Дрейфус понял, что совершил по отношению к ней нечто ужасное.

* * *

Смотровая находилась чуть выше операционной, и Мерсье, воспользовавшись этим, следил за происходящим. Операционная была полностью оборудована в самый первый день, а использовалась считаные разы. Команда Демихова периодически тренировалась в ней, хотя подразумевалось, что скарабея отсекут стандартным способом, с минимальным хирургическим вмешательством. Лишь в последнее время операционная работала круглосуточно: возросла вероятность применения плана «Зулус» и реаниматоры напряженно готовились.

Когда выдавалась свободная минутка, Мерсье наблюдал, как реаниматоры корпят над медицинскими моделями: используя микрохирургию, сращивают головы с телами. Прорабатывались варианты и с целым телом, и с поврежденными в различной степени при отделении скарабея. Оригинал, который сращивали сегодня, был из травмированных. Голову отсекли с нечеловеческой точностью, но скарабей сильно повредил три шейных позвонка ниже линии отреза. Ничего критичного – верховному префекту даже новое тело отращивать не понадобится, однако восстановительной работы будет много.

Подробностей операции Мерсье не видел. Светло-зеленые медицинские роботы обступили голову и тело, лежащие на разных столиках в метре друг от друга. Роботы казались неуклюжими, если не следить за скоростью, с которой их манипуляторы сращивали ткань. Мелькание и блеск антисептического металла скрывали тайны плоти. То и дело кто-то из длинношеих роботов оборачивался, чтобы задействовать манипулятор, отчего операция смахивала на комедию при ускоренной перемотке. Ассистенты Демихова в комбинезонах и масках расположились в паре метров от мечущихся роботов; они вглядывались в дисплеи, на которые транслировалась операция, но непосредственно с пациенткой не контактировали. Строго говоря, их присутствия в операционной не требовалось, но в случае сбоя у роботов они были готовы вмешаться.

Мерсье прекрасно понимал, что происходит в операционной. Роботы разбирали рассеченные нервные волокна на голове и на теле Джейн Омонье и соединяли их. Полевыми тралами они стимулировали различные области ее мозга, особенно сенсомоторную. Определив функцию нерва, роботы накрывали его колпачком с регенерирующим супервеществом. Пучки нервов, торчащие из тела Омонье, классифицировали с помощью миоэлектрической стимуляции. Когда голову присоединят к шее, колпачки – части одного нерва – опознают друг друга и ускорят правильное сращивание волокна. Сложный восстановительный период неминуем: после операции Омонье ждет полный или частичный паралич, однако жизненно важные функции Демихов рассчитывал восстановить на первом же этапе.

Мерсье наблюдал до тех пор, пока не убедился, что все под контролем. Команда Демихова работала в авральном режиме, но спокойно. Реаниматоры хорошо подготовились к операции и с неожиданностями не столкнулись.

Скрепя сердце Мерсье отвернулся от операционной и бросил взгляд на свою часть медкрыла. Хотелось увидеть воссоединение головы и тела, но поджимала другая работа. Он слышал, что Талии Нг удалось вырваться из Дома Обюссонов и спасти несколько местных жителей. О серьезных травмах не сообщалось, но, когда внутрисистемник пристыкуется к астероиду «Доспехов», медпомощь никому не помешает, даже если придется обрабатывать только порезы и ушибы.

Через перегородку с окнами просматривался единственный пациент Мерсье, спящий на койке. Врач открыл перегородку, с компадом под мышкой приблизился к Гаффни и, постучав стилосом, вывел на дисплей отчет о его состоянии.

Мерсье не одобрял настойчивого желания Дрейфуса устроить допрос с применением трала сразу после извлечения хлыста у Гаффни из горла. Физическое состояние пациента было неплохим: хлыст его травмировал, но серьезных повреждений не нанес. Впрочем, Мерсье раздражал сам принцип. Сейчас оставалось лишь признать, что медицинское наблюдение Гаффни больше не требуется. Его можно перевести в обычную камеру, а медкрыло освободить для Талии и ее спутников.

– Шеридан! – негромко позвал Мерсье. – Слышите меня? Пора просыпаться.

Сперва Гаффни даже не шевельнулся. Когда Мерсье повторил приказ, Гаффни замычал и с трудом разлепил веки.

– Доктор Мерсье, я крепко спал. – Голос Гаффни до сих пор напоминал карканье больной вороны.

– Да, вы нуждаетесь в отдыхе. – Мерсье снова постучал стилосом по дисплею, вызвав другие анамнезы. – К сожалению, сюда летит корабль с ранеными на борту. Вскоре эту койку придется освободить.

– Выпускаете меня? – прокаркал Гаффни.

– Не совсем. Вас приказано держать взаперти, но вполне можно перевести в обычную камеру.

– Странно, что Дрейфус тут не присутствует и вам не помогает.

– Дрейфус на задании, – буркнул Мерсье.

– Какая жалость. По отношению к больным Том сама тактичность. Случайно не знаете, куда он направился?

– Нет, не знаю, – ответил Мерсье после небольшой заминки.

– Что ж, надеюсь, он не запорет задание, каким бы оно ни было. Доктор, по-моему, нам с вами нужно устранить недоразумение. Том точно не приложил руку к моему переселению?

– Дрейфус тут ни при чем. Шеридан, я не одобряю ваших поступков, но того, как обошлись с вами, тоже не одобряю.

– Значит, Омонье? Она приказала?

– Джейн сейчас не в состоянии приказывать. – Мерсье тотчас пожалел о сказанном: Гаффни вовсе ни к чему знать об операции.

– Как это понимать?

– Да как хотите… Мне нечего добавить.

– Где Джейн? – Гаффни наклонил голову. – С ней что-то случилось? В последнее время здесь тише обычного.

– Не думайте о Джейн. Уверяю, в камере будет не хуже, чем здесь. Плюс круглосуточное наблюдение роботов – любую проблему они решат практически моментально.

– Вы так заманчиво описываете, что отказаться язык не повернется, – съязвил Гаффни.

– Боюсь, выбора у вас нет.

– Ты прав, сынок, – с наигранным смирением отозвался Гаффни. – Против лома нет приема. Не поможешь ли встать? Спина что-то затекла.

Мерсье отложил компад со стилосом и склонился над пациентом. В следующий миг Гаффни уже стоял у койки, выкручивая Мерсье правую руку и прижимая стилос ему к горлу. Стилос, конечно, был тупой, но Гаффни давил сильно, вызывая боль.

– Если честно, я чувствовал себя лучше, чем показывал, – сообщил Гаффни. – Простите, док, но в камеру я точно не пойду.

Когда в горло тычут стилосом, много не скажешь, но Мерсье выдавил:

– Вам отсюда не выбраться.

– Прогуляемся к тебе в кабинет.

Боком, со стилосом у горла, Мерсье двинулся к выходу, чувствуя, что дыхание сбилось, а пульс участился.

– Рука! – пожаловался он. – Мне больно.

– Плевать на твою руку. Открывай дверь!

Мерсье привел Гаффни в административный мини-центр, слабо надеясь застать там кого-нибудь, способного утихомирить Гаффни или поднять тревогу. Но персонал либо участвовал в операции Демихова, либо ждал прибытия внутрисистемника в стыковочном узле, потому административный центр пустовал.