— Ладно, — сказал Тави. — Думаю я должен…

— Маркус всем занимается, — сказал Макс. — Сказал, что ты должен поесть. Присядь на минуту. Расслабься.

Тави собрался было покачать головой и возразить ему, но его ноющее тело не позволило ему сделать ничего, кроме как снова прислониться к стене.

— Выгляжу паршиво, — сказал Тави тихо. — Не правда ли?

Макс кивнул.

— Хуже я не видел.

Удивительно близко раздалось безумное рычание разъяренного канима и громкий всплеск воды. Макс выхватил свой меч из ножен, прежде чем звук затих вдали, взгляд его метался вокруг.

— Что вороны…

Тави даже не пошевелился.

— Это в реке под нами.

Макс выгнул брови.

— Разве нас не касается, что они посылают войска в обход.

— Не особенно. Это началось еще с наступлением темноты. Они до сих пор не могут дойти до этой стороны.

Макс нахмурился.

— Водные фурии?

— Ты думаешь, я позволил бы целителям тратить свое время на что-то подобное? — спросил Тави.

— Кальдерон, твой ум тебя погубит, — зарычал Макс.

— Акулы, — сказал Тави.

— Что?

— Акулы. Большие рыбы с большими зубами.

Макс поднял брови.

— Рыбы?

— Мммм. Привлеченные кровью в воде. Трибун Цимния собрала ее со всех скотобоен в лагере и городе и слила в реку. Акулы пришли по кровавому следу из моря. Целые сотни. Теперь они жрут все, что пытается там плавать. — Тави рассеянно махнул рукой в сторону воды. — Старый рыбак, который работал на этой реке сказал мне, что сюда добрался даже детеныш левиафана. Малыш около сорока футов в длину.

Макс хмыкнул.

— Рыбы. Рано или поздно они наедятся досыта, и канимы переправят штурмовую группу на эту сторону реки. Ты должен позволить мне отправить нескольких моих всадников на патрулирование берега.

— Нет нужды, — сказал Тави. — Китаи заметит любого канима, сумевшего переплыть реку.

— Да? — сказал Макс. — Она там только одна, Кальдерон. Чего такого она может делать, чего не могут пятьдесят моих людей?

— Видеть в темноте, — сказал Тави.

Макс открыл рот, затем закрыл.

— О-о.

— Кроме того, — произнес Тави, — если бы ее не было там, она была бы здесь.

Макс испустил вздох.

— О да. Всегда умный.

— Не всегда, — сказал Тави. Он расслышал горечь в своем голосе. — Насаг сделал из меня дурака.

— Как?

— Я думал, он задерживает атаку просто, чтобы ущипнуть Сари за нос. Но это было не тем, чего он добивался на самом деле. Сари был достаточно глуп, чтобы приказать начать главную атаку на стены за час до захода солнца. Насагу удалось задержать ее до наступления ночи, когда у канимов появилось серьезное преимущество. Он сломал ворота, но затем сделал так, чтобы основные потери от огненной ловушки понесли его расходные силы. — Тави покачал головой. — Я должен был понять, что он делает.

— Даже если бы ты понял, — сказал Макс, — это ничего не изменило бы.

— И эти метатели.

Желудок Тави сжался, когда он вспомнил мужчину, которого они убили.

— Как я только мог подумать, что они будут использовать только ручные орудия для дальнего боя?

— Потому что раньше они только его и использовали, — ответил Макс. — Никто не смог бы предугадать, что они до этого дойдут. Я впервые об этом услышал.

— Всё равно, — сказал Тави.

— Нет, — возразил Макс. — Вороны тебя побери, Кальдерон! Ты предвидел больше, чем кто-либо мог от тебя ожидать. И, пожалуй, больше, чем должен был. Хватит винить себя. Не ты послал канимов сюда.

Еще один вопль канима донесся в темноте со стороны реки.

Тави устало рассмеялся.

— Знаешь, что беспокоит меня сильнее всего?

— Что?

— Когда я был на берегу реки, и канимы приближались ко мне, и вдруг возникли те львы, буквально на секунду я… — Он покачал головой. — Я подумал, может, это что-то, что создал я. Что это были мои фурии. Что я не…

Его горло сжалось так, что стало трудно дышать.

В окружающей тьме тихо заговорил Макс.

— Отец никогда не показывал мне овеществленных фурий. Существ, понимаешь? Вроде каменного пса твоего дяди, или огненного сокола Леди Плацида. Но он никогда не учил меня ничему о воде, а в библиотеке была та старая книга рассказов. Там был водяной лев вроде этого. Ну… По большей части я самостоятельно изучал свою водную магию. И так как никого не было рядом, он появился похожим на того льва. Я назвал его Андроклом. — Тави не был уверен в полумраке, но ему показалось, что Макс покраснел. — Я чувствовал себя очень одиноким после смерти моей матери.

— Крассус должно быть прочитал ту же книгу, — сказал Тави.

— Да. Забавно. Никогда не думал, что у нас найдется что-то общее, — он беспокойно пошевелился. — Я сожалею. Это было не то, на что ты надеялся.

Тави пожал плечами.

— Всё в порядке, Макс. Может быть, пришло время, когда я перестал мечтать иметь собственных фурий и начал просто жить. Я так долго о них мечтал, но… ваши фурии вовсе не меняют суть вещей.

— Не там, где это имеет значение, — ответил Макс. — Не внутри. Мой отец всегда говорил мне, что способность человека призывать фурий просто делает его большим, чем он уже есть. Дурак с фуриями — всё равно дурак. Хороший человек с фуриями по-прежнему хороший человек.

— Старый Киллиан попытался сказать мне что-то вроде этого, — сказал Тави. — В день нашей последней битвы. Чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, может быть, он пытался заставить меня понять, что там было нечто большее для мира, чем фурии. Более значимое для жизни, чем то, что я могу сделать с их помощью.

— Он не был дураком, — ответил Макс. — Кальдерон. Я знаю, что ты сделал. Я обязан тебе жизнью, несмотря на все мои призывы фурий. Ты один из тех, кто стоял до конца. И это вдвойне ценно для Гая. Ты победил убийц и монстров лишь собственными силами. Ты сразился с командиром канимов без поддержки фурий, способных защитить тебя, и я не знаю никого другого, кому такое удалось. В той ловушке к югу от моста погибло больше канимов за час, чем Легионы уничтожили за последние десять лет. И я до сих пор не знаю, как тебе удалось остановить их атаку — я думал, нам конец. И ты сделал всё это без единой собственной фурии.

Макс слегка ударил кулаком Тави по закованному в броню плечу.

— Ты, вороны тебя побери, герой, Кальдерон. С фуриями или нет. И ты прирожденный капитан. Люди верят в тебя.

Тави покачал головой.