Энрико Данте снял ботинки и расстегнул ширинку. Он спустил брюки до половины, когда вдруг понял, что в комнате кто-то есть. Данте замер и прислушался, чувствуя, как по телу бегут мурашки. Занавеска на окне дрогнула. Он рывком отдернул ее, чуть не сорвав с карниза. Окно оказалось открыто. Данте захлопнул его, пытаясь вспомнить, сам ли он оставил его открытым. Наконец, вздохнув с облегчением, он стянул брюки и, зажав отвороты штанин под подбородком, стал расправлять складки. Потом подошел к гардеробу, открыл дверь… и завопил.

Лука резко выбросил вперед руку, схватил Данте за горло и стал теснить его назад. В первый момент Данте его не узнал. Придушенно хрипя, он беспомощно пятился назад, пока не наткнулся на кровать. Лука разжал руку, и Данте повалился на спину. Лука сделал быстрое движение рукой, и в его ладонь соскользнул нож. Еще одно движение – и раскрылось длинное, острое как бритва лезвие. Лука наклонился над Данте и приставил нож к его горлу, и только тут Данте его узнал.

– Наверное, я опоздал на самолет.

Данте заскулил от страха. Он потрогал рукой шею и почувствовал под пальцами кровь.

– Черт, Лука, ты совершаешь ошибку! Если Каролла добьется своего, тебе конец. Сын ты ему или нет, но, если его сделка с властями сорвется, он тебя сдаст. Он тебя использует, чтобы сторговаться с обвинением, он же знает, что это ты убил мальчишку. Тебе без меня не обойтись.

Неожиданно Лука отвел нож в сторону:

– Эй, послушай, а ведь если мой отец умрет, ты окажешься в выгодном положении? И я тоже.

Данте непонимающе уставился на него. Лука улыбнулся:

– Я его сын, значит все, что принадлежит ему, перейдет ко мне. А все, что есть у тебя, твоим и останется.

Данте молча наблюдал за Лукой, с трудом веря своим ушам. Лука продолжал:

– То есть, если он выйдет на свободу, нам обоим придется худо. Ты же говоришь, что он хочет убрать меня с дороги. Похоже, папочка больше не испытывает ко мне отцовских чувств.

Данте все еще не мог издать ни звука.

– Мы оба выиграем от его смерти.

Данте сглотнул и наконец снова обрел дар речи:

– Тебе это так просто не сойдет с рук, ты никогда… – Спохватившись, он оборвал себя на полуслове. В конце концов, какое ему дело до того, понесет Лука наказание за убийство или нет? Когда Каролла будет мертв, то для Данте даже лучше, если Луку схватят. Он решил сменить тактику. – Как ты собираешься это сделать?

Лука поджал губы:

– Пока точно не знаю, может, прямо в здании суда. Но мне понадобится твоя помощь. – Лука самодовольно улыбнулся. – Я имею в виду не выстрел, тут я сам справлюсь. Я профессионал, а мы, профессионалы, всегда работаем в одиночку.

Данте молча кивнул, думая: «Этот парень чокнутый, совсем спятил». Но когда перед ним не маячил нож, он чувствовал себя гораздо увереннее.

– Конечно, Лука, все, что тебе потребуется.

Данте быстро выпрямился, потому что Лука наклонился к нему:

– Нет! Никогда, слышишь, никогда не называй меня Лукой. Я Джонни Морено, так меня теперь зовут, запомни.

– Хорошо, Джонни, запомню.

– Ладно, сейчас я ухожу, вернусь завтра и скажу, какая мне понадобится от тебя помощь.

Данте не представлял, что ему делать. Мальчишка – маньяк, это ясно, однако стоит ли рассказывать Каролле, что Лука не покинул Сицилию, и не просто не покинул, а собирается убить его? Данте снова и снова возвращался к мысли, что, пока Каролла в тюрьме, он находится в выигрышном положении, а мертвый Каролла для него даже удобнее. А мальчишку потом все равно либо убьют, либо арестуют. Данте принял решение: больше никаких посещений заключенного, он подыграет Луке, что бы тот ни задумал, и будет ждать развязки.

Несмотря на все попытки Адины поддерживать огород в порядке, он пришел в запустение и зарос сорняками. Пока Грациелла отсчитывала пятнадцать шагов от дерева, подол ее юбки цеплялся за земляничные усы. Грациелла держала пистолет так, как ее учил муж: двумя вытянутыми руками. Бывало, дон Роберто смеялся над тем, как она морщилась и вздрагивала от звука выстрела, но сейчас она старалась не мигая смотреть на отметку на дереве.

«Держи пистолет уверенно. Помни, что пуля вылетает из дула, значит оно должно быть направлено в цель. Смотри только на пистолет». Голос мужа, звучавший у нее в голове, как будто наставлял и поддерживал. Прошло пятнадцать минут, и по земле раскатилось немало гильз, прежде чем Грациелла наконец услышала глухой хлопок: пуля попала в цель.

София Лучано затормозила у ворот на виллу «Ривера». Одна половинка ворот была приоткрыта, и поблизости не было ни одного охранника. София вышла из машины и открыла ворота полностью, чтобы проехать. В это время раздались выстрелы.

Бегом вернувшись в машину, София быстро поехала к дому. Пока она взбегала по парадной лестнице, прозвучало еще четыре выстрела.

– Грациелла! – крикнула София, барабаня в дверь. Ответа не последовало. Тогда она обежала вокруг дома и помчалась к двери черного хода. В эту минуту прогремел еще один выстрел. София завизжала. Из-за забора высунулась голова Грациеллы.

– Не бойся, все в порядке, это стрелял охранник… Нас замучили дикие коты, которые гоняют голубей. Я не ждала тебя так рано. Иди к парадной двери, я открою.

Грациелла открыла дверь, тепло обняла и поцеловала Софию и даже настояла на том, чтобы взять у нее чемодан. Она была все еще в халате.

– Мама, почему ворота не охраняются, где Адина? Ты что, совсем одна?

– Адина скоро вернется, я послала ее за покупками. Мне нужно идти в суд, так что тебе придется самой себя занять.

Грациелла казалась необычно оживленной, она то и дело поглядывала на кухонные часы. София спросила, когда приедут все остальные.

– Остальные уже в пути, они дали мне телеграммы, так что, думаю, вечером мы будем обедать все вместе. Ты не возражаешь, если я уеду?

София отрицательно замотала головой и извинилась, что не известила о своем приезде.

– Мама, завещание готово к оглашению?

– Наверное, но у нас возникли кое-какие проблемы. Бедный Марио…

– Мне необходимо с ним поговорить, – перебила София. – Я поеду с вами в Палермо.

– Как, ты не знаешь? Прости, я забыла тебе позвонить. Марио умер.

София вздрогнула.

– Нет, не может быть… мама, скажи, что это неправда! Он не мог умереть…

– К сожалению, это правда, у него был сердечный приступ.

София выбежала из комнаты, оставив Грациеллу в недоумении. Она собиралась пойти за невесткой, но в это время за окном просигналило такси. Приехала Адина с покупками. Чтобы выгрузить все покупки, таксисту пришлось делать четыре ходки от машины к двери черного хода. На кухонном столе теперь возвышалась гора пакетов и свертков.