За Стемой погнались не все. Человек десять, соскочив на берег, кинулись не к нему, а за Хравном. А тот будто обезумел, когда увидел за кустами убегавшую вдоль реки и громко кричавшую княжну.

– Вот тварь! За ней быстро!

Светорада расслышала сзади шум погони. Бежала к кораблям, махала руками, спотыкаясь и призывая на помощь. Ее заметили на ладьях, зашумели. Уже увидели несущихся следом размахивающих оружием варягов. Правда, кое-кто из них опомнился и, сообразив, что русов больше и они совсем близко, поспешили укрыться в лесу, но трое или четверо, уже почти ничего не соображая от отчаяния, настигали девушку. Первым бежал кормчий Хравн, крушил подлесок взмахами меча, ничего не различая впереди, кроме светлой рубахи проклятой княжны и ее косы.

– Убью, змея! Все равно утащу тебя в Хель!

На кораблях тоже кричали, спешно поворачивали к берегу. Но тут княжна вдруг зацепилась подолом за корягу и упала. Коренастый полуседой кормчий тут же оказался рядом, замахнулся мечом. И повалился набок, изумленно глядя на торчавшую из бедра стрелу. Только теперь, как будто что-то сообразив и увидев русского лучника на борту ладьи, кормчий попытался отползти. Поздно. Русы как горох посыпались с высокого борта, спрыгивая прямо в воду и карабкаясь на берег. Хравн разглядел, как высокий витязь в островерхом шлеме подскочил к княжне, как она кинулась к нему на грудь. Тварь! Все из-за нее, будь она проклята! А потом кто-то заслонил от Хравна девку, он успел различить совсем близко чьи-то оплетенные ремнями ноги и понял, что это конец… Боль действительно была острой и краткой…

Светорада задыхалась в руках Игоря. Приникла к нему, почти ничего не соображая. Но через мгновение, увидев идущего за Игорем Кудияра, опомнилась.

– Скорее, Кудияр! – закричала она, вырываясь из рук Игоря. – Скорее! Там Стема! Они убьют его!

И бросилась в лес, откуда раздавались крики и лязг железа.

Стема сам не понимал, отчего он еще жив. Просто отбивался и разил в ответ, сражаясь без всяких правил. Обостренным чутьем он буквально по движению воздуха ощущал надвигающийся удар, уворачивался, подставлял щит.

Будете знать, как наших девушек воровать! Еще удар! Увернулся. Ну, кто еще? Оказалось – никого. Но почему вдруг столько людей вокруг? О, великий Перун!.. Да это же свои!

Словно сразу растеряв все силы, он стал пятиться, опасаясь, что сейчас опрокинется. Потом сзади оказалась твердая подпора ствола дерева, Стема приник к нему спиной, опустив невероятно тяжелые руки, только продолжая по-прежнему сжимать окровавленную секиру и остатки разбитого щита.

Вокруг было удивительно тихо. Все еще тяжело дышали после бега и краткой схватки, смотрели вокруг, словно не веря своим глазам. Тела, тела, тела… И кровь А у толстого дерева стоит их знакомый Стемка Стрелок. Весь в грязи, лицо в потеках пота и крови, только по ярким глазам и можно признать прежнего Стемку.

Он же глядел на Светораду. Цела! Стоит и смотрит на него, в лице ни кровинки, будто из мела ее изваяли. Поднесла сложенные пальцы к губам, коротко вздрагивает.

Стоять было уже невмоготу. И больно… Кто-то поддержал, не позволив упасть. Стема глянул.

– Батя…

– Все в порядке. Но как же это ты их, однако…

Кто-то из поверженных варягов шевельнулся, попробовал встать. Высокий витязь в серебристой кольчуге, проходя, сильно пнул его ногой, опрокинув назад. Он подошел ближе, и Стема узнал знакомое лицо – бритый подбородок с ямочкой, нервно подрагивающие крылья тонкого носа, синие глаза под золоченым ободом островерхого шлема.

– Князь…

– Я.

Игорь показал ему знакомый пояс с драконами и бирюзой.

– Я сразу понял, что это ты весть послал.

Стема попробовал усмехнуться, но получилось неловко. Сейчас князь начнет расспрашивать, как все произошло… Что тут скажешь. И он только и смог выговорить, что пояс обещал гонцу в уплату за услугу.

– Ему и так заплатили. С него хватит. Ну а ты как?

В голосе Игоря участие, смотрит с состраданием. Скоро это пройдет, как только узнает, как Стема запутался в своих ошибках… что он сам…

Рядом возникла Светорада. Стала быстро о чем-то говорить… Стема еле сообразил, о чем она. Светлая одежда княжны была в грязи, подол порван, волнистые пряди волос прилипли к бледным щекам, поверх приставшей телу мокрой одежды наброшен широкий синий плащ Игоря.

– Это все он! – говорила княжна, не сводя с жениха горящих глаз. – Если бы не Стема… Это он выследил выкравших меня варягов. Они похитили меня из охотничьего терема на Купалу, но он что-то заподозрил и настиг нас. Помочь тогда не смог, вот и шел следом. Он же и весточку послал. Один раз варяги поймали его и едва не покалечили. Но он все равно не отставал, выслеживал. А когда Гуннар хотел убить меня, именно Стема спас. Ему мы всем обязаны.

– Я и так понял это, – проговорил Игорь. И к Cтeмe: – Теперь я твой должник. Спасибо, хоробр!

В лице князя можно было прочитать и жалость, и сомнение. Да и многие другие словно удивлялись: как же он остался жив? Кудияр что-то приказал своим людям, и Стему подхватили под руки, начали укладывать. А он отводил их руки и все смотрел на княжну. Видел, как к ней подошел Игорь, обнял за плечи, стал уводить. Теперь-то она спасена.

С ней все будет в порядке. Только отчего-то Стема не почувствовал облегчения. Он понял, что теперь для них со Светкой все кончено. Это было неожиданно тяжелое ощущение. Словно у ныряльщика, который пробыл под водой слишком долго и ему уже не хватает воздуха…

А потом вдруг что-то случилось. Воины застыли, молча глядя на то, как княжна, резко отстранив руку жениха, вернулась к сидевшему под деревом и не сводившему с нее глаз Стеме. Опустилась рядом на колени. Посмотрела так, что… А Стема и сам глядел на нее, будто завороженный, вбирая ее в себя глазами. Чтобы запомнить… Навсегда.

Внезапно княжна склонилась к нему, взяла его лицо в маленькие ладони и поцеловала. Весь мир словно замер от этого поцелуя. Только тепло ее губ, только ее близость, только ее жаркое дыхание.

Потом Светорада резко поднялась и, больше не оглядываясь, вернулась к жениху. Игорь молча наблюдал за тем, как княжна, так ничего и не пояснив, прошла мимо, направляясь в сторону реки, где их ждали суда. Князь же помедлил и, бросив на блаженно улыбавшегося Стему короткий быстрый взгляд, пошел следом, выронив нарядный пояс Стрелка, который до этого все время сжимал в руках. Его дружинники, переглянувшись, двинулись за ними.

И пока Стема видел княжну, пока ее не заслонили от него спины воинов, и она не скрылась среди зарослей, он еще мог видеть и дышать. Потом в нем сразу будто заголосила тысяча болей, тело вмиг превратилось в сплошную рану, и он застонал, не в силах справиться с этой мукой.

Забытье пришло как спасение.

Он выплывал из небытия, слыша голоса над собой. Однако слов разобрать не получалось: они приходили и уходили в виде гула, словно вода стекала в речной песок в такт ударам сердца. И с каждым ударом возникала боль. Он чувствовал себя слабым и разбитым, мучительно хотелось опять провалиться в беспамятство, однако боль не позволяла. Стема приоткрыл глаза, стал различать отблески огня, запах дыма и едких настоев, потом кто-то склонился над ним и он наконец увидел старческое лицо в обрамлении белых волос и бороды.