– Значит, олигархи тебя интересуют, а не простой журналист из деловой газеты? – Мишка чиркнул зажигалкой.

– Миш, прекрати!

Мы закурили.

– Что я должен прекратить? Я только начал. – Полозов осторожно дотронулся до моей руки, повел указательным пальцем от запястья вверх, к сгибу локтя, где у меня родинка. Щекотно. Я дернулась.

– Полозов, перестань!

– Ты можешь пять минут посидеть спокойно?

– Могу. Только и ты сиди спокойно. – Мишка выпил всего кружку пива и не казался пьяным. Это воздух эмигрантской свободы так действует на него, что ли?

– Я спокоен. Я вообще всегда спокоен! Я же железный! Я не имею права на эмоции, правда? Никого не волнует, как у меня дела, что у меня происходит, да, Алена?!

Никогда не видела Полозова таким.

– Миш, что случилось? На работе что-то?

– На работе! У меня что, могут быть проблемы только на работе? Я какой-то особенный, да?!

– Извини, мне неудобно про это… Но тогда что-то с Ирой?

– С Ирой. Что-то с Ирой!

Он заказал еще пива. Замолчал. Я кинулась на помощь:

– Миш, у нее сейчас тяжелый период. Бизнес начинается только. Ты ей помоги. Вы же семья. А может, вам вдвоем куда-нибудь поехать, отдохнуть?

– Семья… Вот именно. Я не знаю, есть ли у меня вообще семья!

Мне стало неловко. Не надо было начинать этот разговор.

– Вот ты мне скажи, что с вами, с бабами, происходит, когда вы в бизнес начинаете играться?

Я молчала. Пусть скажет, что хотел сказать.

– Вот я на тебя смотрю, Борисова… Ты вроде такая же, как была. Я боялся, что уйдешь в журнал, превратишься в глянцевую суку, как они все. Отпускать тебя поэтому не хотел. А сейчас сижу с тобой, смотрю – вроде ты нормальная. Может, я тебя просто редко вижу? Ну что ты молчишь, скажи что-нибудь мне, идиоту!

– Миш, я не знаю, что сказать. Может быть, я тоже изменилась.

– Да? Тоже теперь мужиков ненавидишь? Моя жена сказала, что мужик у нас – это она. Потому что, я не способен решать ее проблемы, понимаешь? Я десять лет сижу в газете, я не хочу зарабатывать нормальные деньги. Нормально – это по сто тонн грина в месяц. А лучше евро. А я идиот, водку разливаю олигархам в бане, ясно тебе? Я обслуга, понимаешь? Обслуживаю класс крупных собственников. У меня нет честолюбия, Борисова! Так моя жена считает. Потому что если бы оно у меня было, я бы не работал за зарплату, которую мне платит Минаев! Если бы я был мужик, то я бы имел всех. А имеют меня. Соответственно, я уеб…ще. Вот так вот. Ясно теперь?! Семья, бл…дь!

Я не знала, что ему сказать. Вчера в самолете Аня говорила то же самое. Про бизнес, который всех имеет. И между прочим, я должна сейчас решить – готова ли я превратиться в того, кто хочет всех иметь. В мужика, то есть. В бизнес-вумен с золотыми яйцами.

– Еще что-нибудь? – спросил Мишка, открывая меню.

Я покачала головой. Куда уж больше?

– А хочешь, пойдем в клуб? Нажремся…

– Нет, Миш, у меня с девицами программа с утра пораньше. Бутик Lulu Guinness, потом веду их коллективно стричься, – я специально сыпала подробностями, чтобы переменить тему.

– А на «Рапсодию» завтра со мной пойдешь?

Про «Русскую рапсодию» я знала от Ирки. Прием по случаю открытия экономического форума собирал не просто high society, а просто-таки sky-high society, цвет российского госчиновничества и госпредпринимательства. Весь наш лондонский конкурс, который я теперь расхлебываю, затевался Полозовой исключительно ради билета на «Рапсодию».

– А у тебя что, билеты есть? Туда же невозможно попасть.

– Со мной возможно все. Пойдешь в качестве миссис Полозова, устраивает?

– Мне даже идти не в чем…

– Начинается! Борисова, не грузи меня, я и так загружен. Ты в Лондоне! Завтра пойдешь и купишь что-нибудь.

– Когда я успею? У нас после салона чаепитие в Berkeley, у них там такая программа с пирожными от кутюр…

– Опять кутюр! Тебя не за…бал еще этот глянец?! Кстати, ты новости слушала? Абрамович на Луну собирается. Будет первый русский космический турист. За триста миллионов долларов.

– И зачем ему это?

– Потому что это гламурно. Модно это. Trendy.

В 10.45 я сидела в бутике на Ellis Street, пока девушки получали свои сувенирные сумки, исписанные банальностями от Lulu Guinness: «Между словами „стиль“ и „деньги“ нет знака равенства», «Красота идет от внутреннего состояния души», «Никогда не воспринимайте моду и себя слишком всерьез». Я размышляла над Мишкиным предложением.

Не уверена, что мне стоит идти на эту «Рапсодию». А вдруг Канторович там будет? И хорошо, что будет, он же тогда хотел мне что-то сказать. Ага! А если он будет с Настей? Такой вариант тебе как? Ну и что? Я же буду с Полозовым. Что мне теперь, бегать всю жизнь от них? Я же, кажется, собиралась стать железобетонной девушкой с Рублевки. Вот и проверка тебе на дорогах. На рублево-успенских трассах. Если я боюсь элементарной встречи, о каких таких победах мы будем дальше вести речь?

Звонок.

– Алло! Миш, я скорее всего не пойду…

Из трубки лился чистый английский:

– Hallo, mister Al Faied press-secretary speaking. Miss Borisova’s here?

– What? – спросила я, забыв наставления мамаши Бриджит Джонс – никогда не говори «Что?».

– This is mister Al Faied office. He appreciated your publication and willing to set up a meeting.

Батюшки! Аль-Файед назначает встречу! От удивления я спросила строго:

– По какому вопросу?

– По вопросу сотрудничества с вашим изданием, – отвечали мне, кажется, я даже услышала слово «адвертайзинг».

– Tomorrow morning would be fine?

Ха, завтра я улетаю в Россию. Придется отказаться.

– Unfortunately not! I’m leaving for Russia tomorrow.

– Wait a minute.

Я слушала музыку в трубке и соображала, что все это означает? Зачем я ему?

– What about today?

Я прокрутила вперед расписание – в парикмахерскую Tony&Guy я с девицами успею, а чаю выпить они и без меня смогут. Ксению назначу ответственной.

– Да, но я смогу только в четыре часа, – ответила я.

Опять музыка. А я обнаглела! Ставить свои условия миллиардеру? Сейчас пошлют на фиг и будут правы.

– So, we are expecting in the office. Ask the front desk for directions.

Вот это да! Назначила встречу Аль-Файеду. А может, это знак? Знак, что пришло время решать. Я, пожалуй, готова сделать шаг – из эконом– в бизнес-класс. И пошли на фиг сомнения страсти! Канторович? Отлично! Я сама себе буду Канторович!