— Мы можем затруднить ему это, сделав невозможным его приезд сюда. К примеру, подсунуть ему что-то компрометирующее.

— Нет… это чересчур. Не годится, если в результате всю оставшуюся жизнь он будет страдать. Наша задача, чтобы он сидел, где сидит, вот и все.

Мужчина задумался над словами Кристины.

— Ты, скорее всего, права. И если мы вмешаемся, Том будет недоволен тем, что мы нарушаем естественный порядок вещей.

— Но именно этим мы и занимаемся, — возразила Кристина. — В этом вся суть нашей деятельности.

— Нет. Суть в том, что мы восстанавливаем естественный порядок вещей.

— Путем вмешательства.

— А разве бывает по-другому? Все имеет свою обратную сторону. Вмешательство может быть полезным, продуктивным или вредным, контрпродуктивным.

— Ладно, — сказала Кристина. — Тогда, надо полагать, лучше не делать ничего. Пусть события развиваются сами собой.

— Так всегда и происходит, нравится нам это или нет.

После разговора с Брюсом Джейни спускалась по лестнице с таким чувством, как будто над головой у нее висит обоюдоострый топор и, куда бы она ни наклонилась и ни повернулась, случится беда. Однако, войдя на кухню, она увидела, что приборы на столе расставлены, вино налито, а Том стоит у плиты и помешивает что-то, пахнущее аппетитно и восхитительно. В тени надвигающегося бедствия он безмятежно готовил обед.

Топор растаял в воздухе. Она втянула изумительный запах и сказала:

— Из тебя получилась бы чудесная жена.

— На то есть серьезные основания. Долгое время я сам вел хозяйство.

— И, видно, многому научился.

Он переложил свою аппетитную стряпню на блюдо и поставил его на стол.

— Я живу, чтобы учиться.

— Это одна из множества черт, которые мне всегда нравились в тебе.

Они улыбнулись друг другу с ощущением полного взаимопонимания.

— Усаживайся поудобнее, — сказал Том. — Ты вся напряжена.

Джейни села к столу, он напротив.

— Так оно и есть.

— Знаешь, я тоже.

— Тогда ты скрываешь это лучше меня.

— Просто я не позволяю эмоциям с такой легкостью прорываться наружу. И это вовсе не всегда хорошо.

— Так не сдерживай их. Расскажи о том, что тебя беспокоит. Я-то все время жалуюсь на свои беды.

— Это что, требование?

Джейни открыла рот, но не нашлась, что сказать.

— Прости. — Том улыбнулся. — Очередная неудачная шутка. — Его улыбка увяла. — Я расскажу тебе, что меня беспокоит. Сегодня целый день я просматривал старые рабочие бумаги и нашел кое-что, проливающее свет на предмет ваших с Кристиной поисков.

Это было совсем не то, чего Джейни ожидала; она думала, что речь пойдет о новой волне заболевания. Она выпрямилась и с любопытством посмотрела на него.

— И что это?

Он достал из кармана рубашки сложенный документ, заполненный с обеих сторон, и протянул его Джейни поверх блюда.

— Думаю, это начиналось как вполне разумный генетический проект, но потом все пошло не так, как планировалось.

Джейни взяла бумагу.

— Многие проекты идут не так, как планируется.

— Это исключительный случай.

Она читала бумагу, хмуря брови, но когда подняла на Тома взгляд, на ее лице появилось выражение облегчения.

— Может, это шутка?

— Нет, нет. Все так и есть.

— Господи! — Она подняла на него полный удивления взгляд. — Но тогда все сходится, верно? Раздробление костей, блокировка усвоения кальция… Неудивительно, что мы не могли найти владельца патента.

— Вы, может, так никогда и не узнаете, кто за всем этим стоит.

— Но с этим…

— Джейни, дело в том, что может просто не хватить времени. По крайней мере, сейчас. То, что вы сделали, — хорошее начало процесса подготовки, но вы лишь поскребли по поверхности, и ты понимаешь это. Пора довести подготовку до конца.

— Боже мой, Том, как можно подготовиться к тому, что пожирает все на своем пути?

— Найти способ убраться с этого пути. — Он поднял взгляд на настенные часы и встал. — Хочешь немного прогуляться?

Брюса отнюдь не радовал тот факт, что встреча происходила в одном из самых грязных, прокуренных пабов Лондона. Однако не он выбирал это место, а человек, с которым он вступил в контакт.

— Учтите, только наличные, — сказал этот человек.

Тащить с собой такую большую сумму в купюрах — тут было от чего занервничать. Брюс привык расплачиваться с помощью карточки. Наличные деньги… это так обременительно — учитывая, как их много, да еще на них могут быть микробы, да еще их запросто могут украсть.

Тот, с кем у него было назначено «свидание», запаздывал, причем значительно, и он уже готов был встать и уйти, когда кто-то из-за спины похлопал его по плечу.

Брюс обернулся. Он ожидал увидеть отталкивающего типа в неопрятной одежде, воняющего алкоголем, на физиономии которого просто написана тяга к противозаконным действиям. Человека несравненно более маргинального, чем тот, что стоял перед ним. И, определенно, мужчину.

— Это вы Мэрил Дженкинс?

Изящная, привлекательная, ухоженная женщина улыбнулась.

— Ну что вы, нет. Я его помощница. Меня послали за вами. Мистер Дженкинс ожидает снаружи в автомобиле. Будьте так любезны, следуйте за мной.

Брюс взял куртку, зонтик и вслед за молодой женщиной вышел из паба, провожаемый завистливыми взглядами других клиентов, которые ошибочно представляли себе, что его ожидает. Они думали, что он заплатил женщине за любовные утехи, а на самом деле он заплатил ее хозяину (и существенно больше, чем стоило удовольствие провести с ней время) за то, чтобы его визовая проблема перестала существовать.

— Возьми все необходимое, чтобы переночевать, — сказал Том, добавив, что они вернутся утром.

Джейни покидала вещи в рюкзак: смену одежды, свитер, ночную рубашку, туалетные принадлежности…

Туфли… последняя уцелевшая пара из когда-то великолепной коллекции. Она сняла их и засунула под кровать в гостевой комнате, прямо перед разговором с Брюсом. Однако с ходу разглядеть их не удалось, поэтому она опустилась на руки и колени и заглянула под край постельного покрывала.

Да, они были там. Вытаскивая их по деревянному полу, она услышала шелест.

Между туфлями застряла обертка от мятной пастилки.

Несколько секунд она изумленно смотрела на нее.

— О господи…

Когда они ближе к вечеру покидали город, мимо проехала «скорая помощь». Они нервно обменялись взглядами. На перекрестке вспыхнул красный свет.