Демоны Хаурас были нелепыми и смешными созданиями, и происходящее казалось почти забавным до тех пор, пока Люси не закричала. Корделия побежала к подруге на помощь, но не успела она сделать и двух шагов, как земля у нее под ногами взорвалась, и ее осыпало комьями грязи и кусками льда. Из дыры вырвалось что-то длинное, скользкое, наподобие змеи.

Демон Нага. Корделия видела в Индии картинки с изображениями этих существ. У этого было длинное змеиное тело, плоская заостренная морда и полная пасть острых желтых зубов. Глаза походили на черные блюдца.

Корделия обернулась, услышав хриплый крик Джеймса. Мальчики не могли пробиться к ним – путь им преграждала целая толпа серых демонов. Нага зашипел, развернулся, как пружина, и атаковал Люси; та успела отскочить вовремя, но выронила топорик. Она трясущейся рукой попыталась нашарить на поясе ангельский клинок…

Корделии показалось, что руку ее пронзила молния, что она наполнилась некоей чудесной, сверхъестественной энергией; она прыгнула на врага, и мир вокруг внезапно стал золотым и бронзовым. Время замедлило ход, люди превратились в застывшие силуэты, остались только Корделия и ее меч. Она действовала со сверхъестественной быстротой. Кортана описала ослепительную золотую дугу, клинок вонзился в отвратительное скользкое тело, Нага содрогнулся, взвыл и шлепнулся на землю. Корделию залило ихором, но она не чувствовала ни боли, ни жжения; она даже не чувствовала декабрьского холода. Ее охватило свирепое, первобытное ликование.

Но демон еще не был побежден: он снова взвился в воздух, раздуваясь, словно кобра. Мгновение эта чудовищная кобра покачивалась из стороны в сторону, а потом напала на Корделию. Бросок демона был молниеносным, но Корделия оказалась быстрее: она увернулась от зубастых челюстей и, сделав выпад снизу вверх, пронзила змее нёбо. Тварь отпрянула, дернула головой, разбрызгивая ихор, и поползла прочь, но Корделия устремилась в погоню. Она мгновенно догнала демона и, подняв перепачканный ихором клинок, нанесла последний, смертельный удар. Золотой меч рассек чешую, мышцы, кости, разрубил тело огромной змеи пополам.

В воздух поднялось облако пара. Голова и хвост задергались и превратились в какую-то отвратительную черную лужу, которая впиталась в снег и ушла в землю. Корделия, тяжело дыша, опустила меч; оказалось, что она за пять секунд пересекла площадь и очутилась на довольно большом расстоянии от друзей. Она видела их черные силуэты; они тщетно пытались прорубить себе дорогу сквозь стену демонов Хаурас. Джеймс отделился от остальных и бросился к Корделии, и в этот момент над площадью разнесся нечеловеческий вопль.

Корделия замерла и медленно повернула голову. Крупный демон Хаурас уставился на нее круглыми серыми глазищами.

– Паладин! – прохрипел демон. – Паладин! Мы не смеем тебя трогать!

Корделия была ошеломлена. Откуда этот демон мог знать, что она – паладин кузнеца Велунда? Неужели она носит какой-то невидимый знак?

Остальные демоны закричали и бросились врассыпную. Корделия слышала изумленные восклицания друзей; Джеймс перепрыгнул через живую изгородь и бежал к ней.

– Паладин. – Демон Хаурас протянул свои корявые лапы к Корделии. Голос его звучал жалобно. – Прости нас. Скажи своему повелителю, что мы не знали.

Демон неловко склонился перед ней, потом развернулся и исчез в темноте следом за своими товарищами. Мэтью, Люси и Кристофер в недоумении смотрели на отступавших врагов. Едва Корделия успела вложить меч в ножны, как Джеймс очутился рядом. Она открыла рот, чтобы объяснить, но перехватила его взгляд, полный ужаса: он смотрел на пятна ихора, которые прожгли ей рукав и юбку. Сдавленным голосом он произнес:

– Корделия…

Она ахнула, когда сильные руки сжали ее в объятиях. Несмотря на холод, рубашка его была влажной от пота. Корделия слышала биение его сердца. Он прижался щекой к ее щеке, повторяя ее имя: Маргаритка, Маргаритка, Маргаритка…

– Ничего страшного, – торопливо пробормотала она. – Просто ихор попал на платье. Все в порядке, Джеймс…

Когда он отпустил ее, вид у него был несколько сконфуженный.

– Я видел, как на тебя напал демон Нага, – тихо сказал он. – Я испугался за тебя…

– Что это было? – воскликнул Кристофер. – Я видел, как демон Хаурас сказал что-то Корделии, а потом они помчались прочь со всех ног, как будто за ними гнался сам Люцифер.

– Я… я понятия не имею, – прошептала Корделия. – Наверное, это из-за Кортаны. Мне показалось, что демон Хаурас смотрел на нее со страхом.

– Наверное, среди демонов распространились слухи о том, что Кортаной нанесли рану самому Велиалу, – ликовала Люси. Глаза ее сверкали, как это бывало в моменты вдохновения во время работы над «Прекрасной Корделией». – Маргаритка, твой меч стал настоящей знаменитостью!

Джеймс так и не сказал больше ни слова, пока они возвращались к каретам, и вид у него был задумчивый. Мэтью пытался успокоить лошадей. Когда он обернулся, почувствовав на себе взгляд Корделии, его зеленые глаза показались ей почти черными. Она невольно задала себе вопрос, не видел ли Мэтью тогда, у кургана, больше, чем хотел показать. Но она тут же велела себе успокоиться. Велунд явился ей одной, она была в этом уверена. Никто, кроме нее, не мог слышать, как кузнец произнес слово «паладин», не мог видеть, как Корделия склонилась перед этим таинственным созданием.

Сейчас Корделия не в состоянии была думать ни о чем, кроме своего нового звания. Постепенно она пришла в себя после схватки со змееподобным демоном, и ее охватила эйфория. «Я верю, что ты – великий воин». Так сказал сам кузнец Велунд. Теперь она была в числе избранных, она была не такой, как другие, она была сильнее всех; ее, могучую воительницу, отправил на битву легендарный герой, и об этом знали даже мерзкие демоны. Внезапно ей захотелось, чтобы серые твари всем рассказали о сегодняшней схватке, чтобы слух о ней дошел до ушей самого Велиала. Тогда Принц Ада поймет: до Джеймса не так легко добраться, его охраняет героиня с чудесным мечом. Она будет защищать возлюбленного до последнего, даже если для этого ей придется пожертвовать собственной жизнью.

Было решено, что Кристофер поедет домой вместе с Маргариткой и Джеймсом. Дом Консула находился всего в нескольких кварталах от Керзон-стрит, а Кит хотел попасть в лабораторию – ему не терпелось продолжить изучение «пифоса». Люси предстояло ехать в компании Мэтью, что ее полностью устраивало. Джеймс наверняка начал бы задавать неудобные вопросы, но Мэтью она не боялась.

Как только карета выехала с Нельсон-сквер, Мэтью принялся жаловаться на дорожное движение в Лондоне, которое было кошмарным и без демонов, запрыгивающих в экипажи к приличным людям. Люси понимала, что ему нужно выговориться и что он не ждет ответа, поэтому просто молчала, глядя на него с ласковой улыбкой. Его золотые волосы спутались, на пиджаке зияли дыры. Он походил на молодого беспутного аристократа, прожигателя жизни, какими их изображают в романах.

Карету тряхнуло на повороте, и Люси очнулась от своих размышлений. Оказалось, что Мэтью скрючился в углу, уронив голову на руки. Это вызвало у нее серьезное беспокойство – она никогда не видела его таким.