– Быть может, я в очередной раз сама себя перехитрила, – призналась Кедла.

– В очередной раз?

– Да. Со мной такое частенько случается. Просто я ловко умею заметать следы. Как кошка. И остальным ни о чем не говорю. Пойдем искать постоялый двор Братства.

Им сказали, что таких постоялых дворов в Триамолине три, два открылись совсем недавно. Но все три оказались битком набиты вооруженными паломниками, которые приехать приехали в Святые Земли, а что дальше делать – не подумали. Места для Правосудных не нашлось. И коней, которых Правосудные привезли с собой, тоже разместить не удалось. Один солдат (старше даже, чем брат Свечка) предложил разбить лагерь за городом. Через восемь миль пути по восточной дороге начинались пастбища. Там уже кое-кто разместился, но воды и травы для лошадей пока хватало, а местные жители продавали припасы по вполне доступным ценам. Хотя не помешает выставить часовых.

– Нужда заставит, нужда научит, – проворчала Кедла.

Ей такой расклад совсем не нравился – целых восемь миль. Животные дольше людей привыкали к твердой земле. Даже короткое путешествие может погубить драгоценных коней – тех, которые не сдохли во время морского перехода.

Целый месяц понадобился Правосудным, чтобы снова стать боеспособным отрядом.

Лагерь разбили не очень удачно. Самые удобные места уже заняли, а Кедла не хотела никого выгонять и тем самым наживать новых врагов. У нее и так уже в Святых Землях врагов хватало.

Двое ходивших за нею повсюду мальчишек (подарок Сочии) тут же начали таскать воду, а свою обожаемую госпожу, которую все еще беспокоили раны, оставили возводить шатер. Стало ясно, что вода постоянно будет доставлять им неудобства: таскать ее приходилось издалека и помногу.

Воевать с шестами и холстиной для шатра Вдове помогал один лишь увечный старик, заставший еще осаду Арнжери. Звали его дедушка Аркот. Кедлу мучила нога, а дедушку Аркота – рука. Все лицо у старика было испещрено шрамами, а на правой руке недоставало трех пальцев. Вдова и Аркот плохо справлялись с каждодневными походными тяготами.

– Помощь принимаете? – спросил кто-то с сильным коннекским акцентом.

Кедла хотела было огрызнуться в лучших традициях Кедлы Ришо, отпустить едкое или грубое, а лучше и то и другое сразу замечание, но вдруг почему-то вспомнила госпожу Надежду и совершенно неожиданно для себя прикусила язычок.

Помощь предлагал командир расквартированного по соседству батальона. Он наблюдал за тем, как прибыли Правосудные, и, по всей видимости, знал, кто она такая. Кедла была уверена, что их пути раньше никогда не пересекались, но его лицо показалось ей смутно знакомым. И когда она пригляделась к нему повнимательнее, это чувство только усилилось.

– Вот тут подмогните, сделайте милость, – проскрежетал дедушка Аркот.

Кедла наконец ответила, и новоявленный помощник ухватил конец непослушного шеста.

– У меня тут три сотни солдат скучают. Того и гляди бедокурить начнут, если работой их не нагрузить.

Как ни странно, незнакомец будто не проявлял к ней интереса как к женщине – его занимала именно Кедла Ришо, Вдова.

Кедла заставила себя не обращать на это внимания и прислушалась к его словам.

В ее отряде все и всегда были при деле, работы хватало, и к вечеру Правосудные порядком выдыхались. Для Вдовы весь мир был вражеской территорией, и она хотела, чтобы ее солдаты тоже так думали, куда бы их ни занесло. Здесь их тоже могли ожидать неприятности, как им уже сказали.

– Почему бы и нет? Приму любую помощь, лишь бы помощники на руку были чисты.

– Госпожа моя! – в нарочитом ужасе воскликнул незнакомец. – Я вас умоляю! Перед вами же главный защитник закона в вечном городе!

– Коннектенца этим не проймешь, мил человек, – отозвался дедушка Аркот.

Старик выпустил конец холстины, и взгляд его посуровел.

Незваный гость посмотрел в лицо Аркоту, потом взглянул на его руку.

– Не в добрый час столкнулись со слугами закона?

– Со слугами Брота, – ответила за старика Кедла. – В Антье.

– Ну, разумеется. Кое-кто никак не позабудет о прошлом.

– Да кто вы такой-то? – спросила Вдова, все еще сражаясь с холстиной и шестами.

Но ответить он не успел. К ним подошел какой-то неприметный коротышка:

– Командир, только что доложили. Он высадился в Шартеле.

– О, Бо! А я-то надеялся, он не станет этого делать. Выходит, не смог пройти мимо крепкого орешка – сам захотел сломать.

– Просто Джо тоже будет там. Не терпится мне его увидеть.

– В этих краях не стоит одному шастать. Ты же с запада явился, а значит, легкая добыча. – Незнакомец повернулся к Кедле. – Кое-кто из местных чалдарян хуже многих праман будет. Так мне говорили.

Встревоженный коротышка склонил голову.

– Роджерт дю Танкрет.

– И королева.

– А я вас уже видела где-то, – сказала Кедла, разглядывая Бо.

– Сомневаюсь я, госпожа, – отозвался тот, но встревожился еще больше.

Точно врет.

Теперь Вдова чуяла даже самую хитроумную ложь. Коротышке вдруг позарез захотелось оказаться от нее подальше.

– Я полковник Горт, – своевременно вмешался тот первый, его приятель воспользовался ситуацией и мигом ускользнул, нервно озираясь по сторонам.

– Ладно. Я вспомнила, кто он. Или кем был.

А был коротышка бротским шпионом в Антье – притворялся ищущим свет из Фиральдии. Ему даже духу хватило затеять религиозный диспут с братом Свечкой. А потом шпион исчез – прямо в воздухе растворился, будто и не было его.

– Он добрый малый.

Кедла покачала головой, не уверенная в собственных воспоминаниях, а потом внимательно вгляделась в Горта. Так и есть – Пинкус Горт. Или полковник Горт. А позже – главнокомандующий патриаршими войсками.

– Спасибо за помощь. Сама-то я кауренка и потому приму ее спокойно. Видит добрый Господь, помощь бы нам пригодилась. Но мои Правосудные в основном все из Антье. Так что вас, скорее всего, сочтут подарком, ниспосланным самим небом.

– Вот ведь незадача. Я-то к резне в Антье касательства не имею.

– Вы старше и опытней меня, сами понимать должны: виновны или нет – для них это пустой звук, как и для Бронта Донето, кем бы он тогда себя ни называл.

– Да, вы правы. – Горт выдавил из себя улыбку. – В нашем жутком мирке от людей не протолкнуться, а люди – зверюшки весьма неблагоразумные и нелогичные. Хуже богов. Ладно, я тут ратовал за взаимовыручку, а теперь пойду-ка восвояси, чтобы ни у кого соблазна не появилось.

Кедле показалось, что она слышит смешок некой невидимой сущности. Надежда? Наверное, с новостями явилась.