– Там еще есть. Листай.

Он листал и листал. К замешательству прибавилось что-то еще – плохо скрытая боль и почти радость. Маккэнн считал, что перед ним доказательства того, что он все понял неправильно. Что Рори ничего для Ашлин не значил. Что только по нему она сходила с ума.

Просмотрев с десяток фотографий, он быстро вздохнул и толкнул телефон в мою сторону.

– Я понял в общих чертах.

– Это те записки, которые ты писал Ашлин?

Маккэнн поерзал, устраиваясь поудобнее, небрежно засунул руки в карманы, но напряжение, угадывавшееся в каждом мускуле, выдавало его. Мы приближались к главному броску, и он понимал это.

– Я не эксперт и не знаю, твой ли это почерк, но могу одну из записок переслать экспертам, если понадобится. А еще могу распечатать твой график за последние шесть месяцев и сравнить его с датами и временем, когда Ашлин сохранила эти фотографии в своем компьютере. Я готова свою зарплату поставить на то, что каждая из них составит пару тому времени, когда ты уходил с работы.

– Может, это и мои записки. И что? Я же не скрываю, что писал их.

– И тщательно уничтожал, – добавил Стив. Он взял мой телефон, пролистал фото. – По крайней мере, ты так думал.

– Вот только у Ашлин были свои мысли на этот счет, – подхватила я. – Каждый раз, когда ты оставлял записку, она фотографировала ее и сохраняла в компьютере, в папке с паролем, а после стирала фото в телефоне. Зачем ей такая возня?

– Откуда мне знать?

– Попробуй предположить.

– Сувениры на память?

Я расхохоталась.

– Ты серьезно? – Я забрала телефон у Стива и помахала им перед носом Маккэнна. – Думаешь, девочки такое хранят в качестве сувениров?

– Я не знаю, что делают девочки и чего они не делают.

– Поверь мне. В качестве сувениров они это не хранят. Так для чего же они понадобились Ашлин?

Немного подумав, Маккэнн сказал:

– Может, она думала показать их моей миссус?

– Ты же говорил, что она была счастлива, ее все устраивало.

– Я так считал. Это не значит, что я был прав.

– Ты сказал, что был осторожен на тот случай, если Ашлин захочет разнести все в клочья. – Я крутанула телефон на столе. – Похоже, не зря.

– Недостаточно осторожен, – добавил Стив.

– Сдается мне, что у Ашлин имелись планы. Она догадывалась, что если твоя жена все узнает, то тут же даст тебе пинка под зад, тогда ты прилетишь прямо ей в руки.

– Дала бы твоя миссус тебе пинка? – спросил Стив.

– Не-а.

Стив удивленно приподнял брови:

– Не-а?

– Ни за что.

– Приятель, ты только что сказал, что она вышвырнула бы тебя, если бы узнала о твоих поездках с Ашлин. А если бы узнала, что ты не с ней, а на ней катался несколько месяцев…

– Она бы устроила мне адскую жизнь. Проклинала всеми проклятьями мира. Я бы ночевал в гостевой комнате Бреслина несколько недель, а то и месяцев. Бог свидетель, я все это заслужил. – Злость в голосе Маккэнна свидетельствовала о его искренности. – Но мы бы в конце концов все уладили. Без вариантов.

Теперь я удивленно приподняла бровь:

– Ну теперь-то легко говорить.

– Это факт. Она заставила бы меня ползать у нее в ногах, унижаться, но она бы меня приняла. Дети…

– Да. И не забудем про детей. Такая травма.

Его челюсти сжались.

– Они уже достаточно взрослые, ну почти. Несколько недель ругани между мамочкой и папочкой не стали бы для них концом света.

– А как бы они отнеслись к тому, что папочка трахал девочку, которая им в сестры годится?

– Боже, – сказал Стив. – Да они бы с ним навсегда общаться перестали.

Маккэнн рявкнул:

– Они бы не узнали!

– Нет? Твоя миссус сохранила бы все в тайне? Она святая?

– Похоже на то, – сказал Стив.

– Она бы очень захотела святой стать, – добавила я.

– Она слишком любит детей. Она бы не причинила им боли.

Мы увеличили натиск, стреляя вопросами без пауз. Маккэнн встретил атаку достойно – без пауз стрелял ответами, голубые глаза сверкали. Был уверен, что мы выложили ему все. Что теперь он ясно видит, к чему мы клоним и на какую версию поставили. Осталось уничтожить ее, и он в дамках.

– В любом случае, – сказал Стив, – гораздо лучше было бы не допустить этого хаоса. Не так ли?

– Так. Мое счастье, что до этого не дошло.

– Счастье? – поразилась я. – Так ты это называешь? У нас тут мертвая девушка в морге, но эй, какой же ты счастливчик!

Маккэнн прожег меня взглядом, полным отвращения, и ничего не ответил.

– Если начистоту, – сказал Стив, – Маккэнну тут и вправду подфартило. Так что вполне себе счастье.

– А он так и называет. Ашлин угрожала пойти к твоей жене, Маккэнн?

Он покачал головой, уверенно. Тут под ним твердая почва. Нет нужды бояться содержимого телефона Ашлин, потому что он говорит правду.

– Никогда.

– Только намекала?

– И не намекала.

– Ты уверен?

– Абсолютно. Спросите эту лесбу Люси, спросите кого хотите. Посмотрим, сможете ли найти хоть какое-то доказательство, что Ашлин угрожала, что пойдет к моей миссус. Хоть какое-то.

– У нас есть несколько дюжин.

– Эти записки? – Маккэнн разразился лающим смехом мне в лицо. – Господи, Конвей, скажи мне, что у тебя есть что-то получше, чем это. Эти записки ровным счетом ни о чем не свидетельствуют. Может, Ашлин и планировала их использовать, чтобы выкрутить мне руки, а ты и этого доказать не сможешь, но она даже не подступилась к тому, чтобы пустить их в ход. Я не догадывался о существовании снимков записок. У меня и доступа к ним не было, сама же сказала, что они были запаролены. Киберпреступления могут проверить, когда эту папку открывали, и время точно не совпадет с моими посещениями Ашлин. Эти записки – пшик, и только.

Я покачала головой:

– А какая разница, знал ты о них или нет. Ашлин могла отправить их твоей жене.

– Но она не отправила. Проверьте ее компьютер, ее принтер, рабочий принтер, к которому у нее был доступ. Готов поспорить – их никогда не распечатывали. Отправила по электронной почте? Вперед, проверьте ее ящик. И вы думаете, у Ашлин был адрес моей жены? Я что, выгляжу совсем идиотом?

– А может, она заскочила к тебе домой, когда ты был на работе.

– Она этого не делала. Отследите ее передвижения, найдите того, кто видел ее в окрестностях моего дома. Удачи.