Белье было разложено на столе так, словно дамы из вышеозначенного клуба намеревались починить его, но так и не удосужились. Вещи были выстираны, и теперь стало отчетливо видно, как они обесцветились и кое-где сгнили от долгого нахождения в земле на разлагающемся теле. Из распахнутого окна веяло траурным ароматом жонкилий.

Тихонько насвистывая себе под нос, Уимзи рассматривал подвергшиеся тщательной, но экономной починке вещи. Его озадачил факт, что на Крэнтоне, которого последний раз видели в Лондоне в сентябре, было сильно поношенное и аккуратно заштопанное французское белье. Рубашка и остальная одежда, выстиранная и сложенная, лежали на стуле рядом. Также изрядно поношенная, она оказалась английского производства. Почему Крэнтон надел нижнее французское белье, да к тому же поношенное?

Уимзи понимал, что бесполезно пытаться проследить судьбу одежды с помощью производителя. Нижнее белье этой марки и качества производилось в Париже сотнями тысяч штук и разлеталось по провинциям. Оно стопками лежало на полках недорогих магазинов, где его покупали для своих мужей экономные домохозяйки. Отметки прачечной не было, а значит, его стирали дома: жена или служанка. Прорехи были умело заделаны, под мышками виднелись заплаты, края обтрепавшихся манжет обшиты, а пуговицы на штанах заменены на новые. А почему бы и нет? Многие вынуждены экономить, хотя и не настолько, чтобы покупать такую рвань в магазине поношенных вещей. Но, с другой стороны, даже самый активный человек не смог бы заносить одежду и белье до такого состояния за четыре месяца.

Лорд Питер, запустив пальцы в свои гладкие, соломенного цвета волосы, ерошил их до тех пор, пока не встали дыбом.

«Господи!» – мысленно воскликнула миссис Венаблз, питавшая к своему гостю теплые материнские чувства.

– Не хотите кружку молока, стаканчик виски с содовой или тарелку крепкого мясного бульона? – радушно предложила она.

Уимзи рассмеялся, поблагодарил женщину, однако от угощения отказался.

– Надеюсь, вы не подцепите от этой отвратительной старой одежды какой-нибудь заразы, – произнесла миссис Венаблз.

– Не беспокойтесь. Если мне что и грозит, то только воспаление мозга, – ответил он и, заметив отразившееся на лице миссис Венаблз беспокойство, добавил: – Просто я никак не пойму, что не так с этим бельем. Может, у вас появятся какие-нибудь мысли.

– Ну, не знаю… – протянула она, с опаской осмотрев лежавшие перед ней предметы одежды. – Я не Шерлок Холмс, но сказала бы, что у погибшего была хорошая, работящая жена.

– Да, однако это не дает ответа на вопрос, почему он купил белье во Франции. Ведь остальная одежда английского производства. Смущает еще и наличие монетки в десять сантимов, обнаруженной в кармане. Но в Англии подобные монеты не такая уж редкость.

Миссис Венаблз присела на стул и произнесла:

– Мне приходит в голову только одно объяснение. Он надел английскую одежду в качестве маскировки. Вы же сами предположили, что он попытался изменить внешность. А белья никто не увидит. Вот он и не стал его менять.

– Но это означает, что он прибыл сюда из Франции.

– Может, он француз. Они носят бороды?

– Да. Но мужчина, которого я встретил на дороге, не был французом.

– Вы же не знаете, тот ли это человек, кого вы встретили. Он может оказаться кем-то другим.

– Не исключено.

– Полагаю, другой одежды у него с собой не было?

– Нет. Совсем ничего. Он потерял работу. Во всяком случае, так он объяснил. На нем было длинное непромокаемое пальто английского производства. Кузнец сказал, что с собой у него была только зубная щетка. Ее он оставил. Можно ли извлечь из этого факта какую-либо информацию? Например, он не собирался уходить от кузнеца. Ведь в этом случае забрал бы щетку с собой. И если труп – именно тот человек, которого я встретил, то где его пальто? На убитом пальто не было.

– Не представляю, – пожала плечами миссис Венаблз. – Кстати, если захотите прогуляться в саду, будьте осторожны. Грачи вьют гнезда, и сверху летит много всякого мусора. Я бы на вашем месте надела шляпу. Или же можете взять в беседке старый зонтик. Шляпу неизвестный тоже оставил?

– В каком-то смысле, – ответил Уимзи. – Мы обнаружили ее в довольно странном месте. Только это нам не помогло.

– О! – всплеснула руками миссис Венаблз. – Как же это все утомительно. Уверена, что вы с этим делом голову себе сломаете. Вы уж постарайтесь не переутомляться. Мясник доставил нам свежую телячью печенку. Только вот я не знаю, едите вы такое или нет. Теодор просто обожает печень с беконом, а я считаю это блюдо слишком жирным. Кстати, хотела сказать, что со стороны вашего камердинера было весьма любезно так замечательно начистить серебро. Хотя ему не следовало беспокоиться. Эмили прекрасно с этим справляется. Надеюсь, ему здесь не очень скучно. Насколько я поняла, он хорошо готовит и играет на музыкальных инструментах. Кухарка сказала, что его кулинарные способности ничуть не уступают его красноречию.

– Вот как? – вскинул брови Уимзи. – Понятия об этом не имел. Впрочем, из фактов, которых я не знаю о своем камердинере, можно составить целую книгу.

Уимзи отложил в сторону белье, набил трубку свежим табаком и вышел в сад, сопровождаемый миссис Венаблз со старой шляпой в руках, принадлежащей ее мужу. Шляпа была слишком маленькой, но то обстоятельство, что Уимзи сразу водрузил ее себе на голову, выразив свою признательность, еще больше растопило сердце впечатлительной пожилой дамы. А вот Бантер испытал шок, когда его хозяин предстал перед ним в нелепом головном уборе и попросил составить ему компанию на прогулке по окрестностям.

– Очень хорошо, милорд, – ответил Бантер. – Сегодня ветер довольно прохладный.

– Тем лучше.

– Разумеется, милорд. Да будет мне позволено заметить, что твидовая кепка или серая фетровая шляпа больше соответствуют погодным условиям.

– Да? Что ж, вы правы, Бантер. Будьте так любезны вернуть этот головной убор на место. А если вдруг встретите миссис Венаблз, передайте ей, что ее забота о моей безопасности поистине бесценна. Кстати, Бантер, я надеюсь, вы сможете держать под контролем свое обаяние донжуана и не оставите после нашего отъезда разбитых сердец.

– Естественно, милорд.

Вернувшись с серой фетровой шляпой в руках, Бантер обнаружил, что машина стоит у крыльца, а его светлость уже занял место за рулем.

– Я собираюсь предпринять длительную поездку, Бантер. И начнем мы с Лимхолта.

– Как скажете, милорд.

Они проехали по главной дороге, свернули налево вдоль дамбы, без приключений пересекли Фрогс-Бридж и преодолели двенадцать или тринадцать миль, отделявших их от городка Лимхолт. Был базарный день, и «даймлеру» пришлось в буквальном смысле слова прокладывать себе путь среди овец и свиней, а также их хозяев, беззаботно стоявших посреди дороги и не делавших попыток отойти в сторону до тех пор, пока их бедер не касалось крыло автомобиля. Чуть в стороне от площади находилось почтовое отделение.