Принц не оглядывался назад, но знал, что морпехи стоят наготове. Они выстроились вдоль стены позади него, оружие на изготовку, и если дело примет крутой оборот, им понадобится доля секунды, чтобы среагировать.

Роджер чувствовал себя несколько неприкаянным без Корда, но у шамана не было нанороботов, которые выручали его товарищей-людей, и он все еще поправлялся от тяжелых осколочных ран, которые получил в Войтане. Так что старому шаману придется посидеть в комфортабельных гостевых комнатах, вдали от событий.

Все были нервными, как кошки в комнате, полной кресел-качалок. Включая, похоже, и Раж Хумаса.

Король сидел во главе зала, спиной к большим двустворчатым дверям, ведущим в одну из его многочисленных комнат. Телохранители настолько плотно окружали его, что король был почти не виден за стеной из вооруженных чудовищ. Однако, судя по тому, что мог видеть Роджер, он тоже ковырял в тарелке, разговаривая с одетым в доспехи командующим, сидевшим рядом с ним, и время от времени нервно оглядывая зал. Возможно, это и был победный пир, но хозяин выглядел не слишком победоносным.

— Принц не ест! — сердито прошептал король.

— Он съел достаточно, — ответил Мирцал Парс. Старый наемник хлопнул в ладоши и довольно хрюкнул. — Они такие умные, а яд миз распознать не могут. Он безвкусный, но листья-то видны и слепому. Все о них знают... кроме этих землян. — Он снова хрюкнул. — Тупые базики.

— Но будет ли этого достаточно? — спросил Раж Хумас.

План следовало осуществить безупречно, ибо мощь землян было даже страшно себе представить. Пытаться совладать с ней было все равно что держать атула за хвост.

— Этого будет достаточно. Они все съели по большой дозе. Если не дать противоядия, они умрут в течение дня.

— Гвардейцы готовы?

— Разумеется, — фыркнул командующий. — Они сгорают от нетерпения.

Празднование переместилось в тронный зал. Король восседал на троне, изредка вставляя какую-нибудь фразу в общий разговор. Почти все придворные поспешили откланяться, сославшись на неотложные дела, и в помещении остались в основном свита Роджера и представители соседних вольных городов.

Элеонора отхлебнула из чаши теплое безвкусное питье и снова повернулась к почетному гостю из Пасула.

— Так король — единственный землевладелец? — недоверчиво переспросила она.

Даже при самых деспотичных режимах в истории Земли власть была не настолько сконцентрирована в одних руках.

— Да. Раж Хумас владеет не только сельскохозяйственными землями, но и всеми зданиями в городе и всеми домами Совета за пределами городской стены.

Представитель Пасула, Джедал Вел, для мардуканца был невысок, но все равно возвышался над шефом персонала как башня. Она в конце концов стала говорить исключительно с ним, обнаружив в нем кладезь информации. «Простой торговец» из Пасула интересовался не только коммерцией, но и государственным управлением, и историей. Он был истовым сторонником олигархической формы правления — как, например, в Пасуле, — и негативный пример Маршада, похоже, немало этому способствовал.

— Два поколения назад, в хаосе, последовавшем за падением Войтана, началась гражданская война между Домами Маршада. Три из них были самыми заметными, и король тех времен, Раж Кордан, дед Раж Хумаса, вступил в союз с одним против двух других. Это была ужасная битва, но король наконец одержал победу над всеми, кроме единственного оставшегося в живых своего союзника. Но Раж Кордан, в свою очередь, был убит вскоре после окончания войны мальчиком из потерпевшего поражение Дома. Если бы не это, побежденные Дома просто лишились бы гвардии, заплатили контрибуцию и утратили часть своего влияния. А так его сын, отец Хумаса, истребил побежденные Дома до последнего человека. Затем он насильно женился на дочери своего единственного оставшегося в живых союзника и поглотил и этот Дом. После чего Дом Раж стал единственной властью в Маршаде.

Представитель глотнул вина и всплеснул нижними руками — «пожал плечами» по-мардукански.

— Пасул вел себя не лучшим образом. Мы поддерживали обе стороны, пытаясь затянуть войну и нанести Маршаду как можно больший ущерб. Мы всегда смотрели на этот город как на своего соперника, и с момента падения Войтана между нашими городами не один раз вспыхивали войны. Но когда Раж консолидировал всю власть над Маршадом, стало ясно, что мы совершили серьезную ошибку. С тех пор Раж накапливал все больше и больше власти и богатства и все меньше и меньше оставлял другим. Единственное, что Маршад все еще вывозит, — это дианда, которая дает огромный доход. Ее тяжело выращивать, и Раж забирает ценную землю, которую в противном случае можно было бы использовать для выращивания продовольствия. Естественно, Раж Хумасу нет до этого никакого дела. Крестьяне производят продовольствия, только-только чтобы не умереть с голоду. Горожане поголовно работают на ткацких станках, но тоже живут впроголодь.

— Похоже, назрела ситуация для революции, — сказала О'Кейси. — Наверняка ведь есть какая-то группа, которая могла бы восстать?

— Возможно, — осторожно сказал Джедал Вел. — Однако доходы от продажи дианды позволяют королю содержать мощную армию. Большая ее часть — наемники, и они прекрасно отдают себе отчет в том, что без Ража им крышка. Армии удалось с легкостью подавить уже не один мятеж.

— Картина ясна... — пробормотала О'Кейси.

Но убери из этой картины армию, продолжила она про себя, и все тут же изменится. Она взглянула на гвардейцев, выстроившихся вдоль каждой стены. Еще одна отдельная группа образовала полумесяц вокруг трона, и эта нарочитая демонстрация силы обрела наконец смысл.

— Миллионы на армию, ни пенни для бедных... — пробормотала она под нос.

— Прошу прощения? — переспросил представитель Пасула, но лишь из рассеянной вежливости, поскольку смотрел он в сторону трона.

Раж Хумас подозвал командира гвардейцев — и, кажется, приготовился сделать заявление, после которого всем будет позволено элегантно разойтись.

Роджер подошел к Панэ, отделение мгновенно сомкнулось вокруг них.

— Порядок, — сказал капитан и взглянул на Дэпро.

Морпехи получили специальное задание: прослушивать все, что говорят король и командир его гвардии; однако сержант пожала плечами: ничего такого, о чем можно было бы доложить.

— Раж определенно что-то затевает, — сказал принц, укладывая выбившуюся золотую прядь на место. — Но пока все нормально.

— Как сказал самоубийца, пролетая тридцатый этаж, — заметил Панэ. Он снова посмотрел на Дэпро. — Что-то новое?

— Нет, просто говорят о гвардейцах, сэр... — сказала сержант, прислушиваясь. — И, кажется, еще что-то о яде, но неразборчиво.

— Весело, — сказал капитан.

— Мне не нравится, что нас так окружили, сэр, — добавила Дэпро. — Если что, мы грохнем короля в любой момент, но я не уверена, что принц при этом будет в безопасности.