Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Партизан Василий Ермоленко, находившийся летом 1943 г. на излечении в Каменец-Подольском соединении им. Михайлова под командованием Антона Одухи, утверждал, что в отряде продовольственное обеспечение было очень хорошим:
«И белый хлеб дают, а я белого хлеба вообще до этого в жизни не видел. Рассказывали, что хлеб — немецкий. Из немецкой пекарни. Те, кто работал там, те давали. Через агентуру Одуха получал там хлеб. Ему старосты возили. Если получат сто буханок, то — пятьдесят туда, пятьдесят — сюда»[1093].
Воровство продовольствия нередко осуществлялось также по довольно оригинальному методу: НКВД УССР информировал партийные органы, что партизаны одного из действующих на Киевщене отрядов весной 1942 г. «под видом немецкого обоза заехали в село и забрали продукты, приготовленные для немцев»[1094]. Проведение тех же «продовольственных представлений» периодически фиксируется и в немецких документах, в частности, конца 1942 г.:
«Известны случаи использования партизанами немецкой военной формы. В последнее время неоднократно выступали банды, обеспеченные повязками организации Тодта или вспомогательной охраны, которые грабили и притесняли ничего не подозревающее население»[1095].
Реквизиции оставались крайне важной составляющей партизанского обеспечения до конца войны. Немецкий документ описывает довольно яркую хозяйственную операцию партизан на территории Каменец-Подольской (сейчас — Хмельницкой) области, проведенную в декабре 1943 г.:
«В 35 километрах юго-восточнее Шепетовки бандой численностью 200 человек [совершено] нападение на населенный пункт. Население ограблено, важнейшие здания разрушены»[1096].
На территории Люблинского, Краковского, Жешувского и Варшавского воеводств Польши советские партизаны — очевидно, настроенные руководством на исполнение особой политической роли, — проводили довольно организованные изъятия продуктов:
«Маленькие большевистские отряды появляются в разных местностях для реквизиции живности. Там, где у них есть контакты с АК, получают живность от руководителей местных команд АК, в других случаях грабят»[1097].
Петр Вершигора вспоминал о рейде по территории Польши:
«За все услуги, которые нам оказывало мирное население, за фураж, продукты питания платили деньгами по ценам, в несколько раз выше существующих немецких цен… Единичные случаи мародерства немедленно карались расстрелом на месте перед собранием населения»[1098].
Свои особенности имело продовольственное обеспечение красных партизан в Западной Украине. С одной стороны, в этом регионе бандеровцы сорвали немцам абсолютное большинство реквизиций 1943 г. Поэтому уже с весны на руках у крестьянства оставалось большое количество продовольствия, которое националисты частично стремились сберечь у себя для грядущей схватки с НКВД. Как писал язвительный политический оппонент бандеровцев Тарас «Бульба» (Боровец), это удавалось не всегда:
«Все поставки насильно собирались с населения и “тайно” среди бела дня прятались по выкопанным среди поля и в лесах ямам… На другой день туда набегали большевистско-польские партизаны… все спрятанное имущество выкапывали и вывозили на свои базы в Белоруссии. Таким образом, Украина стала главной базой поставок для массового большевистского партизанского движения в белорусских лесах, где оно испытывало большой недостаток продуктов питания, одежды и обуви…»[1099]
На Полесье красные партизаны часто и охотно разоряли бандеров-ские схроны с целью поживиться запасами УПА. Например, о таком случае сообщали в УШПД радисты Волынского соединения им. Ленина: «Вскрываемые богатые продсклады националистов, которые могли бы быть перепрятаны и переданы РККА, расходуются без всякой пользы, ибо ни население, ни соединение в них не нуждаются»[1100].
С другой стороны, как уже отмечалось в главе о противостоянии красных с ОУН-УПА, националисты стремились вытеснить партизан со «своей» территории, нападая на их мелкие группы, в том числе «заготовительные команды».
Действия бандеровцев и негативное отношение западноукраинского населения к советским формированиям привело к тому, что, во-первых, большинство красных озлобилось на народ, во-вторых, не видело возможности склонить местных украинских жителей на свою сторону.
Поэтому реквизиции партизан в Западной Украине, если красным позволяла оперативная ситуация, в основном носили характер тотального грабежа (правда, почти не касавшегося внешне лояльного коммунистам польского населения).
Приведем несколько типичных описаний бандеровцами действий их коммунистических коллег.
Юго-западные районы БССР, август 1943 г.:
«Красные стараются грабить те территории, которые находятся под контролем УПА, и это приводит к враждебности жителей к красным, а еще больше тяжелая доля — населения из УПА»[1101].