class="p1">От одних этих мыслей дрожь охватила нашего героя, который только что избежал гибели и мечтал снова спасти свою жизнь ценой преступления. Ему пришло в голову, что, если он здесь проторчит слишком долго, могут иссякнуть запасы продовольствия. К мукам заточения присоединились бы муки голода. Все кончилось бы самой страшной из всех смертей – смертью от истощения. Погибнуть среди богатств, даже не привыкнув еще к мысли, что они тебе принадлежат!

– Нет-нет! – глухо бормотал он. – Надо выбраться отсюда во что бы то ни стало. И чем скорей, тем лучше.

Он вытер лоб, вспотевший от мысли о таком ужасном исходе, сел на глыбу угля и предался размышлению.

– Остается только одно – проложить подземную галерею. Ну-ка, попробуем сориентироваться. Это нетрудно. Сейчас я сижу спиной к водопаду. Стало быть, Замбези у меня слева. Слой земли между моей пещерой и руслом не может быть слишком толстым. Тридцать метров, быть может, сорок. Пускай шестьдесят! Прорыть подземный ход длиной в шестьдесят метров не такое уж великое дело. В особенности если угольный пласт тянется до продольного разреза. Таким образом я дойду до стены, которая возвышается над водой. Правда, стена отвесная, но кто мне помешает прорубить в ней ступени? Тогда я смогу подняться туда, где начинается чертов колодец, ведущий в мою темницу. Итак, решено! Немедленно рыть подземный ход! Время и труд – и я снова увижу божий свет! Ей-богу, Джеймс Виллис еще узнает счастливые денечки!.. А если поверх угля лежит базальт? Тогда я окажусь как перед железной броней! Никакая кирка, никакая сила не одолеет такое препятствие… Но, черт возьми, я забыл, что здесь есть порох! Чего нельзя разбить, то можно взорвать!

Прежде чем начать прокладку подземной галереи, его преподобие вернулся к наружному отверстию над провалом, в которое он попал, когда совершал свой головокружительный прыжок в бездну, вцепившись в ветки дерева. Он выглянул наружу, всеми силами стараясь унять головокружение, которое влекло его в пропасть, и попытался, впрочем безуспешно, оценить толщину откоса. Облако пены было настолько густое, что казалось, он смотрел через матовое стекло.

Впрочем, его поход не был бесполезным, поскольку позволил уточнить его местонахождение относительно реки. Он завершил ориентировку и уже собирался вернуться вглубь грота, но внезапно его внимание привлекла некая геологическая особенность.

Вход в пещеру, пробитый в угольном пласте и потому совершенно черный, соприкасался справа с каким-то белым веществом. Это был известняк грубого строения, образующий слои средней толщины, которые лежат один на другом уступами вплоть до самой вершины холма.

По странному капризу природы, этот известняк, почему-то затесавшийся среди пластов угля, имел форму гигантского опрокинутого клина, так что угол упирался в дно пещеры, в то время как основание уходило вверх, беспрерывно расширяясь. Уголь проступал справа и слева и тесно сжимал этот известняковый слой, самым любопытным образом контрастируя с его белизной.

Джеймс Виллис отметил про себя, что если бы известняк находился слева, то это могло бы здорово помешать его работе. Затем он вернулся на круглую площадку, на которой находился склад, отобрал лопату и кирку и приступил к работе, то есть стал рубить уголь. Но тут он заметил со все возрастающим удивлением, что известняковый пласт пересекает пласт угля по правильной прямой, которая идет параллельно реке. Ошибиться он не мог хотя бы потому, что одна из стен склада была известняковой.

– Странно! – пробормотал бандит. – Эта стена что-то мне напоминает. Она начинается у разлома и, несомненно, теряется где-то в нижнем течении реки. Если же мысленно продолжить эту линию по реке вверх от водопада, то… Постой-ка! Не ошибаюсь ли я? Нет, не ошибаюсь! Я дойду до акаций, которые отмечены на карте этого чудесного мистера Смитсона. На карте отмечено три акации. Я обнаружил только две. Но третью могли и срубить! Уж не вздумала ли слепая фортуна побаловать меня два раза в один день?.. Да ведь тут есть от чего сойти с ума! У меня голова раскалывается надвое! Я не выдержу! Это было бы чересчур!.. Успокойся! Я вижу эту карту во всех мельчайших подробностях. Дурак Сэм Смит! Он забрал у меня карту и думает, что без нее я как без рук и без ног. Пунктирная линия, которая идет от акаций, пересекает Садовый Остров. А река с этой стороны водопада до того стиснута берегами, что эта линия проходит, очевидно, вдоль оси моей пещеры. На чертеже мистера Смитсона имелось черное пятно. Я думал, что это обыкновенная чернильная клякса. А не имел ли он в виду мою пещеру? Ведь он, несомненно, знал о ее существовании… Но в таком случае я попал как раз туда, куда нужно! Я становлюсь миллионером! Я смогу реализовать самые немыслимые желания, воплотить самые неистовые фантазии, и будь я проклят, если не стану честным человеком! Надежда найти клад придает мне мужества и дает непомерную силу. Я быстро проломлю эту стену угля, выберусь отсюда, а затем в полной безопасности примусь за поиски клада, ключ к которому я безусловно нашел. Ах, черт возьми, только бы вырваться на свободу!

Он, возбужденный жадностью и жаждой свободы, стал бить киркой по угольному пласту с такой силой, какой сам за собой не знал. Удары звучали глухо, создавали внутреннее эхо, точно падали на какой-то резонатор.

– Что это значит? – пробормотал озадаченный Джеймс Виллис, вслушиваясь в отраженные звуки. – Там какая-то пустота?! Уж не наткнулся ли я еще на одну пещеру или на подземный ход? Было бы неплохо. Работа сразу подвинулась бы вперед! Ибо нечего обманывать самого себя, несмотря на мое мужество, – шахтер я плохой!..

Он, впрочем, клеветал сам на себя, потому что вокруг него уже образовался изрядный холмик угля и заслонял вход в галерею, которая становилась еле видна. Он бросил кирку, схватил лопату и начал срывать холм, раскидывая куски угля по всему складу. Затем он снова взялся за кирку и, довольный первыми результатами, полученными за относительно короткое время, начал работать с еще большим рвением.

Вскоре его возбуждение достигло такой степени, что он больше не чувствовал усталости. Часы текли быстро, и хотя он испытывал настойчивую потребность подкрепиться, но не мог прервать работу. Между тем руки его покрылись волдырями, которые лопались, так что кровь и сукровица, смешиваясь с угольной пылью, образовали черную грязь на древке лопаты.

Тогда ему пришло в голову обратиться за подкреплением к алкоголю. Он откупорил бутылку кап-бренди и хватил порядочную порцию этой огненной жидкости. Затем, увидев жестяное блюдо, он туда вылил все содержимое бутылки. Рядом стоял жестяной ящик