– Аня, спасибо, но я все-таки поеду в отель.

– Как хотите! – Волкова примяла окурок острым каблуком и двинулась к машине. Разозлилась.

– «Майбах», это «Майбах»! – ахнула Ксения.

Аня проехала мимо и даже не посмотрела в мою сторону. Подозреваю, что мои акции рухнули, не успев подняться. Дом на Лазурном Берегу растаял в лондонском тумане.

Я запихнула девочек в такси. Они затихли и вглядывались в темноту, пытаясь понять – где он там, Лондон? В одну машину мы не поместились, и теперь я прикидывала, во сколько обойдется этот трансфер. Затуловская выдала в качестве командировочных смехотворную сумму в тысячу фунтов. Наслушавшись рассказов о дороговизне Лондона для трудящихся олигархов всех стран, я боялась, что денег не хватит. Даже с учетом моих собственных средств. Остаться с десятью девицами на руках без копейки в финансовой столице мира – этого сейчас я боялась больше, чем последствий моего отказа жить у Волковой.

Я посмотрела в окно. Мы ехали по Пикадилли. А вот и отель Ritz, хрестоматийная картинка парадной лестницы в рай, охраняемой ливрейным лакеем. Интересно, а наши уже в городе? Готовятся к экономическому форуму, наглаживают манишки?

И никаких тебе растяжек на улицах «Лондон приветствует делегатов Российского экономического форума! From oli­garchy to monarchy, the Russian way!»

А зачем нам по Пикадилли, можно же было сразу на Парк-Лейн? Чертов таксист, накручивает фунты!

Наконец приехали. Four Seasons. Минус черт знает сколько фунтов за две машины! Денег точно не хватит.

Перед тем как девицы разошлись по комнатам, я строго-настрого запретила звонить из гостиницы.

– Даже не подходите к телефону, поняли?

Они послушно закивали.

Утро я встречала в качестве экскурсовода. Пересчитала девиц по головам, выдала им визитные карточки отеля на случай, если потеряются.

Букингемский дворец. Здоровенный памятник на площади, что твой фонтан Дружбы народов. А еще говорят, русские любят имперскую роскошь! Флажок поднят – значит, королева дома, сказала я девочкам.

В Сент Джеймс-парке много птиц. «Не кормите пеликана!» – написано на табличке. Пеликана не было. Это шутка?

Мы вышли к Вестминстеру. Я начала было что-то говорить про традиции британского парламентаризма, но замолчала. Биг-Бен звонит…

Вверх, по Парламент-стрит, мимо монументальных имперских зданий, мимо памятника британскому милитаризму, то есть, извините, Неизвестному солдату, посмотрите налево, это Даунинг-стрит, здесь заседает премьер-министр, быстрее, девушки, быстрее, к Трафальгарской площади…

Было жарко. После холодного московского апреля это казалось почти летом. Через пару часов я уже стерла ноги. Между прочим, Волкова могла бы нам организовать машину. Все-таки это свинство, делать вид, что ее ничего не касается. В конце концов, это пока ее бизнес, и читательницы ее!

Девочки жадно ловили впечатления, а мне ничего не доставалось. Вместо того чтобы вместе со всеми глазеть по сторонам, расслабляться, втирать в уши и в поры каждую клеточку незнакомого города, я выбрасываю в пространство грязные сгустки московской энергии.

Так, надо погасить раздражение. Иначе отношения с Лондоном не сложатся.

На Трафальгарской площади, взятые в кольцо серых зданий, толпились туристы. Колонна Нельсона, львы, голуби, фонтаны.

– Ой, я тоже так хочу! – Ксения ввинтилась в группу туристов, штурмовавших спину льва, чтобы сфотографироваться.

Пожалуй, Лондон мне нравился. Дружелюбный, аккуратный и не такой безразмерный, как Париж. В общем, вполне подходящий для жизни.

Я цеплялась за детали – цветы, очень много цветов, аккуратные машинки, арабские закусочные, красные телефонные кабинки, даблдеккеры (слава богу, еще ездят, несмотря на пророчества специалистов из Chanel), школьницы в гольфах и коротких юбочках, студенты, туристы. И палисадники за высокими коваными заборами, через которые выплескиваются на улицу белопенные ветки цветущих деревьев. Точно такой же палисадник был в «Ноттинг-Хилле», куда забрались ночью Хью Грант с Джулией Робертс. Если бы я была одна, я бы точно пролезла туда, за забор.

Чертовы туфли, вот бы их сейчас снять, завалиться на траву в Гайд-парке и загорать. И чтобы никто меня не трогал. Но я вела своих туристов по набережной, мимо сфинксов, к Тауэрскому мосту. Я покажу им город, чего бы мне это ни стоило!

Все, Тауэр. Мы сделали привал. Сели на лавочку на берегу Темзы. Напротив, на другой стороне реки, плавились на солнце высоченные офисные здания. Это, надо полагать, деловой центр? То самое Сити, где бьется финансовый пульс мира?

– Алена, а что это за странное сооружение? – спросила меня Ксения, указывая на овальное здание, похожее на елочную игрушку-шишку. С Ксенией мы жили в одном номере. Вчера мне пришлось продефилировать перед ней в ночной рубашке, и я теперь жалела, что не поехала к Волковой. Аня была права, дистанция нужна. Мы с Ксенией делили один сортир на двоих, и странно было бы, если бы она продолжала называть меня по отчеству.

– А, это? – Я вспомнила то немногое, что читала о здании, похожем на шишковатый огурец. – Современный образец архитектуры high-tech.

Девочки фотографировались на фоне Темзы, махали проплывающим мимо корабликам, а я скинула туфли, забралась с ногами на лавочку и закрыла глаза. Как же хорошо…

У кого-то звонил телефон. Навязчиво, усиливая громкость.

– Алена, это у вас в сумке, кажется, – раздался над ухом голос Ксении.

Мама! Что еще случилось? Я же вчера ей сообщила, что долетела.

– Аленушка, у тебя все в порядке? Я волнуюсь.

– Сидим на лавочке на берегу реки Темзы. Греемся. Королеву не видела.

– Аленушка, сегодня по «Эху Москвы» сказали, что в Лондоне сейчас опасно. Путин сказал!

– Путин? Господи, мам, что за ерунда?! Почему?

– Там эмигранты в Лондоне собираются. Против России что-то замышляют. Доченька, ни с какими олигархами там не разговаривай! За ними следят наверняка.

Мама была бесподобна. Вот она, прирожденный конспиролог. Она никогда не могла пересказать, что конкретно слышала и читала, но всегда нагнетала драматизма.

– Мам, я не видела здесь еще ни одного олигарха! И Березовский меня лично не знает.

– Алена, это не шутки! Мать тебе плохого не посоветует!

Обед в Harrod’s входил в программу изучения английского гламура на собственной шкуре. Мы с Верой решили заменить девочкам несостоявшийся визит на олигархическую сходку ударной дозой гламурных переживаний: посещение парфюмерного шоу Роджа Дава на пятом этаже Harrod’s, стрижка в салоне Tony&Guy и гламурное чаепитие в отеле Berkeley.

Я сразу потащила девиц в ресторан, не дав им возможности разбрестись по магазину. Официант проводил нас к столику, забронированному для Russian Glossy Magazine. В путеводи­теле я вычитала легенду о том, что сам владелец Harrod’s Мохаммед Аль-Файед любит обедать здесь. И теперь развлекала девиц байками в стиле luxury.