– Точнее, шито белыми нитками.

Финис счел за благо проигнорировать замечания. Улыбаясь, он продолжил:

– Уж не думает ли молодежь, что я имею какое-то отношение к смерти вашего отца? Задать бы вам головомойку, но, учитывая, как могут подвести человека разыгравшиеся нервы, я вас прощаю.

– Если ваш визит к отцу носил столь прозаический характер, почему тогда Рэймонд отрицал, что видел вас? – спросил Ингрэм.

Финис заморгал, и на щеке его задрожал мускул.

– Вот дурачок! И зачем ему это понадобилось? Наверное, он подумал, что я не хочу предавать огласке свой маленький бизнес.

– Мы недооцениваем дядю Финиса! – воскликнул Обри, обводя взглядом присутствующих.

К счастью для Финиса, в комнату вошел Рэймонд. При виде гостей он остановился и сдвинул брови.

– Какого дьявола? – пробормотал он.

Делия поднялась со стула, уронив сумочку, и двинулась к нему. Глаза ее наполнились слезами, нижняя губа задрожала.

– Дорогой! Мы приехали, чтобы выразить сочувствие… и сделать все возможное… я хочу сказать, предложить свою помощь в эту тяжелую минуту…

– Очень великодушно с вашей стороны, но вы вряд ли чем-то можете помочь. Было бы лучше, если бы вы сюда не совались.

Делия побледнела и выпустила его рукав.

– Разве не странно, дорогой Юджин, как часто необразованные люди, такие, как наш Рэймонд, умудряются просто и лаконично выразить свои мысли, что для людей, обладающих развитым интеллектом, таких как мы с тобой, подчас является непосильной задачей? – задумчиво произнес Обри.

– Спасибо за комплимент! – зло бросил Рэймонд.

– Рэймонд, старина! – начал Финис, поднимаясь и подходя к своему племяннику. – Я только что узнал от твоих братьев о твоем нелепом донкихотстве в моем маленьком дельце! Разве я просил тебя сохранять тайну? А теперь у тебя неприятности с полицией, мой мальчик!

– Ах вот как? – процедил Рэймонд. – Все так и норовят сунуть нос в мои дела! Если не возражаете, дядя, мы поговорим о вашем деле позже.

– Что же это за дело? – поинтересовался Ингрэм.

– Объясните ему, дядя, – усмехнулся Рэймонд.

– Мой дорогой друг! Я же уже говорил, что приезжал к вашему отцу посоветоваться насчет земли.

– Чертовски странная история, – проворчал Ингрэм.

Пожав плечами, Рэймонд открыл дверь и пропустил Финиса вперед. Потом он отвел его в контору, где они могли поговорить без свидетелей.

Очутившись в этом спартанском помещении, он захлопнул дверь и негодующе повернулся к дяде.

– Какого дьявола ты втянул меня в это дело? – свирепо спросил он.

– Мой дорогой Рэймонд, я никак не ожидал, что ты станешь отрицать, что мы виделись, когда я приезжал.

– Можно подумать, у меня без того мало проблем! Что ты там наплел насчет какого-то участка? Если хочешь, чтобы я подтверждал твои россказни, хотя бы предупреждай меня заранее.

– Не будем горячиться, мой мальчик, – мягко произнес Финис. – Мы скажем, что я собирался купить Лизонское пастбище.

– Можешь говорить что угодно, но меня не приплетай. Я заявил Логану, что ничего не знаю о твоих делах с отцом, и собираюсь придерживаться этой версии.

Он сел в кресло и стал барабанить пальцами по подлокотникам.

– Учитывая двусмысленность твоего положения, Рэймонд, ты зря становишься в позу.

– Ты за дурака меня считаешь? Ты не меньше моего заинтересован, чтобы никто не узнал о моем рождении! Если все выплывет наружу, вам с сестрицей придется убраться отсюда.

Финис продолжал улыбаться, но в глазах его мелькнул гнев.

– Не будем доводить до этого. Мы должны приложить все усилия, чтобы неприятная история не стала достоянием общественности. Именно поэтому я и приехал сегодня. Мне надо знать, как обстоят дела.

– От твоего дурацкого приезда они не стали лучше! Мои родственнички уже что-то почуяли.

– Это твоя промашка, дорогой мой. Я надеялся, что ты сумеешь представить мой визит к твоему отцу в истинном свете. Но что толку роптать, раз все уже произошло? Я не собираюсь выяснять подробности внезапной смерти вашего отца и прошу тебя не посвящать меня в свои секреты. Что сделано, того не вернешь…

– Я здесь ни при чем! – бросил Рэймонд.

Финис вежливо кивнул, делая вид, будто поверил.

– Как я уже сказал, подробности меня не интересуют. Единственно, что меня волнует, – репутация моей сестры. В связи с этим я бы хотел знать, какие меры ты принял в отношении Марты Бьюгл?

– Никаких, – отрезал Рэймонд.

Финис поднял брови.

– В самом деле? Тогда почему бы тебе всерьез не задуматься над этим?

Рэймонд подошел к окну и, засунув руки в карманы, стал смотреть в сад. Немного помолчав, он произнес:

– Ты, видимо, полагаешь, что я убил отца. Это не так, но остальные, вероятно, считают так же. Если и Марта так думает, то никакой подкуп не заставит ее держать язык за зубами.

Он помолчал. На лице его отразилась тоска, рот кривился словно от боли.

– Ты зря теряешь время. Я пока не решил, как поступлю. Марта не единственная, кто знает.

Финис перестал барабанить пальцами.

– Как? Кто же еще?

– Ублюдок Джимми.

– Парень, который сбежал с деньгами твоего отца? Ему немедленно надо заткнуть рот! Он гораздо опаснее, чем эта женщина.

– Ты прав. Но чтобы отказаться от удовольствия называть меня Ублюдок Рэймонд, он потребует немалый куш.

Финис поморщился и недовольно посмотрел на широкую спину племянника.

– Господь с тобой, Рэймонд!

Тот усмехнулся.

– Не нравится, как звучит? А я, по-твоему, что должен чувствовать?

– Но ведь все можно уладить, и никто не узнает…

Рэймонд резко обернулся.

– Даже если я сумею заткнуть рот Джимми и Марте, сам-то я буду знать правду! Я не Пенхаллоу, владелец Тревеллина, а всего лишь один из отцовских ублюдков! И прав у меня не больше, чем у Джимми! Ты думаешь, я смогу жить с этой мыслью? Да где тебе понять! Ты же не вырос с сознанием, что ты владелец родового имения – для тебя это пустой звук! Но для меня в этом все! Я сроднился с землей! Что для тебя земля? Что ты знаешь о ней? Мне ничего в этом мире не нужно – только Тревеллин и мое имя! Имя я потерял, а если сохраню Тревеллин, то только по милости моей няньки и братца-ублюдка!

– Мой дорогой друг, ты просто перенервничал! – испуганно воскликнул Финис. – Конечно, тебе столько пришлось пережить. Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь, но, поверь, для подобных страстей нет никаких оснований! Если ты не намерен договариваться со своей нянькой, предоставь это мне…