— Что там происходит?

Мастер Смысла взглянул на собеседника с презрением.

— К Паладайну прибыли командующие другой армией, — все-таки ответил он. — С Изумрудного Острова. Те, кем командовал лорд Гандивэр.

— Ганди… — поразился Тиндар эльфийскому имени.

— Предатель, — скривился Мастер Смысла, как от сильной боли. — Полукровка. Я слышал, он перешел на их сторону в бою.

— А что теперь? Решил переметнуться обратно?

В это время послышался слитный рев и гортанные клики, а также шелест и звон оружия — орки приветствовали появление своего императора. Перекрывая гул голосов, тот обратился к посольству.

— Пошли, — внезапно решился Мастер Смысла и потянул Тиндара за собой.

Они обошли палатку, и Мастер Смысла на правах личного раба императора смог протиснуться так близко, что они с Тиндаром увидели, что происходит в кольце воинов. Конечно, видели они только спины, да и то не всех, но зато все прекрасно слышали.

Говорил шаман.

— Весть, которую мы принесли, — звучал его негромкий глуховатый голос, — предназначена только тебе, Верховный Паладайн. Ибо тот, кто послал нас, послал этот знак тебе!

— Что за знак? — проворчал император.

Вместо ответа шаман что-то сделал — эльфы услышали единый вздох собравшихся орков. Верховный Паладайн не издал ни звука.

— Хаук аш-Гарбаж ищет тебя, император, — помолчав, произнес шаман. — Он вызывает тебя на бой чести. Ты не имеешь права отказаться, ибо тогда запятнаешь свою честь. И не имеешь права нанять кого-то вместо себя, ибо тогда ты запятнаешь честь всего своего рода. И ты не имеешь права подослать к звавшему убийц, ибо тогда ты запятнаешь сам титул Верховного Паладайна, и позор ляжет на всех, кто осмелится подчиниться твоему приказу.

Орки вокруг что-то заворчали, перебивая друг друга.

— Духи, — шаман повысил голос, — согласны!

— Ты продался, — разлепил наконец губы Паладайн. — Продался этому… этому… — Он не находил слов.

— Ты сможешь спросить любого другого шамана, — спокойно ответил его собеседник. — Ты даже сможешь нас всех убить — этот приказ не запятнает чести твоих слуг. Но смотри — как бы своим упорством ты еще больше не разгневал духов!

Какое-то время перед палаткой висело тягостное молчание. Потом Верховный Паладайн спросил:

— Он выдвинул какие-то условия?

— Нет.

Постояв немного, император наклонился, сделал что-то на земле, после чего повернулся и ушел в палатку. Вслед за ним постепенно стали расходиться остальные. Орки собирались группами, шептались о чем-то, показывая на валявшийся на земле предмет. Стало свободнее, и эльфы рискнули высунуть носы из-за края полога.

В пыли лежала отрубленная голова. Судя по всему, это была голова полукровки. Запекшаяся кровь с одной стороны шеи была смазана.

— Он принял вызов! — прошептал Мастер Смысла. От волнения он забыл, что рядом стоит «трус, продавшийся врагам ради сохранения своей жалкой жизни и достойный презрения». — Это означает, что теперь никто не сможет остановить поединок. Более того, теперь этот Хаук аш-Гарбаж будет как бы под охраной. Его никто не посмеет тронуть и пальцем до того, как они не скрестят мечи… О Покровители! — Эльф хлопнул себя по лбу и в свой черед схватился за плечо Тиндара. — Я же говорил императору о нем! Золотая Ветвь! У нас есть легенда о Золотой Ветви и некоем кузнеце Гарбаже! А что, если это его потомок? Не завидую я этому. — Он кивнул в сторону палатки.

— Почему? — Тиндар, конечно, слышал что-то подобное, но не мог связать одно с другим.

— Да потому, что это моя специальность, искать во всем смысл! — Эльф возбуждался все больше и больше. — А смысл в том, что если Хаук имеет отношение к Золотой Ветви, то Верховный Паладайн должен защищать его от самого себя! И в поединке чести он просто обязан погибнуть! Иначе…

Его болтовня не прошла даром. Тиндар, как более спокойный и трезвомыслящий, вовремя заметил нескольких орков-охранников, направлявшихся в их сторону, и поспешил отступить за палатку. Но разглагольствовавший Мастер Смысла этого не заметил и был схвачен. Он осекся, когда его окружили и без слов заломили руки назад, потащив прочь. Не дожидаясь, пока очередь дойдет и до него, Тиндар убежал. И был просто ошарашен тем, что его никто не преследовал.

Мастеру Смысла повезло меньше — его потащили прямиком в палатку Верховного Паладайна. Тот встретил эльфа, сидя на своем месте, на возвышении. На сей раз возле него не было ни плачущих наложниц, ни кого бы то ни было вообще — они оказались вдвоем. Третьей была отрубленная голова лорда Гандивэра, которая тупо таращилась куда-то мимо Мастера Смысла остекленевшими глазами. Высохшая кровь на щеке была смазана, пальцы Верховного Паладайна испачканы в крови.

— Знаешь, что это такое? — Император орков кивнул на голову.

— Мне… э-э… мало знакомы ваши обычаи, — осторожно произнес эльф. — Однако, вспоминая нашу собственную историю, могу предположить, что это — вызов. Было совершено деяние, за которое некто требует расплаты. Есть исполнитель и… э-э… заказчик, тот, кому было выгодно. Некто уничтожил исполнителя и прислал уведомление заказчику, что требует отмщения или снятия с себя обвинения. То есть тот, кому прислали эту голову, должен доказать, что непричастен к совершенному деянию. Уклониться от вызова любым способом означает признание себя виновным… Так, по крайней мере, когда-то было у нас…

Он втянул голову в плечи, ожидая удара или приказа вытащить дерзкого раба и примерно наказать. Но Паладайн заворочался на помосте.

— Ты прав, раб, — сказал он. — Ты все сказал правильно. А теперь ответь: почему этот обычай у вас больше не существует?

— Ну… э-э… мы поняли, что это — пережиток и что есть более цивилизованные способы разрешения конфликтов. — С каждым словом Мастер Смысла говорил все тише и тише и закончил совсем неслышно: — И у нас просто однажды перестали происходить подобные преступления…

— «Перестали происходить подобные преступления», — передразнил его Верховный Паладайн. — Какая глупость! Скорее я поверю, что вы нашли какой-то способ обойти этот закон, и он потерял всякий смысл! Я прав?

Мастер Смысла стоял достаточно близко к помосту, и император вдруг, дотянувшись, ногой ловко приподнял его голову, заставив взглянуть в глаза.

— Я прав? — повторил он.

От его ноги ощутимо несло вонью давно немытых ног и мокрой шерсти. Мастер Смысла поморщился, но сказал только:

— Да.

— Я хочу знать, что это за способ. Ты его знаешь?

Мастер Смысла вздохнул. Способ действительно был, но вот стоит ли его выдавать? И согласится ли император орков поступить по-эльфийски?

Ласкарирэль сидела у окна, сложив руки на коленях, и смотрела на устроившихся у ее ног детей.