я обещаю больше не бросать тебя, — она посмотрела в черные глубокие глаза звездочки и только после этого существо раздавшись громким криком взмыло в небеса.

— Как вам удалось найти ее?

— Я бы предпочла никогда не встречать ни ее, ни ее хозяина, — Мира холодно процедила это и прошла мимо подзывая его за собой.

Найдя небольшую пещеру в гряде скал Таро усадил Акио на землю проверяя наличие дыхание у него:

— Дышит? — стоя в нескольких шагах от него спросила Мира.

— Да, но очень слабо.

Мира взволновано смотрела вперед.

— Расскажи мне, что произошло.

Таро рассказал лишь ту часть, что смог увидеть и взгляд Миры окончательно утратил свет. Она наконец подошла к Акио и села напротив него вглядываясь в безжизненное лицо. Ее теплые ладони заставляли ненадолго выйти из забвения. Он вновь и вновь пытался ей повторить, что никогда не хотел ее оставлять, хотел сказать ей спасибо за возможность любить ее, но она не слышала, его губы не шевелились, а во взгляде виднелась мутная пелена. Слишком много невысказанного застыло в горле, и сама Мира ничего не говорила, ее взгляд был куда более многословным. Именно так выглядит человек, когда окончательно ломается. Беззвучно, без слез и криков, Миры больше не было, пустая оболочка.

Громкие крики приближающейся толпы не могли быть незамеченными, и она словно по приказу поднялась, выходя вперед к началу пещеры. Не было смысла скрываться и не было необходимости бежать. Умереть сейчас будет для нее лучшим вариантом.

— Отпусти его, — она шепотом обратилась к Таро.

Он не был медиком, но неумело делился жизненными силами стараясь поддержать жизнь в теле Акио, пусть это и было бессмысленно.

— Не смей отрицать мои слова, и тем более вмешиваться, Таро.

Он понимал, о чем говорит молодая госпожа и лишь понимающе кивнул, закусив нижнюю губу.

Как п ожидалось впереди достигающей их толпы был старик Окумура закалённый в десятках боев он выглядел невозмутимо, но что-то в его поведении сегодня отличало привычного командира. Многие даже наивно предположили, что он переживает за сына, но Нина прекрасно знала это выражение отца — абсолютная злость. Толпа из бело-золотых и изумрудных одежд выстроилась перед спокойно стоящей девушкой, у которой не было ни единого шанса.

Масаши предпочел стоять чуть позади остальных и сейчас улыбке на его лице не было места. Говорил старший Окумура:

— Госпожа, нам сложно понять чувства брошенной невесты, но все же вы идете против империи. Отдайте предателя, и мы сохраним жизнь вам и…

— Ваш сын здесь не при чем, он ведом Аурараси, так что в ваших интересах помочь ему, а не убивать! — резко прервала мужчину Мира.

— Тогда и вам стоит отступить, и мы решим это мирно.

— Я решу это мирно только в том случае если вы лично прикончите ублюдка за вашей спиной.

Никто не обернулся на Масаши, но услышав подобное в адрес правителя замерли.

— Император не примет решения, которые могут плохо сказаться на будущем нашей империи, он связан долгом, как и мы. Акио Маруяма выпустил несусветное зло.

— Кто сказал вам эту чушь? Император? Я тоже умею много и красиво говорить, так слушайте: выступив против меня, вы выступаете против императорской семьи, готовы ли вы понести ответственность за это?

— Я продолжаю слушать вас лишь по причине глубоко уважения к вашему отцу, но не берите на себя слишком многое, госпожа. Император стоит среди нас и в его власти отдавать здесь приказы.

— Таро, уходи, — тихо проговорила девушка. — Дайте мне меч, не станете же вы биться с девушкой, да еще и безоружной?

Старик Окумура едва сдерживал свое женоненавистничество, поэтому с особой усмешкой бросил меч к ногам Миры словно принимал вызов.

— Прости, — тихо прошептала Мира и вынув меч из ножен ринулась вперед.

Она минула старика Окумура рядом со стоящей дочерью, ее целью был старший брат, который старался держаться невозмутимо. Пока первые отчаявшиеся бросались защищать императора, остальные осознали, что зрачки девушки уже побелели, а лицо исказилось в безумной улыбке. Она жутко неумело справлялась с мечом, но ей было это не нужно, сколько бы ударов не приходилось на ее тело все затягивалось в то же мгновенье, а жертва была уже близко.

Таро лишь наблюдал за разразившейся бойней, где гибли не только люди императора, но и служащие его клана, но сейчас он не мог пошевелиться или не желал помочь им.

— Уходи, — едва слышно прошептал Акио.

— Но я не хочу уходить, вы, — он больше не мог контролировать нахлынувшее волнение, его руки нещадно дрожали, а голова кружилась вплоть до тошноты, ему было безумно страшно.

Пугал любой вариант развития событий выживет Акио или нет, все уже не имело смысла, ему не жить нормально и Таро сейчас абсолютно ничем не может ему помочь. Он ничтожен как всегда и говорил отец.

— Отойди от предателя! — командный голос раздался неподалеку.

Таро настолько погрузился в тревогу, что и не заметил приближающегося отца с Ниной.

— Нет! — неожиданно громко прокричал он.

— Сученыш, сейчас же! Ты должен помогать людям своего клана! — вены на шее отца набухли, а глаза налились краской, так что Нина встревоженно схватила старика за плечо стараясь успокоить.

— Таро, прошу тебя, не делай больше глупостей.

Взмолившееся лицо сестры и крик отца смешались в голове Таро с предсмертными воплями сражающихся людей. Он видел лишь безжизненно бледное лицо Акио и готов был раствориться в человеке отдавая ему последние жизненные силы, лишь бы еще на мгновенье услышать голос или увидеть улыбку. Но все это осталось позади, а сейчас есть только страх. Ведомый этим чувством он убрал пальцы перестав поддерживать жизнь Акио и тяжело встал, абсолютно не ощущая земли под ногами направился к отцу.

— Как ты посмел какой-то девчонке овладеть своим разумом? — старик абсолютно не замечал состояние сына, остановившегося в безмолвии.

— Мной никто не управлял, я решил это сам, — прошептал он.

— Что ты несешь?

— Разве я не могу желать спасти дорогого мне человека? — Таро наконец поднял глаза, и Нина застыла в ужасе. Брат никогда не плакал, но сейчас изумрудные глаза были налиты кровью и слезами, они непослушно скатывались с его глазниц. Ни одного звука, безмолвный плач.

— Таро, — тихо прошептала девушка, делая шаг ему на встречу.

Но взмывший вверх хлыст прервал ее. Таро не отходил и даже не старался увернуться. Он замер. Обжигающие слезы ранили его лицо, а твердая плеть с кусками метала пришлась в аккурат под обожжённые глаза.

— Отец! — девушка закричала на вышедшего из ума старика, но он абсолютно ее не слышал.