которые направлены к разным целям; одним из этих занятий является рассмотрение истины, каковое суть цель созерцательной жизни, в то время как другим является внешняя деятельность, к которой определена деятельная жизнь.

Но очевидно, что нравственные добродетели по преимуществу определены не к созерцанию истины, а к деятельности. Поэтому философ говорит, что «знание для обладания добродетелями значит мало или вовсе ничего». Отсюда понятно, что нравственные добродетели сущностно принадлежат деятельной жизни, по каковой причине философ относит нравственные добродетели к деятельному счастью.[649]

Святой Фома Аквинский

Сии деяния (акты милосердия. – Авт.) не бросаются в глаза, но они крайне полезны, и с них начинается путь к созерцанию.

Уолтер Хилтон

В буддизме, веданте и во всех, за исключением позднейших, формах христианства праведное деяние считается способом подготовить разум к созерцанию. Первые семь шагов Восьмеричного пути – это активная нравственная подготовка к обретению знания, объединяющего с Реальностью. Только те, кто упорно блюдет Четыре Добродетельных истины, которые объединяют в себе все прочие добродетели (плата любовью за ненависть, самоотречение, «святое бесстрастие» или отсутствие желаний, послушание дхарме или Природе Вещей), могут надеяться на освобождающее постижение того факта, что сансара и нирвана едины, что принципом жизни души и всех других существ является Разумный Свет, или Лоно Будды.

Теперь, естественно, возникает вопрос: кому дано обрести эту высшую форму моления, которая именуется созерцанием? Ответ прост и недвусмыслен: к созерцанию призываются все, и всем дано прийти к освобождению, которое есть не что иное, как знание, объединяющее познающего с познаваемым, а именно – с вечной Основой сущего или Божеством. Восточные толкователи Вечной Философии, пожалуй, не согласились бы с этим утверждением, сказали бы, что в своей текущей жизни человек вряд ли способен добиться чего-то большего, нежели частичное освобождение, нечто вроде личного выживания в подобии «рая», из которого он может либо двинуться дальше, к полному освобождению, либо вернуться в те материальные условия, каковые, по общему мнению всех духовных наставников, уникально благоприятны для экзамена на космическую разумность (положительный исход этого экзамена открывает путь к просветлению). Ортодоксальное христианство отрицает, что индивидуальная душа может воплощаться более одного раза и что она может продолжать развиваться в посмертном состоянии. Если душа попадает в ад, там она и остается. Если попадает в чистилище, то просто искупает прошлые грехи и получает возможность узреть райское блаженство. А если она попадает в рай, то получает столько блаженства, сколько заслужила в ходе короткой земной жизни; это количество блаженства полагается растянуть на всю оставшуюся вечность. Если согласиться с этими доводами, то получается следующее: созерцание доступно каждому, однако в соответствии с занимаемым положением в иерархии бытия, которое определяется природой, воспитанием, свободой воли и милостью небес. По словам выдающегося современного теолога, отца Гарригу-Лагранжа, «все души слышат доносящийся издалека призыв к мистической жизни; если бы все могли исполнить свой долг, избегая не только смертных, но и мелких грехов, если бы все, каждый по-своему, были послушны Святому Духу, если бы все прожили достаточно долго, то наступит день, когда пред всеми распахнутся врата в подлинную мистическую жизнь». Точка зрения, гласящая, что жизнь в мистическом созерцании является законным и обыденным продолжением внутренней жизни собранного и преданного Богу человека, подтверждается следующими умозаключениями. Во-первых, эти две жизни опираются на один и тот же принцип. Во-вторых, внутренняя жизнь реализуется лишь в мистическом созерцании. В-третьих, у них общая цель – вечная жизнь; более того, лишь мистическое созерцание непосредственно и идеально готовит душу к достижению этой цели.

Не много находится созерцательных людей, ибо немногие умеют совсем отстранить себя от тленного.

«Подражание Христу»

Это – признак здоровья души, дарованного ей названным очищением, и признак изобилия, которое ожидается; иной раз это таково, что душе кажется, будто ее труды уже завершились. Сие есть свойство духовных состояний в душе, если они действительно духовные – когда душа пребывает в тяготах, ей кажется, что она уже никогда не выйдет из них и что ее блага иссякли, как это можно видеть в приведенных свидетельствах; а когда душа вкушает духовные блага, ей также кажется, что ее несчастья уже закончились и блага никогда больше не отнимутся[650].

Святой Хуан де ла Крус

На первый взгляд, утверждение, что созерцание доступно всем, противоречит тому, что нам известно о разнообразии врожденных темпераментов и доктрине о трех основных путях к освобождению (путь труда, путь благочестия и путь знания). На самом деле противоречие мнимо. Если благочестие и труд ведут к освобождению, то только потому, что они ведут к знанию. Полное освобождение достигается лишь с обретением объединяющего знания. Душа, прошедшая путями благочестия и труда, но не вступившая на путь знания, не обретает полного освобождения; в лучшем случае ей достается частичное освобождение, ведущее в условный «рай». Что же касается темперамента, то мы видим, что конкретные люди от природы склонны к различным вероучениям и видам деятельности. Существуют, конечно, прирожденные верующие, прирожденные труженики, прирожденные созерцатели, но факт остается фактом: даже обладатели чрезвычайно эксцентричного темперамента способны использовать методы, отличные от тех, к которым их тянет от рождения. Проявив требуемое послушание наставлениям Света, прирожденный созерцатель может научиться очищать свое сердце трудом и сосредоточивать разум на поклонении Божеству; прирожденный верующий и прирожденный труженик могут научиться «не смущаться» и знать, что с ними Бог[651]. Никому не придется быть жертвой личных талантов. Много их или мало, того они пошиба или иного – все они даны нам в качестве средств для достижения одной и той же цели. В наших силах использовать эти дары на благо или во зло – пойти по более легкому (плохому) или по более сложному (хорошему) пути.

Подобно тому, как тогда, когда добродетель определяется к цели другой добродетели, она, так сказать, получает вид последней, точно так же и тогда, когда человек использует относящееся к деятельной жизни просто как расположение к созерцанию, оно входит в состав созерцательной жизни. С другой стороны, если мы осуществляем дела нравственных добродетелей [просто] потому, что они благи, а не как расположения к созерцательной жизни, то в таком случае нравственные добродетели относятся к деятельной жизни.

А еще можно сказать, что деятельная жизнь [сама] является расположением к созерцательной жизни.[652]

Святой Фома Аквинский

Кто силен в вере, но слаб в понимании, доверяет обыкновенно ни на что не годным людям и верит не в то, во что нужно верить. Кто силен