11. Мы стали для них не предметом любви и сыновнего почитания, но вызываем лишь ужас и тайное презрение. Если бы великий страх перед нашей внутренней силой и могуществом духа из любви Господа не удерживал их, воистину, они могли бы сделать с нами то же самое, что себялюбие Каина сделало с Авелем!

12. О отец Адам, вот в чем таится глубоко сокрытая причина такого странного явления, основную вину за которое только мы — и никто иной — несем перед ними и перед Господом! Посему, воистину, мы сами должны теперь исправить эту ошибку!

13. Зверь же встал так, чтобы намекнуть нам, что вина живет среди нас, и потому он смотрит на нас, а от детей отворачивается, показывая тем самым, что их скверна — от нас

14. Вы спрашиваете меня в сердце: "Когда же и как мы сделали этих детей нечистыми? И если это произошло без нашей на то воли, как же исправить эту ошибку?"

15. О отцы, на первую половину вопроса — как и когда мы сделали их нечистыми — ответить очень легко, — но тем труднее дать ответ на его вторую половину!

16. О отец Адам! Смотри, все дело в том, что своей прежней слишком педантично строгой праведностью — скорее из страха перед Господом, чем из любви к Нему, — ты установил различия между детьми, определив одних жить в Утренней стране, где они необычайно счастливы, других — в Полуденной, чтобы они считали себя меньшими, чем любимцы Утра, а этих ты осудил проживать в Вечерней местности, ибо они показались тебе вялыми духом, так как поутру нередко позволяли сну одолеть себя, остальных же ты весьма сурово приговорил жить в Полуночной стране, поскольку они не соглашались с тобой по поводу формы проведения некоторых обрядов.

17. О, смотри, дорогой отец Адам, если бы ты уже тогда, как сейчас, был оживлен любовью вечного, святого Отца, наверняка ты рассудил бы совершенно иначе! Одна лишь голая справедливость, пусть и озаренная всеми лучами мудрости, является тяжким гнетом, если — даже едва различимо — она не овеяна легким благотворным дыханием любви, приходящим из-за всех этих семи десятков изливающих воду горных вершин бесплодной мудрости.

18. Смотри: подобно тому, как падающая из выси вода не оживляет траву, но только разрушает и убивает, так что под ее жесткой капелью нельзя найти ничего, кроме твердых вымытых камней, — так же тяжела и голая справедливость, низвергающаяся из неизмеримых высей мудрости. Она убивает и уничтожает внутреннюю жизнь. И если однажды эта жизнь станет похожа на мертвый, вымытый под беспощадной капелью камень, то очень трудно будет вырастить на этом камне хоть какой-то живой побег.

19. Ибо тяжелое и беспрестанное давление воды справедливости и мудрости превратило прежде мягкую и рыхлую почву в твердый камень, а затем сделало в этом умерщвленном камне промоины. Что же станется теперь с этим камнем?

20. Воистину, прежде чем мощный огонь любви снова не превратит его в рыхлую землю, каждое посеянное на нем семя начнет сохнуть и в конце концов полностью погибнет!

21. Трудно ходить по камням, и прыгать через них опасно. Жестко падать на камень, и упавший разбивается, на кого же камень упадет, того он уничтожит. И потому сложно ответить на вторую половину вопроса.

22. Сам я придерживаюсь такого мнения: если уж этих каменных детей, братьев и сестер невозможно смягчить и разрыхлить путем всемогущей любви, то еще меньше помогут здесь потоки воды пусть даже это будет вода самого мудрого правосудия.

23. Давайте же поучимся у нашего вечно святого, любящего Отца тому, как Он руководит всеми Своими живыми существами. Небесных птиц — и больших, и малых — Он не высылает ни в Утреннюю страну, ни в Вечернюю, ни в Полуденную, ни в Полуночную. Звери движутся по лесу в любом направлении. Даже рыбы и прочая мелкая живность в воде не имеет стен, возведенных для ограничения их движения и места обитания.

24. Господь не велел нам проклинать даже детей Каина. Почему же тогда мы поступаем так с нашими детьми, братьями и сестрами, и изгоняем их в разные страны, чтобы они стали несвободными и превратились в камни?!

25. О отец, распусти ненужные узы правосудия и строгости и объедини детей всемогущими узами святой любви, и тогда мудрость из любви станет им свободным путеводителем, и очень скоро все они, озаренные новыми лучами, осознают себя детьми единого святого Отца, и с ликованием сами прильнут к твоему отцовскому сердцу, и обнимут тебя горячими от огромной любви руками, и назовут тебя своим дорогим отцом.

26. О отцы! В одной росинке любви больше силы и святого могущества, чем в целом мире, полном мудрейшей справедливости, если в ее основе нет любви! Посему пусть подуют мощные ветры любви, чтобы эти застывшие глыбы льда растаяли и снова стали каплями росы, несущими плодородие, и да разрыхлит могущественный огонь любви эти камни, чтобы наше семя не было положено в их борозды напрасно! Аминь».

Глава 82. Сиф выговаривает Еноху за слово истины

1. Услышав эту речь из уст Еноха, Адам содрогнулся в своем сердце, ибо намек на братоубийство, совершенное Каином из черного себялюбия, вскрыл его старую рану, так что он весь задрожал, как в лихорадке, и потому, будучи не в состоянии произнести ни слова, безмолвствовал.

2. Тогда Сиф подошел к Еноху и сказал: «Дорогой Енох, тебе не следовало делать этого, ибо своим неосторожным намеком на злодеяние Каина ты вызвал у старого отца Адама скорбь и премного опасный страх. Безусловно, ты мог бы указать ему на все это совсем иначе и не в такой явной форме! Теперь же я впервые чувствую себя вынужденным сделать тебе некоторое замечание. Впредь в подобных случаях взвешивай свои слова на предмет уместности, чтобы они утешали отца, а не огорчали! Ведь ты сам всегда учишь нас любви и кротости. Так последуй же сам сначала в точности всему, чему ты нас учишь! Только тогда твое учение, полное благословения, обретет силу и власть над нашими сердцами. Аминь».

3. Енох же, который в сердце тихо благодарил Меня за слово, которое он сказал Адаму, сильно удивился такому упреку и, не возразив, сразу же снова