Любящий тебя Майкл".

Она аккуратно сложила письмо и убрала.

– Кто такой Ст.? – спросил Босх.

– Старикан.

– Ну разумеется.

Самообладание возвращалось к Элинор. Лицо вновь стало приобретать то жесткое, непроницаемое выражение, которое Босх наблюдал в первый день их знакомства. Она перевела взгляд с его лица на грудь и синюю перевязь.

– На мне нет подслушивающего устройства, Элинор, – сказал он, перехватывая ее взгляд. – Я здесь по собственной инициативе. Это нужно знать мне самому.

– Я не это имела в виду, – поспешно отозвалась она. – Я знаю, что на тебе нет подслушивающего устройства. Я подумала о твоей руке… Гарри, если ты еще способен мне в чем-то верить, то поверь: никто не должен был пострадать физически. Да, не отрицаю: все должны были остаться с носом – но и только. После того дня у мемориала я стала думать и искать ответ и выяснила, что произошло с моим братом. Я обращалась к Эрнсту из госдепартамента, я задействовала связи своего отца в Пентагоне, я использовала все, что только можно, и я добилась правды о своем брате.

Она искала глазами его глаза, но он постарался избежать этого, не желая обнаруживать перед ней, что творится у него в голове.

– И?..

– И все оказалось именно так, как описал нам Эрнст. Ближе к концу войны те самые известные нам три полицейских капитана, составлявшие триаду, активно занимались переброской в Штаты героина. Одним из каналов транспортировки был прикомандированный к посольству сотрудник военной полиции Рурк со своей группой. В эту группу входили Медоуз, Дельгадо и Франклин. Они находили в сайгонских барах уволенных в кратковременный отпуск солдат и предлагали им преступную сделку: предлагали заработать несколько тысяч долларов за провоз через таможню запечатанной дипломатической посылки. Вполне безобидная вещь, не сопряженная ни с каким риском. Они имели возможность устроить так, что этот человек получал временный статус курьера, сажали его в самолет, и кто-то в Лос-Анджелесе должен был принять эту посылку. В числе прочих на это предложение купился и мой брат. Но у Майкла был свой план. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что в этих посылках. И вероятно, он решил, что сможет по прилете найти здесь другого покупателя, на более выгодных условиях. Не знаю, насколько далеко он зашел в своих планах и что именно осуществил. Но это уже не имело значения. Они нашли его и убили.

– Они – это кто?

– Я не знаю. Люди, работавшие на капитанов. На Рурка. Это было идеальное преступление. Он был убит таким образом, чтобы и армейское начальство, и его семья – да фактически все стремились бы сохранить эту смерть в тайне. Поэтому все было аккуратно прибрано и подчищено, и дело поскорее закрыто.

Элинор принялась рассказывать дальше и уже не останавливалась до самого конца повествования. Босх слушал не перебивая, пока вся эта мучительная история не вышла из нее, как бес.

Она сказала, что первый, кого она нашла, был Рурк. К ее изумлению, он тоже оказался сотрудником Бюро. Она забрала документы и перевелась из Вашингтона в Лос-Анджелес, к нему в группу. У нее была другая фамилия, отличная от фамилии брата, и Рурк ничего не заподозрил. После этого Медоуз, Франклин и Дельгадо довольно легко были обнаружены в различных исправительных учреждениях. Никуда дальше этого они не пошли.

– Рурк был ключевой фигурой в моем замысле, – сказала она. – И я взялась его обрабатывать. Можно сказать, что я обольстила его и подвигла на этот план.

Босх почувствовал, как что-то окончательно оборвалось у него внутри, какой-то остаток чувства к ней.

– Я довольно прозрачно намекнула ему, что хочу погреть руки – провернуть какое-нибудь выгодное дельце и заработать хорошие деньги. Я знала, что смогу подбить его на это, потому что он уже много лет был развращен и коррумпирован. А главное, он был алчен. Как-то ночью в одну из встреч он рассказал мне о бриллиантах: о том, как помог двоим людям из Сайгона переправить в Штаты коробки, полные бриллиантов. Этих двоих звали Тран и Бинь. С этого пункта было уже легко планировать все дело. Рурк мобилизовал троих своих бывших подручных – не раскрывая своего имени, нажал на какие-то тайные пружины, чтобы добиться их досрочного освобождения и перевода в «Чарли компани». Это был идеальный план, и, главное, Рурк считал его целиком своим. Вот что делало план таким удачным. А в конце я собиралась улизнуть, прихватив сокровища. Бинь и Тран лишались своего богатства, которое копили и сколачивали всю жизнь, а остальные четверо ощутили бы на губах вкус самого крупного за всю их жизнь преступного куша, но его увели бы у них из-под носа. Это был бы способ наказать их больнее всего. Но… жизнь распоряжается по-своему…

– Медоуз присвоил браслет.

– Да, Медоуз присвоил браслет. Я увидела украшение в списке сданного в ломбарды, который нам прислали из управления полиции Лос-Анджелеса. Такие списки поступают в каждое подразделение по борьбе с грабежами в стране. Обычная практика, но я запаниковала. Я подумала: вдруг кто-то обратит внимание на браслет – Медоуза привлекут, и все выплывет наружу. Я рассказала Рурку. Он тоже занервничал. Он выждал, когда они выполнили большую часть второго подкопа, а потом вместе с двумя другими устроил Медоузу очную ставку. Меня там не было.

Ее глаза были уставлены куда-то вдаль, в одну точку. В голосе больше не было эмоций. Просто бесстрастное изложение фактов. Босху уже не нужно было ее подстегивать. Финал высказался сам собой.

– Меня там не было, – повторила она. – Рурк позвонил мне и сказал: так и так, Медоуз умер, не отдав ломбардной квитанции. Сказал, что сделал, чтобы его смерть выглядела, как смерть от передозировки. Ублюдок даже проговорился, что знавал людей, которые когда-то проделывали такие вещи, и это сходило им с рук. Понимаешь? Он говорил о моем брате. Когда он это сказал, я поняла, что поступаю правильно… Потом они обыскали квартиру Медоуза, но не смогли найти корешка квитанции. Это означало, что Франклину и Дельгадо предстояло проникнуть в ломбард и забрать браслет. Но, в любом случае, Рурку все равно требовалась моя помощь – с Медоузом. Чтобы избавиться от трупа. Он не знал, что с ним делать.

Она рассказала, что из криминальной биографии Медоуза знала: его частенько забирали за подозрительное бродяжничество на плотине, возле резервуара. Ей было нетрудно убедить Рурка, что это подходящее место для того, чтобы спрятать там тело.

– Но я также знала, что водоем относится к сфере действия Голливудского полицейского отделения. И что даже если бы звонок по поводу трупа пришелся не на твое дежурство, ты все равно узнал бы об этой находке, а после того, как личность Медоуза была бы установлена, вероятно, заинтересовался бы этим делом. Понимаешь, я уже знала о том, что вы с Медоузом вместе воевали. И я видела, что Рурк выходит из-под контроля. Ты стал бы предохранительным клапаном на тот случай, если бы не удалось избежать огласки и началось бы расследование. С твоей помощью я бы разделалась с Рурком. Я уже не могла позволять ему уходить от возмездия.