Еще я заметила, что Лидия старается ничего не говорить об Эдуарде — у меня складывается впечатление, что она уже неосознанно вычеркнула его из своей жизни, хотя раньше без памяти любила этого красавца. Что ж, к этому все шло. Но больше всего Лидию беспокоило другое — беременность и будущие дети, и тут я ее хорошо понимаю.

— Знаешь, мне по всем расчетам скоро надо рожать… — со слезами в голосе заговорила она. — Но если они появятся на свет здесь, в этом мире… О таком мне не хочется даже думать!

Я прекрасно понимаю ее опасения. Рождение детей в нынешних обстоятельствах — это если не катастрофа, то нечто очень похожее. С женщиной, ослабевшей после родов, да еще и с двумя крохотными детишками на руках мы вряд ли сумеем незаметно добраться до болота. Однако то, что позже рассказала Лидия, меня всерьез озадачило, потому как подобное мне раньше и в голову не могло прийти. Оказывается, в этом мире рождение двойни (не говоря о тройне) считается дурным знаком, которое несет великое несчастье не только своим родителям, но и всему семейству, вплоть до отдаленных братьев, сестер и тетушек с дядюшками. Утверждают, что женщина, родившая близнецов, совершила какой-то тяжкий грех, и потому один из детей считается Божьим наказанием. Ну, а раз не разобрать, кто из двух новорожденных является плодом греха, то, как правило, избавляются от обеих — так надежнее и спокойнее, а Небеса этот грех простят, да, дескать, и не грех этот вовсе!.. Заодно можно только посочувствовать и дальнейшей судьбе их матери — сама виновата, нечего было в свое время поступать нечестиво и семью позорить!..

Да, это уже серьезней! Конечно, я надеюсь, что мы сумеем добраться до «окна» еще до родов Лидии, но если все же это произойдет до того, как мы окажемся возле нужного нам места, то придется в очередной раз как-то выкручиваться.

— Я еще и другого опасаюсь… — продолжала Лидия. — В храме у нас часто брали кровь, и я все время боялась, как бы до заражения не произошло, ведь о гигиене и стерильности здесь ничего не знают. Вдруг мне какую-нибудь здешнюю гадость в кровь занесли, которая может детей заразить? А если малышки уже инфицированы? А вдруг местная зараза у меня в организме уже дремлет, и через какое-то время себя проявит?

Если честно, то я сама об этом подумывала, но я не стала говорить о своих опасениях женщине, которая через какое-то время должна родить. Больше того: она невольно ждет от меня опровержения своих страхов, так что я лишь махнула рукой и даже снисходительно улыбнулась:

— Ерунду не говори и не накручивай себя понапрасну! Все будет в порядке, и не забивай голову всякими глупыми выдумками! Это просто самые обычные опасения, не имеющие под собой оснований, и ничего больше! Впрочем, каждая из тех, кто первый раз собирается стать матерью, каких только страхов себе не придумает! У всех поведение — как под копирку!

— Ты так считаешь?

— Я на женщин, которые впервые готовятся к родам, в больнице успела насмотреться, так что от тебя ничего нового не услышала. Все они ведут себя одинаково, и ты ничем от них не отличаешься. Не беспокойся, все будет хорошо, в этом у меня нет никаких сомнений!

Вообще-то я работала в разных отделениях — травматологии, хирургии, неврологии и ревматологии, но никогда не имела отношения к гинекологии и родильному отделению, но Лидии об этом знать не стоит. Во всяком случае, после моих слов она немного успокоилась, а для нее сейчас это сейчас главное. С остальным будем разбираться по мере возникновения проблем, а их, я уверена, нам еще хватит.

— У тебя дети есть?.. — спросила Лидия.

— Нет… — покачала я головой.

— А почему?

— Кавалера достойного не отыскалось… — я постаралась шуткой уйти от ответа.

— Я серьезно спрашиваю!.. — даже немного обиделась Лидия.

Дети… Я всегда мечтала о семье, хотела иметь ребятишек, и уверена, что смогла бы стать им хорошей матерью, и уж точно не вздумала бы отдавать их на воспитание кому-то другому! У нас с Антоном (когда он еще считался моим женихом) несколько раз случались разговоры на эту тему, и мы оба были настроены на то, чтоб как можно скорей стать родителями. Дело еще и в том, что отец и мать Антона стали семьей в довольно значительном возрасте (обоим было за сорок, когда они встретились и полюбили друг друга), так что Антон у них единственный и поздний ребенок. Потому-то родители моего тогдашнего жениха так ждали внуков — мол, вы, молодежь, с этим делом не тяните, а то мы можем до них и не дожить!.. Помнится, Антон в шутку пообещал отцу и матери, что этим неотложным вопросом, то бишь пополнением молодой семьи, мы займемся сразу же по возвращению из свадебного путешествия, и не успокоимся, пока не осчастливим их двумя, а то и тремя внуками!.. Правда, сейчас у меня есть очень большие сомнения в том, что родители Антона в ближайшие несколько лет смогут стать бабушкой и дедушкой: Лилечка относится к тем, кого называют чайлдфи — она просто осознанно не желает иметь детей. Конечно, если речь пойдет о по-настоящему богатом человеке, то наша красавица может пересмотреть свои взгляды по этому вопросу, но пока что дорогая сестрица предпочитает, чтоб заботились о ней, а уж никак не она должна волноваться об орущем младенце. И потом, после родов у некоторых портится фигура, а на это наша красавица никогда не пойдет…

Тем не менее, мне нужно было что-то ответить на вопрос Лидии, и я отделалась полуправдой:

— Просто не сложилось.

— Ты со своим парнем рассталась?.. — продолжала расспросы Лидия.

— Что-то вроде того… — согласилась я. — Только вот сейчас говорить об этом совсем не время. Расскажу как-нибудь потом.

— Договорились!

Надо же, какой у меня сегодня получился насыщенный вечер воспоминаний! Хотя сейчас память уже не приносит той боли, а это уже немало.

Через какое-то время Лидия уснула, а я снова уселась перед печкой, прислушиваясь к звукам, доносящимся извне. Какое-то время было тихо, и я даже стала радоваться, что до рассвета ничего не услышу, но затем до моего слуха вновь донесся плеск воды, словно там плавало какое-то большое существо, затем услышала громкое чавканье, а еще через какое-то время на крышу избушки вновь вздумал кто-то забраться. Все бы ничего, но этот кто-то опять стал царапать бревна, пытаясь вытащить их из крыши. И чего вам, твари водяные, у себя на дне в