Миновали служебный шлюз со скучающим оператором охранных роботов, чьи паукообразные подчиненные рядком «дремали» возле ворот пункта пропуска. На пирсе Аоки начала порываться идти сама, но Гарин лишь сильнее прижал ее к себе. Рявкнул в вифон:

– Маракши, вызов!

Устройство на руке замерцало, через пару секунд раздался удивленный голос Иовы:

– Да, босс?

– Ты на дежурстве?

– Конечно, босс. Ты же сам…

– Бери ноги в руки и беги на пост у выхода для экипажа. Там сегодня дежурит кто-то из торпедистов.

– Остин, матрос из канониров.

– Вот сделай так, чтобы ближайшие пять минут у шлюза был только ты один. И чтобы больше никого, ясно?

– Как же я это сделаю? – растерялся парень.

– Сделай, Иова!

– Понял, босс! Все будет!

Возле высокого ряда крупногабаритных контейнеров Юрий притормозил, рассматривая стоянку корвета. «Полынь» прижалась к пирсу правым бортом, раскрыв широкий зев грузового трюма, возле него бродил мичман Биттон, что-то высказывая равнодушно перевозящим длинные оружейные ящики роботам. Чуть дальше, в носовой части, виднелся открытый шлюз для экипажа. Возле спущенного трапа скучал матрос в броне и шлеме.

Не Иова.

Гарин нахмурился, посмотрел на Аоки. Лицо девушки приобрело меловой оттенок, губы чуть подрагивали. Но она держалась молодцом, даже нашла в себе силы чуть улыбнуться.

Биттона Юрий обошел, скрывшись за контейнерами. Хорошо бы у Маракши получилось услать куда-нибудь вахтенного, иначе слухов о том, как командир мобильной группы заносил на борт звездолета бесчувственную девушку не избежать. А за ними и неудобных вопросов со стороны командования «Полыни».

Юрий уже приготовил грозную речь для матроса, надеясь запугать того своей репутацией, но когда вышел из-за контейнеров, то на трапе переминался с ноги на ногу Иова.

– Молодец! – бросил ему Гарин искренне. – Куда бойца дел?

– Его срочно вызвали в радиорубку, – Иова усмехнулся. – Хотя, я могу и ошибаться.

Он пошагал рядом с Юрием, пытаясь заглянуть в лицо Кире.

– Ты что-то видел? – многозначительно бросил ему Гарин.

– Нет, босс, показалось, – Маракши благоразумно отстал и отвернулся, насвистывая что-то себе под нос.

До каюты Гарина добрались быстро, чудом избежав лишних глаз. Юрий осторожно опустил на койку девушку, между делом подумав, что не мешало бы прибраться.

Кира со вздохом облегчения вытянулась, с благодарностью посмотрела на него.

– Спасибо, доно.

– Где этот твой ключ? – распрямившись, спросил Юрий.

– В моей капсуле, в изголовье. Похож на кольцо, – девушка коснулась пальцем запястья. – Я открыла замок.

Гарин кивнул и вышел в коридор, прикрыв за собой дверь.

В «блошином» кубрике царило запустенье, лишь дремал в кресле Глебович. Когда мимо него пронесся Юрий, Тихомир лишь приоткрыл глаз и что-то пробормотал по-русски, тут же потеряв интерес к происходящему.

Жилая капсула Аоки оказалась непривычно чистой, практически лишенной личных вещей. Никаких безделушек, рисунков, наклеек и фотограмм на стенах. Постель аккуратно убрана под санитарную пленку, на плоской и гладкой подушке словно никто никогда не лежал. Возможно, все секреты Аоки прятались в утопленных в стене нишах с личными вещами, но в остальном капсула казалась не жилой.

Ключ оказался там, где и сказала девушка – на магнитной полочке в изголовье койки. Им оказалось небольшое металлическое кольцо с мягким пластиковым «капюшоном». По крайней мере, Гарин надеялся, что это действительно ключ – ничего другого он все равно не нашел.

Когда он вернулся в каюту, застал Киру сидящей на койке и стягивающей через голову футболку. Чуть не споткнувшись о порог от смущения, Юрий торопливо отвел взгляд, прикрывая за собой дверь.

Но все же успел увидеть маленькую острую грудь Аоки.

– Нашел? – слабо спросила девушка.

Гарин выставил в ее сторону руку с ключом.

– Да, это он, – утвердительно произнесла Кира.

Раздался шелест трущейся друг о друга ткани.

– Иди сюда, доно.

Юрий опасливо покосился – девушка легла на живот, подставляя его взору голую спину с острыми лопатками.

Он шагнул к койке, пустился на край.

– Там, на позвоночнике, – глухо произнесла Аоки.

Гарин присмотрелся, вытянув шею. Спина девушки лишь издали казалась обычной, на самом деле она состояла из нескольких составных частей, плотно подогнанных друг к другу. Кожа была тонкой и бархатистой, но Юрий был уверен, что это не натуральная кожа, а какой-нибудь хитрый защитный синтетик.

– Видишь? – спросила девушка, болезненно морщась.

Вдоль позвоночника, от лопаток до поясницы, просматривался тонкий белесый шов, похожий на старый шрам.

– Вижу, – ответил Юрий.

– Надевай ключ и медленно веди им сверху вниз.

– До самого низу?

– Нет, я скажу, где остановиться.

Гарин надел кольцо на указательный палец – оно чуть расширилось и стало впору, натянул на фалангу «капюшон». Поставил палец в самый верх шва и медленно повел его вниз.

За его пальцем плоть стала расходиться, словно он расстегивал куртку на молнии. В какой-то момент Юрий подумал, что под кожу можно будет заглянуть, но та раздвигалась совсем чуть-чуть, лишь обнажая позвонки из твердого пластика телесного цвета.

Когда Гарин добрался до уровня нижних ребер, девушка остановила его.

– Найди позвонок с полосой.

– Нашел, – Юрий убрал руку. – Он здесь один.

– Да. Пальцем с ключом поддень его.

– Как поддеть?

– Снизу. Там должен быть небольшой выступ.

Пластинка, закрывающая позвонок, поддалась легко, откинувшись, словно обычная крышка. Под ней скрывалось два микроскопических разъема, должно быть для технического нейрошунтирования, а также маленький, но самый обычный рычажок на четыре позиции.

– Сейчас переключатель в крайнем левом положении? – спросила Кира.

– Да.

– Нужно перевести рычажок в крайнее правое.

– Хотелось бы понимать, что я делаю.

– Что мы делаем, доно. Мы снимаем блокировку с протоколов безопасности. Они не дают работать сторонним программам.

– Звучит не очень хорошо. Это мы, типа, выключаем у тебя антивирус?

– Не вздумай передумать, доно!

Гарин лишь вздохнул. Отступать уже было поздно.

– Хорошо, – он прокашлялся, прочистив горло. – Просто передвинуть?