litbaza книги онлайнРазная литератураКомендантский час - Владимир Николаевич Конюхов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 119 120 121 122 123 124 125 126 127 ... 148
Перейти на страницу:
страницы, ведь книгу Коненкова он нигде не нашел.

Но если за ним охотится Зубарь, то почему прибегает к таким дешевым трюкам? Или давит на психику?

Захар боялся, что дежурная заявит в милицию. Там могли задаться вопросом — почему покушались именно на Рычнева, а не на кого другого из экспедиции? И при желании будет нетрудно связать ночное исчезновение Рычнева в хуторе и убийство Костлявого.

Замученный до отупения страшными предположениями, Захар готов был кинуться за помощью к кому угодно.

Вот почему, когда Мешалкин участливо обратился к нему, Захар, не замечая, что плачет, поведал свою историю.

При упоминании Зубаря Герман отвел его подальше от людей. Но Захар быстро пришел в себя и отчужденно спросил, что надо постороннему.

Мешалкин уже догадался: Илья и бледнолицый как-то связаны друг с другом, и без утайки сказал об этом.

— Илья, такой… лохматый?

— Патлатый, — подтвердил Герман, предложив Захару пойти к нему.

По дороге Мешалкин купил съестного и, пока не приготовил яичницу с колбасой, ни о чем не спрашивал Захара. Тот, хотя и в расстройстве, ел все за милую душу.

Но когда Герман все же поинтересовался, с чего тому взбрело в голову переться в милицию, встал из-за стола.

— Кто тебе приказал следить за мной?

Герман успокоил Рычнева, упомянув о церкви в Журавской.

— Тебя сам Бог послал ко мне, — широко раскрыл глаза Захар. — Я молился в безысходности.

— Но покушались на тебя после молитвы.

— Они не остановятся ни перед чем… Они…

— По крайней мере один из них утром был здесь.

— Ты имеешь в виду Лохматого?.. Значит, он откололся от Зубаря, — приободрился Рычнев.

— Меня он почти убедил в этом.

— Зубарь… гад ползучий… на нем кровь.

Спотыкаясь на каждом слове от волнения, Захар без утайки рассказал, что произошло на озере.

Герман, много чего повидав на своем веку, старался не встречаться с ним взглядом, зная, что парню уже ничем не поможешь.

Укорил себя и за лишнее сочувствие чужому человеку. Беду Захара он не станет взваливать не себя.

Словно догадавшись, Захар нервно всхлипнул:

— Кроме милиции, мне негде искать защиты.

— Дурак! — отрезал Герман. — Головы своей не жалко.

— Почему?

— Кто с тобой там панькаться станет?

— Мне выбирать не из чего.

Желание не помочь, а отчитать взрослого несмышленыша завладело Германом.

— Зачем раньше времени самого себя сажать за решетку? Менты тебе только спасибо скажут.

— Я ни в чем не виноват, — жалобно отозвался Захар. — А накажут, так, наверное, не строго.

Герман заливисто рассмеялся.

— Ай да хохмач! «Не строго». Ты хоть представляешь, что такое тюрьма?.. Слушай сюда, кладоискатель, — посерьезнел Герман. — Один пацан за день до призыва в армию приструнил нахала. Тот собрал шоблу, и напали они на пацана. Отбиваясь, он пробил одному голову. А у «пострадавшего» папа — шишка… Вместо армии — колония.

— Бред какой-то.

— Бред в книжках для детей и юношества… Пацана воспитывала зона. Спустя много лет встретил он, горемычный, женщину. Обоим давно пора заводить семью. Она ему возьми и скажи между прочим: мол, я, дорогой, на той неделе сделала аборт. Он ее в сердцах хлоп ладошкой. Она на него заявление. Потом, правда, опомнилась. А он-то меченый. И отправили бедолагу лечить нервы, где делают это лучше всего.

— Но… не обязательно всё должно быть так.

Герман поразился, что собственная жизнь уместилась в коротком рассказике. Откуда же тогда берутся толстенные романы, напичканные вышибающими слезы страстями? Знать не про таких, как он, писаны они. И то верно, кто тебя станет уважать, когда свои «паханы» — и те презирают.

Он представил высокомерную ухмылку Зубаря, и отвращение комом встало в горле.

Кто таким дал право распоряжаться чужой судьбой!.. Они считают себя хозяевами и неотступны в этом убеждении. Их всесилие безмерно. И в стране, где все идет кувырком, такие на плаву. И ты не смей их ослушаться… Не то…

— Пошли они все… — вскипел Герман.

Захар, не поняв, кому адресовано ругательство, на всякий случай согласно кивнул.

Этот русоволосый крепкий человек внушал доверие. Он может знать или догадываться о планах Зубаря. Наконец, он более опытный.

— Гниды, — не мог успокоиться Мешалкин. — И ты молодой, умный, — окинул он горящим взором Захара, — дрожишь перед всякой мразью.

— Я один, — безутешно вздохнул Захар.

Герман перевел дыхание. Не надо уверять парня, что с этой минуты за него есть кому заступиться. Надо еще обдумать, как это лучше сделать. Заранее же обнадежить человека — не в его правилах.

— Ничего не утаил? — взыскательно спросил Герман.

— Не-е-т, — подался к нему Захар, признательно заглядывая в глаза.

Герман почувствовал неловкость. Дернуло его ввязаться. Но видно, по-другому нельзя.

— Почему бы тебе не уехать домой, — предложил Герман. — Можешь же ты заболеть.

— Там будет еще хуже. Приближается зима, темнеет рано. Они меня подстерегут и…

— До той поры много воды утечет. А здесь ты им просто мешаешь.

— Я им везде буду мешать.

Мешалкин стал убирать со стола, размышляя, как быть. Захар ему показался искренним, хотя и трусливым. Будь вместо него тертый и проворный, можно было бы и потягаться с Зубом. Но как говорится, чем богаты…

— Сделаем так, — решился Герман, — ты спрячешься в сарае. И чтобы ни случилось — не рыпайся, пока я сам не позову.

— Они должны быть здесь? — сообразил Рычнев.

— Визит вежливости. Как он, правда, закончится?..

— Ты рискуешь ради меня?

«Конечно, рискую», — мысленно ответил Герман.

— Я попытаюсь что-нибудь вытянуть из них. Во всяком случае Илья должен помочь, — настраивал Герман себя и Захара на благополучный исход.

— Случись драка, могу я тогда оповестить соседей?

— Разве что в самом крайнем случае, — не сдержал улыбки Герман, хотя сердце заныло в неясной тревоге.

— Я тебе так благодарен! — воскликнул Захар. — Ты первый человек, который…

— Ну иди, а то солнце садится, — засмущался Герман, показав на сарай. — Эти друзья, прежде чем сунуться, сначала все вынюхают пока светло.

— Спасибо, — не находил слов Захар.

— Постой, — остановил его Герман. — Ты же замерзнешь. Возьми хоть мой плащ.

«Добрый какой, — отчего-то насторожился Рычнев. — Возьмет да замкнет меня».

Но Герман не вышел из дому.

Накинув на дверь крючок, Захар споткнулся о плотницкий инвентарь, засыпанный стружками.

Сел на чурбачок против маленького окошка, набросив на плечи плащ.

Значит, все произойдет сегодняшней ночью, и ему остается лишь ждать. Конечно, он злоупотребил вниманием совсем незнакомого человека. Но кто посмеет бросить в тебя камень, если на кон поставлена жизнь.

В сарае быстро стемнело и выделялось лишь окошко.

Захару пришло в голову, что и его дальнейшая жизнь — такие же вот потемки.

На какую-то

1 ... 119 120 121 122 123 124 125 126 127 ... 148
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?