class="p">— Давайте покончим с этим, fratello. И напомним картелю, кто именно правит Синнер-Бэй, — сказал я, и с этими словами мы все поднялись по лестнице с одной целью. Защитить нашу семью и вернуть девочку Николи домой.

Глава 45

Уинтер

Я отказалась от осмотра шкафов в ванной, когда Рамон с яростным криком снова навалился всем весом на дверь. Петли дребезжали, дерево раскалывалось. У меня оставались последние секунды, и когда мой взгляд упал на мое отражение в овальном зеркале над раковиной, у меня перехватило дыхание. Я увидела хищницу, которая смотрела на меня, ее щеки были в крови, а глаза горели адским пламенем. И она знала, что делать.

Я схватила полотенце, обернула его вокруг руки и ударила по центру зеркала. Оно разлетелось каскадом неровных осколков, и я отпрыгнула назад, чтобы подобрать длинный треугольный кусок, не выпуская полотенце из ладони. Затем я поспешила выключить свет и встать спиной к стене напротив двери.

Мое дыхание участилось, и я заставила его замедлиться, мысленно погружаясь в спокойное и смертельно опасное состояние, смотря на эту дверь. За ней меня ждала моя судьба. Ни одна сила в этом мире не могла изменить ее. Мне предстояло встретиться с последним демоном, но только бог знает, смогу ли я победить.

Время, казалось, замедлилось, пока я ждала, секунды растянулись в вечность, когда Рамон ударил ногой в дверь достаточно сильно, чтобы размозжить череп человеку, и замок отлетел от нее, золотая задвижка со звоном покатилась по плитке.

Я затаила дыхание и приготовила оружие, когда Рамон предстал в дверном проеме. Темнота встретила его, и он прищурился во мраке, подарив мне драгоценное мгновение.

Я бросилась на него, босая и дикая, и метнула осколок в его грудь, готовая убить. Он дернулся в сторону, и я промахнулась мимо цели, когда он среагировал, вместо этого стекло глубоко вонзилось ему в плечо. Он упал назад с криком боли, споткнулся, поймал меня за талию и попытался оттолкнуть. Но мы уже падали. Он ударился спиной о кровать, и я, встав на него, с ворчанием выдернула стекло из его плеча, собираясь снова вогнать его в него, когда энергия хлынула в мои вены, как реактивное топливо. Его кулак метнулся, ударив меня в челюсть, и мой череп зазвенел, когда я упала с него, а он перекатился на меня.

Он снова ударил меня, и надежда погасла, как пламя в моей груди. Моя голова закружилась, и боль ворвалась в мой череп. Я едва удержалась в сознании, когда оружие выскользнуло из моих пальцев, а горячие руки Рамона обхватили мое горло.

— Посмотри на меня, — потребовал он. — Не отключайся.

Я приоткрыла глаза, чтобы увидеть, как он смотрит на меня, пот струится по его лбу, а взгляд полон ярости. Его лицо было красным и покрытым венами, его привлекательный вид исказился от ярости.

— Умоляй меня остановиться, — прорычал он. — И, возможно, я смилуюсь.

Его хватка на моем горле ослабла настолько, что я смогла обрести голос, если бы захотела. Но он не собирался понимать мои слова. И уж точно он не собирался заставить меня умолять.

— Умоляй меня! — прорычал он, слюна летела из его рта, когда его хватка еще раз усилилась, и я задыхалась, пока он удерживал меня.

Мои пальцы потянулись к оружию, но его там не было, и я не могла повернуть голову, чтобы поискать его.

Я была вынуждена смотреть в холодные глаза своего мужа. Человека, который разрушил мою жизнь. Кто отнял у меня все. Человек, который убил Николи, человека, который был всем тем хорошим, о чем я когда-либо мечтала, а теперь его украл у меня этот гребаный мудак.

— Ты сама напросилась, — прошипел Рамон, наклонившись ниже, так что я могла видеть только эти темные глаза, в которых была бездна, в которой я собиралась застрять до конца времен.

Мое сердце колотилось так сильно, что я чувствовала его каждым дюймом своей плоти. Оно отбивало последние удары, борясь изо всех сил, чтобы продолжать жить, но кислород больше не поступал в мою кровь. У меня оставалось мало времени, чтобы исполнить клятву, которую я дала Николи, уничтожить это чудовище за то, что оно отняло его у меня.

Я вцепилась руками в простыни, цепляясь и дергая их, а глаза Рамона голодно загорелись, когда он увидел, как я начинаю проигрывать эту борьбу. Где-то вдалеке грохотали выстрелы, но я не могла сосредоточиться на них, чтобы понять, что они означают.

— Посмотри на меня, — промурлыкал он снова. — Посмотри на мужчину, который владеет тобой.

У меня заложило уши, и темнота заслонила мое зрение. Мои легкие жаждали воздуха, а тело становилось тяжелым. Я не могла умереть, не забрав с собой Рамона. Если загробная жизнь существует, он должен гореть в ней до конца вечности. А если нет, то я должна была сделать так, чтобы он страдал, чтобы он заплатил за то, что сделал с Николи. Но надежда на это рушилась с каждой секундой, и мое сердце разбивалось все сильнее, а силы в моем теле уходили. Я мечтала о жизни с моим горцем рядом, смела надеяться, что счастье может принадлежать нам обоим, что я смогу познать мир, где в тени не таятся враги, никто не стремится завладеть мной, никто не желает видеть мою кровь. Где были только я, он и море возможностей. Но его не было. И теперь я не могла даже отомстить за него, чего он так сильно заслуживал.

Слезы катились у меня из глаз из-за потери его, всего того, что у нас могло бы быть, победы Рамона, победоносности зла. Я надеялась только на то, что Николи ждет меня за пределами этого жестокого и грубого мира. Что, возможно, для меня еще есть место, где нас ждет покой.

Мои пальцы коснулись пушистого края полотенца, и в помутнении рассудка мне удалось заставить себя потянуть за него, притянуть ближе, чувствуя, как мягкий материал подается под моей ладонью. Затем что-то острое и холодное коснулось кончиков моих пальцев, и последний луч надежды нашел меня в бесконечной темноте.

Я еще раз дернула полотенце, и осколок стекла скользнул в мою ладонь. Я обхватила его пальцами, когда мои глаза закрылись, а Рамон тяжело дышал над моим лицом.

Его хватка ослабла, когда он решил, что я мертва, и во мне зашевелился зверь.

Я выдохнула в тот же миг, метнув руку в его сторону, и осколок вонзился в мягкую плоть, заставив его застонать, когда он отпрянул назад.