— Предположим, я бы лежала здесь обнаженная.

Узкая белая ладонь погладила деревянную столешницу.

— Вас собирались принести в жертву Гренгарму.

— Да, и вы спасли меня. Вы надеялись обладать мной?

Я помотал головой.

— Там, на алтаре, или на какой-нибудь чудесной полянке. Тогда я была не в настроении. Я думала, он сожрет нас.

Я сказал, что не виню ее, а Орг все шептал мне на ухо о тайных происках и свернутых шеях. В дверях появился Гильф и замер на месте, настороженно наблюдая за нами.

— Я знаю ваше имя, сэр Эйбел. И еще много чего. Например, что вы убили короля Гиллинга…

Очевидно, у меня отвисла челюсть от удивления.

— Вы не убивали? Или вы потрясены моей проницательностью?

— Я не убивал.

— Молодец. Я бы тоже так утверждала на вашем месте. Короли высоко себя ценят. Вы вспомнили мое имя?

Я помотал головой.

— Ах, вот она — вот она! — слава. Допустим, я бы сказала, что наш король, мой брат, ценит свою кровь превыше крови простого народа. Тогда бы вы узнали меня?

— Я порылся в памяти, миледи, но ничего там не нашел.

— Очень жаль. Так-так… С чего бы нам начать? — Она сняла с головы корону и со смехом положила на стул. — Видите, зачем у корон такие острые зубцы? Чтобы никто не уселся на них и не погнул золото.

— Миледи…

Она рассмеялась:

— Я, знаете ли, не миледи. Я принцесса. Разве я не сказала вам? Король Арнтор — мой брат. Не таращьтесь на меня так. Я принцесса Моркана, единственная принцесса в нашем королевстве, и, похоже, единственная, которая в нем останется, ибо наша королева отказывается раздвигать ноги. — Моркана встряхнула волосами, наполнив воздух ароматом мускуса. — Вы снимете с меня платье? Оно слишком тесное.

— Ваше высочество, я люблю королеву. Не супругу короля Арнтора. И не королеву Идн, правительницу Йотунленда. А другую.

Моркана снова рассмеялась:

— Королев развелось нынче как собак нерезаных.

— Нет, ваше высочество, и она не такая, как остальные.

— Потому что вы ее любите. Разве вас не интересует мое нижнее белье? Я могла бы поклясться, что почувствовала ваш интерес.

Не зная, что ответить, я промолчал.

— Если вы не желаете, чтобы я показала вам, я вам скажу. Белье у меня невидимое — паутина, надетая на тело много лет назад. Однако оно хорошо сохранилось — во всяком случае, я надеюсь, хотя, когда вещи невидимы, трудно судить.

— Я начинаю забывать о приличиях. Мои слуги спят…

— Кроме этих двух. — Моркана рассмеялась.

— Да, ваше высочество. Все остальные спят, но я могу найти бокал хорошего вина, коли вам угодно. Какое-нибудь печенье и сушеные фрукты.

— Глоточек вашего эля. Вы позволите?

Я подал Моркане кувшин, принесенный мне Хальвердом; она единым духом осушила его и отставила в сторону.

— Теперь вы выполнили свой долг как хозяин Редхолла. Мы говорили о моем нижнем белье, не так ли? — Она рассмеялась, потом рыгнула и снова рассмеялась, как прежде. — Не желаете взглянуть, что поддерживает мои груди?

Я помотал головой.

— Жесткие кружевные вставки. Они держат их, как великан на карте держит мир на своих плечах. — Моркана ненадолго умолкла, подхватив ладонями предметы, о которых шла речь. — Нет, они больше. Полушария. Мне нравится такое определение. Полушария слоновой кости, гладкие, твердые, увенчанные рубинами. Королевские державы отлиты из золота, но мои мне нравятся больше. И вам понравятся.

— Нет, ваше высочество.

— Несомненно, понравятся. Если не сейчас, то в другой раз. Что же касается Гренгарма, то здесь я ваша должница. — Лицо Морканы приняло серьезное выражение. — Я всегда возвращаю долги. Мой отец был королем в Митгартре, но моя мать — дракон из Муспеля. Меня воспитывали эльфы. Вы мне верите?

— Да, ваше высочество. Я знаю, что это правда.

— Я хороший друг, но страшный враг. Вы еще убедитесь, что и здесь я говорю истинную правду. Я наблюдала за вами всякий раз, когда находила время. А что, те женщины действительно такие огромные, какими кажутся?

— Они еще больше, ваше высочество. Когда я узнал, что женщины у них живут отдельно, я долго недоумевал, почему инеистые великаны допускают такое. Но когда я увидел дочерей Ангр, мне все стало ясно.

— И вы ни разу не испытали страха перед ними.

Я пожал плечами.

— Вы величайший рыцарь во всем Митгартре. Я не могла наблюдать за вами, покуда вы находились в Скае, но я знала, что вы поднялись туда. Теперь вы вернулись обратно. Вам понадобится друг там, в Тортауэре. Так вы сказали, и именно поэтому я пришла. Вы и сами не представляете, насколько вы правы в своем предположении.

— После разговора с обитателем Тортауэра, то есть с вами, я готов согласиться с каждым вашим словом, ваше высочество.

— Вы думаете, я предлагаю себя каждому встречному-поперечному? Коли так, вы глубоко заблуждаетесь.

Я попытался объяснить, что не думаю ничего подобного, но просто хочу сохранить верность Дизири.

— А она хранит верность вам? Вам не обязательно отвечать — ответ написан на вашем лице. — Моркана на мгновение умолкла, прикусив белыми зубами полную нижнюю губу. — Мне очень жаль. Я никогда не предполагала, что когда-нибудь скажу такое человеку, но мне действительно очень жаль.

— Благодарю вас, ваше высочество. Вы очень добры.

— Меня обвиняли во многих проступках, но в таком — еще ни разу. Думаю, подобное впредь не повторится.

Почувствовав, что она собирается уходить, Орг пошевелился.

— Вы уверены, сэр Эйбел? Это не обязательно делать на столе, просто я подумала, что для нас он может сойти за тот алтарь. Но мы можем лечь и в вашу постель.

— Искушение слишком велико, но я не вправе поддаться ему. И не поддамся.

Она рассмеялась — наверное, уже в двадцатый раз за все время нашего общения — и отступила назад, в темноту, поглотившую подол ее платья. Золотая корона плавно поднялась над головой Морканы, словно кусок раскрашенного дерева в воде, а потом столь же плавно опустилась обратно.

— Вижу, это произвело на вас впечатление. — Она рассмеялась. — В награду за ваше удивление… к вам гости. Вам лучше разбудить слугу, коли вы не желаете сами отворять дверь.

В дверь яростно забарабанили, а когда стук на мгновение прекратился, я сказал:

— Шум разбудит Хальверда, коли в этом есть необходимость.

Продолжая улыбаться, она отступила еще на шаг назад; огонь в камине полыхнул с прежней силой, и у меня возникло такое ощущение, будто стук в дверь прервал мой сон. Мгновение спустя дверь заходила ходуном на петлях. Услышав за ней голоса и топот сапог, я велел Оргу не убивать ни людей, ни домашних животных без моего позволения, но поохотиться на дичь в окрестном лесу и отослал его прочь.