– Толково, – похвалил старого подпольщика площадной. – Я, пожалуй, лошадей подержу, а вы как раз с ветвей верхних груз и опустите. Так что завтра ждите известий. На всю Империю шум поднимется!

Уж и не знаю, какой шум должен был подняться завтра после публичного харакири самоотверженных подданных жабьего короля, но сегодня…

– Псеголовцы! – раздался истошный скрип одного из леших.

Я оглянулся, надеясь увидеть очередных страшилищ, но тщетно. Непроницаемая мрачная древесина презрительно напомнила о деревянном мешке, в котором я по-прежнему находился. В мгновение ока мысль досадная, точно заноза в седалище, пронеслась извилинами мозга, вызывая нестерпимое желание взвыть волком. Пройти хренову тучу километров, преодолеть чертову уйму разнообразных преград, и все только для того, чтобы в трех шагах от намеченной цели быть доставленным к праздничному столу самозваной Повелительницы всевозможной нечисти в этакой подарочной упаковке?! Разве что бантика не хватает!

– Вылезай! Скорее!

Нутро мертвоживущего дуба распахнулось, словно застегнутое на змейку. Молодой леший, едва не выкинув меня из дупла, камнем рухнул наземь и начал с усердием канавокопателя закидывать в опорожнившееся древесное чрево валяющиеся у подножия каменные желуди.

– Псеголовцы идут!

Впрочем, теперь об этом можно было не говорить. Теперь я это увидел воочию. Увидел и пожалел, что не нахожусь в старом добром Лукоморье с его удивительно мягким бодрящим воздухом, пропитанным восхитительными ароматами, не веду глубокомысленных бесед о фольклоре с Ученым Котом, и под рукой нет крупнокалиберного пулемета, желательно спаренного.

Дубрава была окружена. Со всех сторон, сжимая кольцо, на нас шаг за шагом шли омерзительного вида существа, нечто среднее между очень волосатым человеком и взбесившейся кавказской овчаркой. Красные глаза зверолюдов светились неутолимой жаждой крови, с клыков оскаленных пастей на землю падала слюна, заставляя жухнуть траву и листья под ногами. В руках-лапах свирепые исчадия горячечного бреда сжимали суковатые дубины, хотя, честно говоря, и без оружия их вид был способен вызвать заикание даже у немого. В их безрадостном вое сквозила печальная мысль, что еды, то бишь нас, на всех не хватит, а жрать хочется чертовски и уже который день.

Я оглянулся по сторонам, спеша оценить складывающуюся обстановку. Чуть в стороне освобожденный из деревянного плена Вадим, готовый к последней схватке, переступал с ноги на ногу, медленно обводя стволом «мосберга» сужающийся круг, выискивая среди псеглавцев старшего. За его спиной в гробовом молчании сплетали пальцы в магические узлы грозная фея и ее высокоодаренная ученица. Лишь один я стоял, по-прежнему готовясь схватиться с монстрами врукопашную. «Хотя бы ветка какая сыскалась, – досадливо крутя головой в поисках чего-нибудь пригодного для боя, скривился я. – Хотя вот. – Несколько гладких увесистых камней беспорядочно валялись у выпирающих из земли узловатых корней соседнего дуба. – Ну что ж, как говорится, булыжник – оружие пролетариата». Моя рука потянулась за неказистым оружием.

– Немедленно прекратите ваши штучки! – послышался из травы отчетливый шепот. – Это моя нога, а не что вы там подумали! Оставьте меня здесь, я должен сообщить в центр о провале!

– Площадной! – фыркнул я, поминая всуе притаившегося подпольщика соответствующей бранью.

– П-п-ух! – Населенный лешим двуобхватный дуболом выплюнул часть своего заряда, опрокидывая единым махом штук пять разъяренных псеголовцев.

Только сейчас я увидел, каким страшным оружием снабдила летающая карга своих покорных солдат. Предупреждение леших, сделанное еще у подземного хода, конечно, возымело действие, породив в уме смутные образы молодого дубка, прорастающего сквозь грудную клетку. Но то, что предстало перед нашими глазами, заставляло кровь стынуть в жилах! Растерзанные ударами желудей псеголовцы еще силились подняться, когда из пасти, из живота, меж ребер, с треском пробивая шевелящееся тело, черными змеями ползли хищные корневища, норовя вцепиться во что-нибудь живое, обвить движущуюся в шаге ногу и, сдавив кольцами подобно удаву, вонзиться в плоть, ища живительный сок.

Ба-бах!

Грянул выстрел «мосберга», но его залп, хотя и вырвал из рядов псеголовцев тройку людоедов, эффекта, подобного желудевому дождю, отнюдь не произвел.

Ф-фух! – безжалостно плюнул еще один вековой исполин, и новые мохнатые тела, извиваясь и рыча от непосильной боли, покатились по земле, утробным воем встречая последние секунды.

Пш-ш, огненный круг, цепляясь алыми языками за черно-бурую шерсть неистовых зверолюдов, отрезал нас от яростно завывающей стаи.

– Прорвемся! – заорал Вадим, на ходу перезаряжая «мосберг».

«Куда?» – мелькнуло у меня в голове, но я не успел озвучить провокационную мысль. Небо над головой потемнело и, увы, не от магического огня, разведенного стараниями наших хозяйственных барышень.

– Один, – поднимая голову вверх, безрадостно проговорил я. – Второй. Третий. Четвертый…

Два звена ширококрылых мурлюкских драконов, завершая вираж, заходили в атаку.

– Щас в натуре пламенем пыхать будут! – вскидывая грозное копье, процедил Злой Бодун Ратников, с ненавистью глядя на приближающуюся драконью морду с разверстой в страшном оскале пастью.

Бух! Бух! Бух! Вся тройка леших, не сговариваясь, выдохнули свои ужасающие снаряды, максимально разворачивая дупла вверх для отражения воздушных целей. Вот уж воистину, желудем по лобовой броне! Дракон оглушительно взревел, продолжая пикировать, одним этим заставляя нас присесть, зажав уши, а лишенные животворной связи с землей деревья беспомощно рухнуть наземь. Лишь только Вадим с колена продолжал выцеливать приближающегося монстра, со звериным рыком цедя сквозь зубы:

– Иди сюда, ящерка ублюдочная!

Выстрел, резкий, словно хлопок бича, на миг заставил утихнуть негодующих из-за потери добычи псеголовцев, и даже горящие ветви поваленных деревьев, казалось, начали трещать тише.

– У-у-у-у! – Долгий протяжный вой потряс округу.

Прокручивая назад этот миг, я более осознал, чем вспомнил, как разлетается на тысячи частиц желтовато-алый глаз потерявшего управление дракона. И туша его, выходя из пике, мчит, едва не касаясь верхушек деревьев, куда-то в сторону Железного Тына. Три зубастых собрата уничтоженного монстра взмыли ввысь, заходя на новый вираж.

– А огнем-то в натуре не пыхают! – обводя нас победительным взором, заорал могутный витязь. – Приколись!

Я сидел в траве, мотая головой, пытаясь унять боль в ушах после драконьего рева.

– Ну че, Клин, типа возьмем помощь клуба? – Ратников запустил руку под бронежилет, точно намереваясь почесать грудь.

Уж и не знаю, что он там делал и как ему удалось дальнейшее, но откуда ни возьмись прямо посреди поля – не поля, опушки боя, из воздуха сгустилась троица хоробрых защитников земли Грусской с деревянными ложками в руках.