую собачку возьмем…

– Я серьезно, Слава. Цезаря не узнать, я так рад, что… все хорошо кончилось, и вам очень признателен… Оставьте деньги, это пустяки.

Я не стала спорить, свистнула Ричарду, прибежали обе собаки, мокрые, морды в песке, внимательно уставились на нас.

– Всего хорошего, Олег Юрьевич, – сказала я и взяла Ричарда за ошейник.

Цезарь явно собрался увязаться за нами.

– Мне его придержать пока? – спросил Олег Юрьевич.

– А, пускайте. Он далеко от вас не уйдет, вон как соскучился, просто проводит нас немножко. – И я пошла обратно к парку в сопровождении двух собак.

Метров через двадцать Цезарь остановился и сел.

– Ну что, Зорька? Прощай, будь умницей. – Я погладила пса, достала из кармана конверт с деньгами, скатала в тугую трубочку, сунула собаке в пасть. – На, отнеси ему, – я указала на Олега Юрьевича, – отнеси! Давай!

Цезарь помчался к хозяину, а мы с Ричардом направились к конюшне.

Ну не брала я чаевых.

Дня через три, не успела еще хлорка выветриться из отмытого вольера, позвонил Федор Сергеевич:

– Славочка, ты занята сейчас?

– Вот только что объект сдали…

– И чудненько. Тебя тут искал человек… Кавказец у него пошаливает. Возьмешь?

– А что за человек?

– Поди ж ты!.. Про собаку она не спрашивает…

– На собаку я сама посмотрю. А хозяева… Вы же знаете, есть такие, с которыми не имеет смысла связываться.

– Не видел я его, девонька, созванивались. Завтра будет на площадке, к четырем…

– Хорошо, я подойду.

На площадку я пришла в начале пятого, сразу увидела рыжего кавказца, повесившего нос, и его хозяина, разговаривающего с Федором Сергеевичем. Подходить не стала, решила сперва присмотреться.

Снулый вид кавказца ни о чем не говорил – это марка, фирменный стиль кавказских овчарок – при великолепной молниеносной реакции выглядеть угрюмыми, сонными увальнями.

Мне сразу не понравилось, что пес неухоженный – шея и грудь в колтунах, как в орденах, «штаны» тоже свалялись войлоком. Не дает себя вычесывать? Или хозяин ленится? Ага, собака еще и засиженная – сближение скакательных суставов. Значит, все-таки хозяин – лентяй.

Я отпустила Ричарда побегать, а сама подошла поближе, держась за спиной Федора Сергеевича, – поглядеть на лентяя-хозяина и послушать, что он там поет.