кто бы записывал за тебя? Уверен, любой из гурнасов сочтёт за честь помочь тебе.

Юта лишь поморщилась.

— Нет, — твёрдо ответила девушка. — Хоть знания Амальрис больше не являются тайными, но это моя задача. Я должна сделать это сама.

Вместе с атлургами культы богов перекочевали в новый дом. Здесь они были скрупулёзно восстановлены и тщательно поддерживались гурнасами, которых в Каноре было целых семь.

Юта официально стала жрицей Амальрис. Вот уже почти месяц, как она взялась записывать всё, что узнала про культ и затмение. Всё, что могло пригодиться следующим поколениям. А в будущем намеревалась взять себе учениц, которые позже тоже станут жрицами.

— Как жаль, что здесь нет библиотеки! — в который раз посетовала Юта. — Столько знаний пропало.

Она непроизвольно потянулась к груди, к тому месту, где всегда висел мамин кулон. Но вовремя вспомнила, что подвески нет, и опустила руку. Этот жест не укрылся от Корта. Сколько раз он наблюдал его! И каждый раз это причиняло ему боль, как будто это он потерял дорогую сердцу вещь.

— Скучаешь по нему? — нежно спросил Корт.

— Ерунда! — Юта широко улыбнулась и сделала вид, будто ничего не случилось. — В конце концов, это просто безделушка, хоть для меня она и была напоминанием о маме.

— Столько веков правители Лиатраса считали его ключом, — задумчиво протянул Корт.

— Это и был ключ. Но не в том смысле, в каком они считали. Физически он не открывал Врата Города Богов. Это был «ключ» к пониманию того, как это сделать.

— А на самом деле нужна только жрица и больше ничего, — закончил Корт.

Он стоял, прислонившись к столу, глубоко задумавшись. Увидев выражение лица Корта, Юта забеспокоилась. Она тронула его за руку.

— Что-то случилось?

— Не знаю, что делать с заключёнными, — вздохнул Корт.

Юта моментально оказалась возле него. Она знала, как сильно Корта беспокоит эта проблема. Только ей он мог абсолютно открыто рассказывать обо всех своих переживаниях.

— Держать их в таком положении вечно не удастся. Да и атлурги рано или поздно взбунтуются. Мы могли бы их отпустить… — Корт поднял на Юту глаза.

— Но сами они вряд ли выживут в пустыне, — закончила за него жрица. — Есть ещё один вариант. Через какое-то время мы могли бы попробовать социализировать их.

— Да, — протянул Корт, — но я не представляю, как. Такое решение будет чревато ещё большими проблемами.

— А когда мы боялись проблем? — улыбнулась жрица Амальрис.

С тех пор, как Корт встал во главе Канора, они с Ютой делали всё для объединения народов. Сейчас между атлургами и лиатрасцами не было никаких различий. Все жили одинаково и пользовались одинаковыми правами. Корт хотел построить общество на принципах справедливости и равноправия. Такое, в котором только личные заслуги человека имеют значение, а вовсе не связи или кровное родство, как было в верхушке Лиатраса или в кланах атлургов.

В новом обществе каждый сможет найти себе место. Будь ты бывшим врачом, инженером, дворником, заключённым или врагом. Но переломить традиции и представления о мире не так-то просто, особенно в среде атлургов.

— Ты права, — ответил Корт, немного расслабившись. — Рано или поздно решение найдётся.

Юта кивнула и вдруг спохватилась:

— Ох, я собиралась сходить насчёт обеда, но совсем потеряла счёт времени. Прости! Я схожу на кухню и что-нибудь нам принесу!

Юта проворно вскочила, но лишь для того, чтобы в следующее мгновенье оказаться в объятиях Корта.

— Это не горит. И потом, не пристало жрице Амальрис и жене Канга бегать на кухню.

— И кто же побежит за меня? — сдерживая смех, спросила Юта. Она мягко пыталась освободиться из хватки Корта, но практика показывала, что это не так-то просто.

— Я пошлю кого-нибудь, — не особо задумываясь, ответил ругат. Его испещрённые символами наури руки крепко обвивали Юту за талию. Он прошептал ей на ушко: — Не убегай. Я соскучился.

Юта всё же не сдержала смех.

— Ты постоянно «соскучился», даже когда мы вместе.

— Ничего не могу с этим поделать, — без тени вины сказал Корт. И начал липнуть к Юте ещё сильнее.

— Подожди, день на дворе. У нас ещё куча дел, — не очень уверенно пробормотала жрица, делая очередную попытку вырваться из кольца сильных рук.

— Ты — моё главное дело, — заявил Корт и продолжил покрывать поцелуями её шею.

— И когда ты успел стать таким бесцеремонным?

Корт лишь улыбнулся.

— Наглым даже… — пыталась продолжить Юта, но Корт накрыл её губы поцелуем.

В конце концов, после долгих сладких поцелуев, от которых у Юты слабели коленки, Корт всё же выпустил её. Юта оправила одежду и собралась-таки сходить за едой. Но на пороге обернулась и неуверенно протянула:

— Мм… а ты не хочешь…

— Да Руг вас всех забери! — всё-таки вскипел Корт. — Уже иду.

И Ругат отправился в ванную, чтобы принять душ.

2

Этот день настал. Атлурги и лиатрасцы, все — от мала до велика — собрались в Приветственном Зале. Так атлурги называли «пещеру», в которой оказались, впервые попав в Город Богов.

Ближе всех ко входу стояли Корт и Юта. Рядом, держась за руки. За ними — Дар, Джар и Гадрим, чудом выживший в бою с отрядом Джазира. За ними — Старейшины и их народы: Салгаир, Улгерн, Кернад, Надмер. Амдира и Лурна больше не было с ними. Их место, а также место Гвирна, которое он оставил после открывшегося позора, заняли новые Старейшины, избранные своими народами при одобрении Корта.

Люди продолжали прибывать. Стены пещеры тускло мерцали, излучая мягко струящийся свет. Гул голосов, словно тихий шелест бумаги, равномерно заполнял пространство.

Юта переглянулась с Кортом и расцепила их крепко перевитые пальцы. Под взорами стихших людей жрица подошла к Вратам. Она была той, кто отворила их впервые. Ей же была предоставлена честь открыть их вновь. Но на этот раз массивные створки не вели в спасительное убежище. Сейчас за ними скрывались неизвестность, мрак и разрушение.

Оглянувшись на Корта, Юта потянула рычаг в стене, и ствоки Врат поползли в стороны. В полной тишине был отчётливо слышен скрежет камня и ворчание древних, давно не работавших механизмов в стене. Народ наблюдал за этим, не дыша.

Согласно пророчеству, буря должна продлиться сорок дней. Сегодня был сорок первый.

Никто, включая Корта, не имел представления о том, что они увидят снаружи. Стих ли ветер? Улёгся ли песок? Осталось ли на поверхности пустыни что-нибудь или кто-нибудь? И главный вопрос: есть ли снаружи хоть крупица света, или на мир опустилась полная тьма?

Юта непроизвольно затаила дыхание, когда створки Врат встали на место, полностью открыв