«Заката» планируется осенью 2012-го, и за год, прошедший между двумя выпусками, многое изменилось. Я теперь работаю в должности заместителя премьер-министра Республики Татарстан, а МВД по РТ возглавляет генерал-майор полиции Артем Хохорин.

Мой уход с поста министра внутренних дел был связан с негативными событиями: в марте 2012 года в отделе полиции «Дальний» УМВД по г. Казани 52-летнему задержанному нанесли чудовищные увечья, что в последующем повлекло его смерть.

ЧП получило широчайший резонанс, и почти месяц тема «пытки — «Дальний» — Казань» не сходила с экранов телевидения и газетных полос. Возможно, не последнюю роль в таком пристальном внимании к этой теме сыграло нехарактерное распределение ролей злодеев и жертвы: погибший имел шесть судимостей, в том числе и за убийство, а его истязателями стали молодые мальчишки, выпускники милицейского вуза с замечательными характеристиками, о которых друзья и родные говорили только хорошее.

Еще до возбуждения уголовного дела я дал команду не выпускать из отдела тех, кто мог быть причастен к издевательствам над задержанным, и двое суток они находились взаперти в том же здании, где до этого работали, под охраной своих же сослуживцев. Я даже беседовал с ними, пытаясь разобраться: зачем? Почему? Что ими двигало? Основная версия следствия — они хотели выбить из задержанного признательные показания. Но в этом случае их поступок просто выпадает за пределы понимания, как в общечеловеческом, так и в сугубо узком смысле. Мужчину задержали по подозрению в краже копеечного телефона, факт кражи зафиксировали камеры видеонаблюдения в магазине, приятель задержанного дал свидетельские показания… Любой опытный оперативник разговорил бы подозреваемого в два счета, элементарно посочувствовав — жена пилит, зять из дому выгоняет, выпить не на что — а под конец угостил бы пивом в честь 8-го марта и уговорил добровольно выдать похищенное. Так что не в признании было дело. И в разговоре с подозреваемыми меня не покидало чувство дежавю: все это уже было, было… Оперативник-убийца в Кукморе в 98-м, казанский участковый-киллер в 2008-м, и тоже — сопляки, чуть старше двадцати лет…

Когда несколько лет назад на экраны вышел сериал «Бригада», побивший все рекорды популярности, мне казалось, что хуже этого фильма в плане создания ложных идеалов и растления молодежи не может быть. Но когда появился сериал «Глухарь», я понял — может быть и хуже. В каждой серии главные герои-милиционеры совершают преступления от должностных подлогов и взяток до убийств, оставаясь при этом положительными персонажами, любимыми всей страной! Если бандит Саша Белый не скрывал, что находится в антагонизме к обществу, и с ним все было ясно, то Глухарев с компанией на полном серьезе позиционируются создателями, как борцы за справедливость, этакие воины добра и света! И самое страшное, что по данным последних социологических опросов 51 процент сотрудников МВД ассоциируют себя с Сергеем Глухаревым. Это означает, что 51 процент опрошенных полицейских живут в соответствии с двойными стандартами морали, которые проповедуют создатели сериала, по принципу Муссолини: для друзей — все, остальным — закон.

На самом деле для сотрудника правоохранительных органов стандарт может существовать только один — это Закон. И еще категорический императив Иммануила Канта, по которому человек — это высшая ценность.

Узнав о преступлениях своих подчиненных в статусе даже очень крупных руководителей, я никогда не увольнял их по-тихому, а всегда направлял материалы для возбуждения уголовных дел. Но когда под «замес» попадали невиновные сотрудники, пусть в звании не старше лейтенанта, тоже прилагал все усилия, чтобы справедливость восторжествовала.

Мы первыми создали психологическую службу, первыми внедрили полиграфные проверки для сотрудников… Но история движется по спирали: проблемы с личным составом, которые я видел в начале своей работы на посту министра, и с которыми боролся, настигают нас снова и снова.

Я всегда говорил сотрудникам, что и позор, и честь у нас — одни на всех, потому и принял решение об отставке после происшествия «Дальнем». Мое решение было добровольным, я ушел не по чьему-то указанию, а потому, что считал и считаю, что командир всегда несет ответственность за своих подчиненных. Но в той ситуации я принял, как мне кажется, все возможные решения. То, что сделали в МВД Татарстана после этого позорного ЧП, в России до нас еще не делал никто — мы расформировали коллектив целого подразделения, отправив каждого сотрудника на повторную переаттестацию, претворив в жизнь принцип коллективной ответственности. Из 73 сотрудников бывшего «Дальнего», прошедших через эту позорную процедуру, только 54 доказали, что соответствуют занимаемым должностям. Девять были уволены, а остальные — переведены на нижестоящие должности. Кроме того, отдел был лишен имени, и теперь имеет только порядковый номер.

Подобные истории происходят не только по всей России, но и по всему миру. На западе есть даже специальный термин: «полицейская жестокость». В 2011-м году в США от рук полицейских погибли 140 человек, причем не только при оказании вооруженного сопротивления — 19 человек скончались «от чрезмерного применения силы», то есть, были забиты до смерти. Что касается коррупции, «крышевания» и т. п. зарубежные коллеги — тоже далеко не ангелы. В 2010-м году в штатах были возбуждены уголовные дела в отношении более чем шести тысяч полицейских, две тысячи этих дел прошли через суд.

Но то, что преступность среди полицейских существует везде, совершенно не снимает ответственности с нас. Это — проблема, которая есть, и с которой нужно постоянно бороться. Если работа предполагает применение насилия к человеку, который не способен тебе ответить на законных основаниях, всегда найдется «слабое звено», не устоявшее перед профессиональной деформацией. Кроме жесткого первоначального отбора необходимы психологический мониторинг и коррекция во время всего срока службы полицейских на постоянной основе. А также — прозрачность в деятельности полиции.

С самого начала своей работы на посту министра внутренних дел я поставил во главу угла принцип открытости. О всех своих проблемах и успехах мы сообщали публично, и даже общественный совет при МВД мы создали первыми в стране, еще в 2001-м году. Судя по тому, что очень многие наши ноу-хау впоследствии были взяты на вооружение МВД России, мы двигались в правильном направлении.

Когда я задумывал эту книгу, мне хотелось рассказать о раскрытии каждого преступления в деталях, назвав всех оперативников, следователей, участковых поименно, чтобы читатель знал, какой это колоссальный труд — довести одно-единственное расследование до суда и приговора. К сожалению, выяснилось, что в рамках одной книги сделать это невозможно.

Почти четырнадцать лет я возглавлял МВД Татарстана. За это время мы ликвидировали больше двадцати банд и шестнадцать преступных сообществ. За решетку отправились