Сценарий, разработанный Вульфом для самого лучшего развития событий, предусматривал возможность массированной контратаки французов после подъема войск на вершину (при условии, что британцы возьмут их). В худшем случае он предусматривал упорное сопротивление французов при высадке с последующим отступлением британцев. Некоторые ученики Вульфа видели, что в ту ночь он ждал смерти. Таковым было и его настроение: командующий ждал гибели во время нападения французов, окопавшихся у подножья утесов. Они превосходили его войска по численности. За этим должно было последовать отступление по приказу Монктона, которому пришлось бы принять командование.

Но события пошли лучше, чем Вульф мечтал в самых смелых своих фантазиях. Когда его солдаты построились спиной к реке, протекавшей внизу (слева — Силлери, справа — Квебек), признаков контратаки не было. Едва веря в свою удачу, командующий осторожно направился вперед к открытой местности на Равнине Авраама в поисках лучшего поля, на котором можно дать бой. К 8 часам утра все силы, численность которых составляла около 4 600 человек, были в состоянии полной боевой готовности.

Мифотворцы-биографы Вульфа должны однако согласиться с одним странным фактом. Когда британский командующий поднялся на вершину скалы вместе с первой волной (три бригадира все еще находились внизу, пробираясь к берегу), он потерял терпение и приказал майору Айзеку Бэйру, находящемуся в бухте, остановить операцию. Бэйр, взглянув на массу приближающихся десантных лодок, сделал вывод, что Вульф не знает об истинном положении дел внизу. Поэтому майор «интерпретировал» приказы Вульфа в том смысле, что следует сделать только временную приостановку и не создавать пробку в движении на дороге, уходящей вверх.

Но если Вульф мгновенно пришел в себя, то французов к этому времени уже охватила паника. Ложный маневр в направлении Бопорта, выполненный адмиралом Сондерсом, вызвал полное замешательство у Монкальма, а фиаско с отменой продовольственного конвоя только увеличило смятение.

Монкальм находился всю ночь в Бопорте, ожидая только там высадки британского десанта. В этом секторе все французские офицеры находились в крайнем напряжении, опасаясь, что они «пропустили» первый сигнал из Квебека, предупреждающий: к западу от города что-то произошло. Даже прибытие запыхавшегося курьера из лагеря Вергора не смогло поколебать их апломба. Когда он выпалил свое сообщение о реальной высадке британцев, один из адъютантов Монкальма решил, что этот человек просто сошел с ума.

Но вскоре прибыли другие гонцы и курьеры, которые подтвердили первоначальную «невероятную» историю. Наконец был проинформирован сам командующий, который с самого начала не мог поверить в такое. Но когда донесся грохот стрельбы из района Л'Ан-о-Фолон, Монкальм решил, что сбылись его самые страшные опасения с флотилией снабжения, которую захватили. Он набросился на своих адъютантов, допрашивая, почему те не сообщили ему об этом раньше.

Ответ, отвечали они, прост. Прибытие посланника Вергора с сообщением, что британцы уже находятся на высотах, было встречено с самого начала полным недоверием. В связи с тем, что они сами были полностью уверены в том, что в том секторе высадка десанта невозможна, то решили, что паника охватила ничем не блещущего Вергора. И он, возможно, был дезориентирован «захваченным» продовольственным конвоем. Но когда поступило следующее сообщение о том, что противник высадился крупными силами в Л'Ан-о-Фолон, «воля к тому, чтобы верить» в неуязвимость скал, расположенных западнее Квебека, оказалась такова, что проявилась далее в психологическом «отрицании».

Комендант Нижнего города выразил мнение, основанное на том, что мушкетные залпы теперь прекратились. Вероятно, британцы высаживались на какое-то непродолжительное время, а затем снова ушли. Только в ясном свете утра Монкальм понял весь ужас случившегося, когда он переправлялся через реку Сен-Шарль на Равнину Авраама. Оцепенев от ужаса и не веря своим глазам, он с полным изумлением узнал, что знаменитого полка Гайена не видно нигде около опасного района, а Водрейль дождался того, что повсюду совершенно ясно различались только солдаты Вульфа, построенные в боевом порядке.

Затем командующий сообщил Водрейлю, чтобы тот привел все свои войска в спешном порядке.

Но то, что Монкальм увидел на Равнине Авраама, угнетало его еще больше. Семь британских батальонов растянулись по Гранд-аллее (главной дороге на Квебек), находясь на расстоянии менее одной мили от западной стены города. А за ними виднелись еще пять резервных батальонов и огромное подразделение колониальных стрелков. Матросы с борта двадцати кораблей, стоявших на якоре, вручную тащили орудия из Л'Ан-о-Фолон в бухту вверх по дороге. Вульф хорошо дислоцировал войска на плато шириной в 1 000 ярдов в ожидании следующего маневра Монкальма.

По сообщениям очевидца событий, Монкальм в течение продолжительного времени сидел верхом на коне, наблюдая, словно загипнотизированный, за британскими «красными мундирами»: «Создавалось впечатление, словно он почувствовал, что его судьба решена».

Но больше всего Монкальма угнетало то, что двойная шеренга британских солдат, как казалось, стояла, будто вкопанная, под злым пчелиным жужжанием и свистом пуль. Канадские ополченцы и меткие стрелки-индейцы, засевшие в гнездах за стенами города, спокойно выбирали свои мишени. Такой уровень дисциплины превосходил все, что французский командующий мог ожидать от своих войск.

Монкальм молниеносно произвел все вычисления в уме и взвесил свои возможности. Лучший вариант заключался в том, чтобы дождаться мобильного подразделения Бугенвиля. Но учитывая, что посланца отправили в лагерь Кап-Руж только после 6.45 утра, понятно, что свежим войскам потребуется еще три часа, чтобы прибыть на поле сражения. Может ли он ждать столько времени? Военная расчетливость отвечала, что может. Но соображения морального порядка говорили, что нет.

Квебек голодал. В настоящее время британцы блокировали все возможные пути подвозки снабжения. Городские стены в этом секторе, вокруг бастиона Св. Людовика, оказались особенно слабыми и не выдерживали сравнения с сетью окопов вокруг Бопорта и Монморанси. Предполагалось, что отвесные стены скал обеспечивают значительно более прочную защиту, чем любые искусственные сооружения вокруг города.

В дополнение к этому Монкальм ошибался, думая, что британцы вели траншейные работы вокруг Буте-а-Невэ (высокого участка перед Квебеком), готовясь к открытию осады. Казалось, что необходимы незамедлительные действия. Но разве он мог победить с 4 500 боеспособными солдатами (их численность приблизительно равна численности противника), если каждый канадец значительно уступал британцу в боевых качествах?

Гренадерский полк Луисбурга и Хайлендерский полк Фрейзера составляли костяк войск Вульфа на линии фронта.

Для охвата длинной линии фронта на плато до реки Сен-Шарль, глубина шеренг составляла только два ряда. Монктон, старший бригадир, командовал правым крылом, Мюррей — левым, Таунсхенд развернул два батальона Королевских американских стрелков под прямым углом к главной линии фронта, чтобы принять удар слева канадских ополченцев и индейцев. Позднее для охраны мест высадки десантников в бухте Фолон выделили еще один батальон Королевских американских стрелков, учитывая возможность появления Бугенвиля.