Хэл прекрасно видел хитрость и злобу в глазах губернатора.

– Ваше превосходительство, я не уверен в обоснованности ваших притязаний на титул джентльмена, к тому же мне совершенно не хочется так скоро лишиться вашей милой компании.

В это время одно из передних колес кареты провалилось в какую-то дыру на дороге.

– Это трубкозуб копает такие ямы, – пояснил Алтуда, когда они с Хэлом вышли из накренившейся кареты.

– Да что ты! И кто это – человек или тварь?

– Земляная свинья, такой зверь с длинным рылом и толстым хвостом. Он зарывается в землю мощными когтями, ищет муравьев, а потом пожирает их, высовывая длинный липкий язык.

Хэл расхохотался, запрокинув голову:

– Ну конечно, я и не сомневался! И не сомневаюсь, что эти твои земляные свиньи летают, танцуют под волынку и гадают на картах, предсказывая судьбу!

– Тебе придется кое-что узнать о земле, что лежит вон там, друг мой, – пообещал Алтуда и махнул рукой в сторону гор.

Все еще посмеиваясь, Хэл отвернулся.

– Поживей, парни! – крикнул он морякам. – Давайте-ка снимем корабль с рифа и снова поплывем по ветру!

Он заставил ван де Вельде и Катинку выбраться наружу, и мужчины напряглись вместе с лошадьми, чтобы вытащить карету. Но дальше дорога и вовсе стала почти непроезжей, кусты по обе ее стороны росли теперь выше и гуще. И за несколько миль они еще дважды проваливались в ямы.

– Похоже, пора уже избавиться от кареты. На своих двоих мы будем двигаться быстрее, – тихо сказал Хэл, обращаясь к Эболи. – Далеко еще до изгороди?

– Я думал, мы уже почти добрались, – ответил Эболи. – Но в любом случае она где-то рядом.

Границу колониальной земли они увидели, миновав еще один изгиб узкой дороги. Прославленная живая изгородь из горького миндаля оказалась редким беспорядочным рядом больных растений, едва ли по плечо высотой. Но дорога перед ней тем не менее резко обрывалась. В ее конце стояла примитивная хижина, служившая постом для пограничного пикета, и большой щит с надписью на голландском.

«ВНИМАНИЕ!» – так начиналась надпись на щите, начертанная яркими красными буквами. Далее сообщалось, что за границу запрещается выходить кому бы то ни было, что нарушитель будет наказан тюремным заключением, или штрафом в тысячу гульденов, или и тем и другим. Сама же граница была проложена по приказу губернатора Голландской Ост-Индской компании.

Хэл пинком распахнул дверь домика пограничной стражи, но внутри никого не оказалось. В очаге лежали холодные угли. Несколько мундиров армии компании висели на деревянных колышках на стене, на давно остывших углях стоял почерневший котелок с прокисшим варевом, на грубом деревянном столе и на полках вдоль стены лежали бутылки и кухонная утварь.

Большой Дэниел уже собирался сунуть фитиль в соломенную крышу, но Хэл его остановил.

– Незачем давать Шредеру дымный маяк и показывать, где мы, – сказал он. – Да здесь и нет ничего ценного. Пусть все остается как есть.

И он захромал обратно, туда, где матросы разгружали карету.

Эболи распряг лошадей, и Нед Тайлер уже помогал ему наладить импровизированные грузовые седла, используя для этого упряжь, кожаные ремни и парусину с верха кареты.

Катинка с несчастным видом стояла рядом с мужем.

– И что со мной будет, сэр Генри? – прошептала она, когда Хэл проходил мимо.

– Кое-кому из наших очень хочется взять тебя в горы и там скормить диким зверям, – ответил он.

Руки Катинки взлетели к ее губам, она побледнела.

– А другим очень хочется перерезать вам обоим глотки прямо здесь и сейчас – за то, что ты и этот жирный боров, твой муж, сотворили с нами.

– Но ты никогда не допустишь ничего подобного! – взорвался ван де Вельде. – Я лишь выполнял свой долг!

– Это верно, – согласился Хэл. – Думаю, просто перерезать тебе глотку было бы слишком хорошо. Я предпочитаю повешение и растягивание на дыбе, ты ведь так поступил с моим отцом. – Он посмотрел на губернатора так холодно, что ван де Вельде не на шутку струсил. – Однако мне лично вы оба надоели до тошноты. И я не желаю и дальше видеть вас рядом, так что я оставлю и тебя, и твою очаровательную жену здесь, на милость Бога, черта и влюбленного полковника Шредера.

Он повернулся и быстро отошел туда, где Эболи и Нед укладывали груз на спины лошадей и как следует закрепляли его.

Теперь три серые лошадки несли на себе бочонки с порохом, привязанные по обе стороны на их боках, двух нагрузили увязанным оружием, а на шестую взвалили толстые седельные сумки Сакиины.

– Все в полном порядке, капитан! – сообщил Нед, салютуя. – Можно поднимать якорь и отправляться дальше, только прикажи.

– Нас тут ничто не держит. Принцесса Сакиина поедет на передней лошади. – Хэл оглянулся. – А где она?

– Я здесь, Гандвана. – Сакиина вышла из-за хижины погранпоста. – И я не нуждаюсь в том, чтобы со мной нянчились. Пойду, как все.

Хэл увидел, что она сбросила длинные юбки и теперь на ней были просторные балийские шаровары и свободная хлопковая блуза, спадавшая до колен. Волосы девушка завязала хлопковой лентой, а на ее ногах появились крепкие кожаные сандалии, очень удобные для пешей ходьбы. Мужчины разинули рты, видя обтянутые нижней частью шаровар лодыжки девушки, но она не обратила внимания на их невежливые взгляды, взяла ближайшую лошадь за повод и повела ее к бреши в изгороди из горького миндаля.

– Сакиина!

Хэлу следовало бы остановить ее, но девушка услышала осуждение в его тоне и даже не обернулась. Хэл сразу понял, что настаивать было бы глупо, куда умнее отдать следующий приказ.

– Алтуда, ты единственный, кто знает дорогу дальше. Иди вперед, с сестрой.

Алтуда быстро догнал девушку, и брат с сестрой повели всех в неведомые чащи по другую сторону изгороди.

Хэл и Эболи замыкали колонну, пробивавшуюся через заросли. Здесь явно в последнее время не ступала нога человека. Тропу – там, где она была, – протоптали дикие существа: следы их копыт и лап отчетливо виднелись на мягкой песчаной почве, и тут и там валялся их помет.

Эболи мог по этим знакам узнать любого зверя и, пока они шли, показывал все Хэлу.

– Вот это леопард, а вот здесь пробежали антилопы с витыми рогами, мы их называем куду. По крайней мере, с голоду не умрем, – пообещал он. – В этих краях множество дичи.

Наконец им представилась первая возможность поговорить после побега, и Хэл негромко спросил:

– А этот Сабах, друг Алтуды… что ты о нем знаешь?

– Знаю только записки, которые он присылал.

– Разве он не должен был встретить нас у изгороди?

– Он сообщил только, что отведет нас в горы. Да, я думал, он будет ждать у изгороди, – Эболи пожал плечами, – но нас ведет Алтуда, так что Сабах нам и не нужен.